Роман Артемьев - Толстый демон
— Хорошо, насчет печати я понял, — тихо, стараясь не привлечь внимания нежити, остановил он льющийся на него поток информации. Иной человеческий маг за возможность послушать Шурикову речь отдал бы душу и посчитал сделку выгодной, но монах, как уже говорилось, парнем был простым. — Давай к русалке вернемся.
— Чего к ней возвращаться? — удивился Шурик. — Вон сидит. Кушает.
Толстяк уже видел, что его затея принесла результат, обратный предполагавшемуся. Уходить на тот свет нежить не собиралась. В обычной ситуации неупокоенный, убедившийся в исполнении желания — например, мести убийце или видя пристроенных в хорошую семью детей, — со спокойной совестью покидал наш мир. Поэтому он надеялся, что русалка, посмотрев фильм и таким образом исполнив заветную мечту, со спокойной совестью перестанет цепляться за псевдоживое существование и легко развоплотится. Запасным вариантом проходило переселение девушки из омута в любое иное место по выбору, но от данного плана дханн уже отказался.
Ничего подобного не происходило. Кино действительно увлекло покойницу, однако в еще большей степени ей понравились исходящие от зрителей эманации ужаса. Пришедшие на ужастик люди боялись, действительно боялись, и их страх служил неплохой подкормкой изголодавшейся русалке. Если так будет продолжаться, прикинул Шурик, то до следующего года в пище она нуждаться не будет.
— Так сюда-то ты зачем ее привел? — продолжал въедливо допытываться Мозг.
— Теперь уже не так важно, — махнул рукой демон. — Все равно не сработало. Ты вообще-то радоваться должен и меня благодарить.
— Ы?
— Смотри, сколько она энергии получила. До следующего года точно новых жертв приваживать не станет.
Выглядела русалка в самом деле на все сто. Волосы налились тугим блеском, чешуя почти исчезла, лицо разгладилось и теперь слабо напоминало звероподобную морду. Даже с учетом того, что часть собранной силы придется отдать подданным, останется ей все равно немало.
Мозг тем временем лихорадочно размышлял. Итак, какой-то план демону он своим присутствием сорвал, пусть и случайно. Уже хорошо. Еще лучше, что сильнейшая нежить округи на ближайший год, а то и больше, выводится из игры. Покойница теперь наверняка в спячку заляжет — подарок переваривать, посему угрожать православному люду не станет. Правда, зачем демон приводил ее в кинотеатр, так и осталось неузнанным, но сосредоточенно жующий Шурик делиться задумкой явно не собирался.
К окончанию фильма диспозиция выглядела следующим образом. Слева, ближе к стене, сидела обожравшаяся и сыто срыгивавшая русалка, поглядывавшая на зрителей не с жадностью, а с нескрываемым отвращением. В центре доедал и допивал остатки запасов толстяк-дханн, безуспешно пытающийся увидеть искорку света в темных обломах дня. И справа, с печатью тяжелой думы на лице, попеременно хватался то за крест, то за пачку чипсов священник. Зажегшийся свет покончил с мучениями несвятой — за возможным исключением отца Николая — троицы.
— Пошли, что ли?
— Помочь? — вежливо предложил монах, глядя на безуспешные попытки нежити выбраться из кресла.
— Сам дотащу — отказался демон. — Обожжешь еще, а мне позор.
И, без видимого напряжения перекинув тушку русалки через плечо, направился к выходу из зала.
Шурик с выражением легкого обалдения на лице вспоминал мудрость предков, сказавших «нет худа без добра». По правде сказать, обалдение у него длилось уже третьи сутки с того самого момента, как опущенная в родной омут покойница, вместо того чтобы отсыпаться и переваривать полученную пищу, решила поиграть в дона Вито. Иными словами, сделала дханну предложение, от которого тот не смог отказаться.
Соображала русалка в любом состоянии не очень хорошо, однако маленький умишко раскопал, где медом намазано. Один фильм про утонувшую японскую девочку — на экран Шурик не смотрел, поэтому сюжет помнил смутно — принес нежити больше пищи, чем десяток заблудившихся путников. Конечно же она захотела посетить кинотеатр еще и еще. В обмен на регулярные поставки силы русалка предложила выдать полный расклад по энергетической составляющей Источника. В сущности, ничего другого для торга у нее и не было.
Все бы хорошо, но демону не улыбалось получить под боком сильную и независимую нежить. Это сейчас, пока силенок маловато, русалка ведет себя примерно, а что будет потом? Торговались обе стороны отчаянно, причем свое преимущество толстяк использовал без зазрения совести, выдавливая новые и новые преференции. В конечном итоге сошлись на следующем: четыре раза в год Шурик выводит неупокоенную в город, обеспечивая подходящие условия для кормежки. В обмен русалка помогает ему подчинить Источник и в дальнейшем сообщает о любых посягательствах на его, Ассомбаэля, частную собственность. То есть становится добровольным стражем.
Поскольку гарантом договора выступала церковь — такое событие мимо отца Николая никак не могло пройти, — людишек нежить обещалась в дальнейшем не есть, за исключением тех, кто самостоятельно захочет свести счеты с жизнью. Последние, по древним законам, считались ее законной добычей.
Вот и стоял сейчас дханн, в последний раз оглядывая сложный узор на земле, проверяя, не вырезал ли чего лишнего. Настроение у него было прекрасное, дела шли настолько хорошо, что даже подозрительно становилось. В который раз он прикидывал: карта Источника есть, нежить ритуалу мешать не станет, пентаграмма — человеческая выдумка, но для него самое то — начерчена правильно, артефакты в нужных точках расставлены. В сторонке стоит Славомира, если что пойдет неправильно, она подстрахует… Кажется, ничего не забыл?
— Ну что, — скрывая за напускной бравадой нервную дрожь, поинтересовался он у ведьмы, — начинаем?
— Погодить не хочешь? — спросила та в ответ. — Лично у меня нежити веры нету.
— Во-первых, ее карту я проверил где мог. А во-вторых, надо ковать железо, пока горячо! Вдруг потом передумает.
— И то верно, — протянула старушка.
В свою очередь она со скептическим видом оглядела рисунок, покачала головой и пробормотала под нос нечто вроде «вырожденец». По ее представлениям, чистокровный дханн должен обращаться к силам напрямую, без всяких костылей-подпорок, уместных для ведуна из человеческого рода. Однако вслух комментировать работу не стала. Отошла к дальним деревьям, туда, где уже сидела в каске Алла Борисовна, и тоже принялась обустраиваться поудобнее. В представлении женщин «поудобнее» означало — за толстым стволом с небольшой скатеркой, на которой стояли разные вкусности, начиная от деликатесов и заканчивая горячительными напитками. Вне зависимости от успешности действий своего якобы повелителя, принятая собиралась отметить события сегодняшнего дня.
