Джоэл Розенберг - Путь к Эвенору
В дверь вихрем влетела Тэннети, захлопнула за собой створки, рухнула на стул, схватила хлебец, оторвала горбушку и, впившись в нее зубами, доложила:
— Проезд для восьмерых на «Делените». Уходим завтра, в полдень.
— Когда посадка?
— Утром, в любое время. Одна проблема, впрочем, имеется. У нее слишком низкая осадка, и сегодня ее отводят на рейд, чтобы догрузить там. На Долгом Причале идут работы — он совсем зарос снизу, а у правителя Даэрана проблемы с рабочими-силками.
— Шлюпки?
Она кивнула.
— С «Делениты». Две. Каждая берет восьмерых. Обе будут привязаны с вечера у Долгого Причала.
— Было уже с нами такое, — заметила Андреа. — Через день, как мы свалились на Эту сторону.
Если мы без неприятностей доберемся до корабля, у нас и его капитана будет один общий интерес: поскорее убраться отсюда ко всем чертям. В точности, как давным-давно, с Аваиром Ганнесом и его «Гордостью».
— Вспомнилось прошлое... — Ее улыбка на миг озарила
комнату. Она потянулась к грудке и впилась в нее крепкими белыми зубами. — С эвакуацией понятно. А как сама операция?
Я пожал плечами.
— Тоже как раньше. Последний раз мы с Ахирой занимались этим, когда возвели твоего мужа на трон. — Я тряхнул головой. — Хотя на сей раз все делать мне одному.
— Сделать это должен я, и только я. Я никакой не герой, но Ахира просто не пройдет. И Андреа там тоже нечего делать. Джейсон слишком молод — не справится; Тэннети сможет — и прекрасно — запугать кого угодно, но остального ей не сделать. Я откинулся на спинку, стараясь придумать, как мне выполнить эту работенку в компании с сорокалетней волшебницей, надежным гномом, зеленым юнцом и одноглазой психопаткой, но не смог.
— Это когда же было? Тот последний раз? — Тэннети наклонила голову набок. — Я так понимаю, последний раз ты сталкивался лицом к лицу с властью, когда был убит барон Фурнаэль?
— В яблочко, — кивнул я. — На сей раз у меня должно выйти лучше.
Джейсон перевел взгляд с меня на Ахиру, потом снова на меня.
— И ты от этой работы получаешь удовольствие?
— По правде сказать, мальчик мой, — да. Считай это моим личным изъяном.
Кроме того, предстоящая работа пугала меня до судорог, но не до потери аппетита. Я потянулся взять еще цыпленка. Нужно во всем знать меру... и блюсти равновесие.
Покуда наши друзья коптились на жарком солнце, мы отдыхали, ели, пили — и готовились.
Завтра утром придется пораньше встать к завтраку. Очень важно успеть в резиденцию к рассвету.
Глава 17,
в которой я мило беседую с правителем Даэраном
Человек не может уметь всего. Каждый мастер в своем.
ЭврипидНужно научиться соблюдать равновесие между умением делать все понемногу и ничего не уметь хорошо, и умением делать идеально нечто очень узкое, а вне своей специальности вообще ничего не уметь. Научиться соблюдать это равновесие, как я всегда считал, — важный этап взросления. Только я этому равновесию научился с опозданием лет на двадцать.
Уолтер СловотскийСтарая семейная история — и это одна из немногих, что рассказывала мать, так что вполне может оказаться правдой. Вряд ли, конечно, но...
Когда мои родители собирались завести меня, у них были вроде бы какие-то проблемы с зачатием. Доктора тогда в бесплодии не очень разбирались и пытались применять кучу разного рода средств, из которых некоторые имели смысл, другие же были просто шарлатанской панацеей. Графики, диеты, измерения температуры, боксерские трусы — весь набор, в общем.
И наконец, как рассказывала мама, доктор им сказал:
— Послушайте, перестаньте так стараться. Может быть, просто дело в перенапряжении. Так что перестаньте на этом фиксироваться, забудьте о графиках, о числах месяца. Вы это просто делайте где только и когда только вам захочется. Понятно?
— Вот почему, — заканчивала Эмма, улыбаясь чуть насмешливо, а Стах слегка краснел, — мы уже никогда не возвращались в ресторан «У Говарда Джонсона».
Путь к сердцу мужчины лежит через желудок — или между ребрами, если надо с этим сердцем разобраться раз и навсегда. Путь в резиденцию правителя лежит через кухню.
В общем-то все вполне осмысленно. Парадная дверь — для официальных визитов, там стоит охрана и ей очень интересно, зачем ты сюда пожаловал. А приходящих, заметьте себе, тьма: правитель Даэран — не какой-нибудь бездельник королевской крови. Он, как большинство правителей разбросанных вдоль Киррика небольших уделов, что-то вроде сельского старосты: на нем и суд, и порт, и цены на ввозимые и вывозимые товары...
С другой стороны, учитывая местные проблемы с холодильниками — которых вообще нет, — тут весьма развита доставка продуктов. Поставщики являются постоянно — особенно по утрам, до того, как солнце полностью вылезет из-за горизонта, прежде чем даже те, кто уже работает, проснутся окончательно.
Но надо отдать им должное, они не вторгаются, как вражеское войско.
Тут весь фокус в том, чтобы делать такой вид, будто точно знаешь, куда и зачем идешь, — и уверен, что не упрешься чулан.
Дело простое: кухня выходила в переулок, и единственная открытая дверь была там. Из-за нее доносились звон посуды и крики поваров. (Почему все повара всегда кричат, по сей день для меня тайна.)
Я прошел через подсобные помещения в собственно кухню, пока меня не перехватили. Перехватила толстуха, чем-то смутно похожая на У'Лен, только с еще более злобной физиономией, если в это можно поверить. Она помешивала кастрюлю с бульоном из костей, моркови и лука, но оторвалась от дела, чтобы вскинуть на меня суровый взгляд.
— Сласти для правителя Даэрана.
Я глубоко поклонился, протягивая ей небольшой деревянный ларец и клочок пергамента.
Она не взяла ни того, ни другого.
— И что мне прикажешь с этим делать?
— Госпожа, я мчался без остановки весь день и всю ночь, чтобы доставить это из Феневара, от правителя Ульвена. — Я протянул руки. — Ларец надлежит передать лично правителю Даэрану; на пергаменте необходимо поставить личную отметку ключника правителя — в доказательство, что я доставил все в целости и в срок. — Я тряхнул пергаментом. — Добрая госпожа, я уверен, вы можете сделать отметку вместо него, будьте уж так...
Она взглянула на сломанную восковую печать — мои якобы неловкие пальцы не слишком хорошо скрывали се.
— А с этим мне что делать?
Я невинно улыбнулся.
— С чем?
— С этой печатью. Она сломана. А если там чего не хватает?
