Крэг Гарднер - Гнусные гномы
О Вунтвор, ты не одинок —
Ты можешь мой погладить рог!
Единорог жизнеутверждающе тряхнул челкой и продолжил:
Ты никогда не будешь несчастливым —
Дотронься до моей чудесной гривы!
Единорог поднял голову, так, что рог его уперся мне под ребра:
Душа твоя жива,
Пока у тебя на коленях моя голова!
—Я был не прав. Хуже — бывает! — пробормотал Снаркс.
Эли разгневанно выпрямилась:
— Чего ты добиваешься, читая Вунти стихи? Только я способна дать ему то, что ему нужно!
— Все, что нужно Вунти, как ты его называешь, — это благородная рогатая голова на коленях!
— Ах вот оно что! Рогатая голова? Я тебе рог- то обломаю!
Опять нашла коса на камень. Я счел за лучшее тихонько отойти. Единственным выходом было на время затаиться. Я знал, что очень скоро эта парочка снова набросится на меня. С ними надо что-то делать, и волшебства, которым я располагал, явно не хватало. Пора призвать на помощь Эбенезума.
—Башмачник! Мне нужна твоя помощь! Подбежали Домовой и Льстивый.
— К вашим услугам, о славный вождь! — пропищал Домовой.
— Мне нужно увидеться с учителем. Сейчас же! Ты можешь это устроить?
Башмачник заколебался:
—Ты имеешь в виду связаться с Вуштой? А вдруг там Его Домовое Величество... — Домовой тяжело вздохнул, но справился с собой. — Нет, нет, ничего. Я готов. Домовая Сила справится!
Льстивый захлопал в ладоши. Снаркс попросил разрешения удалиться.
— Мы готовы, — решительно заявил Башмачник. — Льстивый мне поможет. Это будет его первый урок Домовой Магии.
— Вот как! — Я вовсе не был уверен в способностях гнома. Но препираться было некогда. Без совета учителя мне сейчас не справиться.
Повторяй за мной, — кивнул Башмачник Льстивому. — Сначала — правой, потом — левой... Я с тревогой наблюдал, как Башмачник дает инструкции Почетному Домовому. Эли тем временем таскала единорога за гриву, а тот своим рогом драл ее за волосы. Выглядело все это отвратительно. Я велел Башмачнику поторопиться.
— Для тебя — все, что угодно!
— Да здравствует Домовая Сила! — поддержал его Льстивый.
Две пары ног задвигались так быстро, что я уже не мог за ними уследить. Поднялась пыль. Мир исчез, отгороженный от нас коричневой стеной, на которой уже бледно проступал пейзаж Вушты.
— Учитель! — позвал я.
— Вунтвор? — отозвался мой учитель и тут же чихнул. — Одну секунду! — Я понял, что надо дать ему время укрыться в гигантском башмаке. Картина на пыльной стене приобрела более отчетливые очертания и цвет. Это был двор Колледжа Волшебства. Я мельком увидел рукав одежды Эбенезума — темно-синий, с вышитыми серебристыми полумесяцами и звездами. Это меня сразу успокоило, чем- то родным повеяло! Как все же хорошо, что мы решились вступить в контакт с учителем. Еще даже не заговорив с ним, я уже почувствовал себя лучше. Впервые за последнее время я подумал, что, возможно, все еще будет хорошо.
И тут земля содрогнулась. О нет, только не это! Неужели опять Голоадия? Но все ограничилось одним-единственным толчком. Правда, через некоторое время тряхнуло еще раз. Создавалось впечатление, что кто-то сделал огромный молот из тысячи деревьев и стучал им по земле. Нет, это не Голоадня! Но мне было ничего не видно и не слышно в коконе из коричневой пыли. Что бы это ни было, я надеялся, что оно подождет, пока я не поговорю с Эбенезумом.
Опять тряхнуло, и с такой силой, что мы, все трое, упали. Как только Башмачник и Льстивый перестали танцевать, пыль начала оседать и я смог различить неясные очертания окружающего мира. То, что я увидел, мне совсем не понравилось.
—Пряжки и шнурки! — воскликнул Башмачник. Он и Льстивый тоже увидели это и рты разинули. Пыль постепенно осела.
—Вунтвор! — услышал я голос учителя.
Но всё заклинание пошло насмарку. На месте того башмака, в котором в прошлый раз скрывался Эбенезум, стоял другой — раз в пять больше.
—Это Домовая Сила? — в ужасе спросил Льстивый.
Башмачник покачал головой:
—Нет, боюсь, тут нечто большее.
Я решил, что можно опять начать дышать. Значит, это не Домовая Сила? Тут я заметил, что башмак принадлежит ноге в длинной штанине, уходящей куда-то в небо. Раздался звук, похожий не то на обвал в горах, не то на «ох ты!», произнесенное очень громким голосом.
—Что, собственно, «ох ты»? — поинтересовался Раздражительный.
Я посмотрел вверх. Надо мною высилась фигура, и голова ее была где-то в облаках. Самое высокое существо, какое я когда-либо видел, виновато улыбалось и махало рукой.
—Кажется, я снес всю половину здешнего леса, — сконфуженно сказал великан.
— И когда ты перестанешь шаркать ногами! — отозвался Грубый. — Неужели Матушка Гусыня не может найти на тебя управу?
— Да ладно вам, ребята, — примирительно произнес великан. — Разве я виноват, что деревья делают такими маленькими и хлипкими?
— Что до деревьев, то их размеры меня вполне устраивают... — сказал Заносчивый.
— У вас еще их много осталось. Видите, как аккуратно я поставил правую ногу на поляну? — И великан оглянулся на свою левую ногу, которая попирала склон холма, еще недавно поросшего лесом. — Ух ты! Боюсь, что вы недосчитаетесь еще нескольких деревьев. И чего это деревья в лесу так тесно жмутся друг к другу?
— Ты зачем явился? — перешел к делу Грубый.— Разгромить тут все?
— Ничего подобного! — воскликнул великан. — У меня и в мыслях не было что-нибудь громить!
— Жаль, что твои мысли так далеко от твоих ног! — огрызнулся Грубый.
— Ладно вам! — загрохотал великан. — Я здесь по делу. Матушка Гусыня прослышала, что в ее владениях появились чужие. Мне поручено унести их.
— Чужие? — переспросил Болезненный и жалобно кашлянул.
— Чужих здесь нет! — громко заорал Шумный.
— Почтительнейше прошу прощения, — добавил Льстивый. — Но здесь нет никаких чужих. Нас просто навестили один наш близкий друг и его спутники.
— Да? Значит, нет чужих? — в замешательстве промычал великан. — Ну тогда я должен взять вашего близкого друга и его спутников.
— Нет! — выкрикнули хором все Семь Других Гномов и сгрудились вокруг меня. — Ты не можешь их забрать!
— А-а! Так вот он, их главный! Это упрощает дело: его допросят первым.
— Ни за что! — храбро выкрикнул Хьюберт. — Клянусь, Вунтвор не пожалеет, что взял меня с собой! На, получи, великан!
Дракон приосанился, набрал побольше воздуха и дохнул пламенем прямо великану в коленку.
—Как приятно! — зажмурился великан, бережно поднял Хьюберта и отсадил его подальше. — Потом, когда будет время, погреешь мне больное плечо!
