Елена Малиновская - В погоне за женихом
— Ну да, конечно! — Я с усилием рассмеялась, попытавшись не обратить внимания на то, с какой болью сжалось мое сердце от жестоких слов феи. — Придумывай больше!
И развернулась, намереваясь уйти. Нет, я не попадусь на удочку мстительной феи и не буду врываться в кабинет! Не сомневаюсь, что таким образом я лишь выставлю себя в очень глупом свете перед Арчером.
— Я слышала, как он с кем-то разговаривал по палантру, — повысив голос, затараторила фея. Она перепорхнула через мою голову и вновь зависла перед самым моим лицом, продолжая раздраженно тыкать в меня пальцем. — А потом он закричал. О, это был самый настоящий крик боли! Я попыталась ворваться, узнать, что происходит, но не смогла. На порог нанесены чары, не пропускающие меня. Видимо, Арчера обидело то, что я сообщила его матери о твоем появлении в этом доме. А Арчер все кричал и кричал. Это было так… ужасно. Что мне оставалось делать? Я поспешила к тебе, а ты дрыхла без задних ног. Я пыталась разбудить тебя битых полчаса!
— Что-то не верится во всю эту историю. — Я скептически хмыкнула. — Знаешь ли, обычно я очень чутко сплю.
«Не торопись с выводами, — вдруг раздался в моей голове предупреждающий шепоток Эдриана. Интересно, мне показалось, или он действительно прозвучал несколько заспанно? — Возможно, это мелкое недоразумение говорит правду. Я чувствую на тебе остатки сонных чар. Очень искусно наложенных, уж поверь мне. Не понимаю, как я не заметил, когда на тебя насылали заклятие. Непростительная ошибка!»
В последней фразе моего постоянного собеседника послышалась нескрываемая досада. Я буквально слышала, как он кипел от негодования. И прежде всего злился на самого себя.
Не поверить Эдриану я не могла. Сердце вновь сжалось от дурного предчувствия, пропустив сразу несколько ударов, а потом зачастив вдвое больше обыкновенного.
— Значит, вот как… — прошептала я. Стремительно развернулась и вскинула руку.
Честное слово, я хотела всего лишь толкнуть дверь, хотя понимала, что вряд ли тем самым добьюсь чего-либо. Если на Арчера напали, то неизвестный злодей наверняка прежде заперся, чтобы никто не помешал расправе. Но с другой стороны, зачем ему было оставаться на месте преступления? Если все так, как говорит Ульрика, то негодяй уже скрылся…
Занятая этими невеселыми мыслями, я не сразу сообразила, что произошло. Но стоило мне только дотронуться до гладко отполированного множеством прикосновений дерева, как кончики моих пальцев тревожно и зловеще заалели, и непонятная сила вышибла дверь, сорвав ее с петель.
Нереальности всему этому придавал тот факт, что все произошло в полной тишине. Мгновение — и я ошарашенно смотрю в пустой проем, а дверь отлетела от меня на насколько шагов и так же беззвучно обрушилась на пол.
— Ого! — с невольным уважением воскликнула Ульрика и на всякий случай отлетела от меня подальше. — А я и не подозревала, что ты способна на подобное.
— Что самое удивительное, я тоже, — пробормотала я и, глубоко вздохнув, вошла в кабинет. Фея попыталась было последовать за мной, но словно наткнулась на невидимую стену. До моего слуха донеслось ее обиженное бормотание, но мне было некогда отвлекаться на проблемы Ульрики.
Вопреки моим ожиданиям в кабинете не было темно. На письменном столе неярко мерцал уже знакомый мне хрустальный шар, который Арчер называл палантром. Этого света вполне хватало, чтобы увидеть залежи бумаг и многочисленных книг. Видимо, мой жених действительно читал перед тем, как его настигла неизвестная беда. А потом…
— По всей видимости, он захотел с кем-то переговорить по палантру, — негромко, рассуждая сама с собой, произнесла я, глядя на хрустальный шар, в глубине которого еще теплились искры связующего заклинания. — Но что случилось?
— А случилось то, что я решила вмешаться в дела сына, — неожиданно ответил мне уже знакомый женский голос. И в следующее мгновение кресло с высокой спинкой словно само собой повернулось, и я увидела, что в нем сидит нейна Деяна.
На сей раз она была не в вызывающем алом платье, а в темном скромном наряде, который, однако, прекрасно подчеркивал и ее стройность, и красоту.
Я недоуменно нахмурилась. При прошлом визите матери Арчера письменный стол исчез, а кабинет залил неестественно яркий свет. Сейчас же все было совершенно иначе.
«Вот как? — задумчиво отозвался Эдриан. — По всей видимости, принцип работы этого самого палантра основывается на взаимозаменяемости. Так называемый обмен между пространствами. Письменный стол играл роль замены. Он исчез — появилась эта женщина. Но сейчас и женщина, и стол здесь, а исчез твой приятель. Кажется, я понимаю, что произошло. Его насильно вытащили в другое место, а потом разорвали нить заклинания, не позволив вернуться. Но женщине пришлось остаться, чтобы скомпенсировать обмен».
Если говорить откровенно, я не поняла ни слова из объяснений Эдриана. Впрочем, нет, лукавлю. Одно я уяснила — именно нейна Деяна виновна в пропаже Арчера.
— Что вы сделали с ним? — отрывисто спросила я, настороженно наблюдая за каждым ее движением.
— С моим сыном все в полном порядке, — с легкой улыбкой заверила меня Деяна. — Поверь, я никогда в жизни не причинила бы ему вреда.
— Но он кричал, — проговорила я, невольно кинув взгляд через плечо на фею. Она продолжала кружить около порога, не в силах пересечь его.
— Да, кричал, — спокойно подтвердила Деяна. — И сопротивлялся. Но скоро он поймет, что я желаю ему лишь добра.
— И все-таки, — настойчиво повторила я, — что вы с ним сделали?
Деяна побарабанила по столу пальцами с длинными ногтями. При виде ее безупречного маникюра я невольно спрятала руки за спину. Представляю, что она может сказать, глядя на мои заусенцы. Глаза Деяны насмешливо вспыхнули при этом, и она неприятно усмехнулась, доказав тем самым, что мое движение не осталось незамеченным. Я плотнее сжала губы, не позволив себе выругаться, хотя, что скрывать, грязные словечки так и вертелись у меня на языке. Уж очень меня раздражало нарочитое самолюбование драконицы… драконихи… Или как там правильно назвать дракона в женском роде? Наверное, все-таки драконица.
— Милочка, — между тем почти пропела Деяна, и я невольно вздрогнула, вспомнив, что именно так меня настойчиво именовала при последней встрече мать, — еще раз повторяю: я не желаю сыну зла. Но он упрям, как истинный представитель рода Ульер. По какой-то дурацкой причине он вбил себе в голову, будто любит тебя. Поверь, будь ты просто человеком, я бы не имела ничего против, хотя с легкостью нашла бы Арчеру намного более выгодную партию. Да что там скрывать очевидное, у меня уже было присмотрено несколько неплохих вариантов. Я бы даже промолчала, если бы он вытащил тебя с самых низов общества. Мы бы отмыли тебя, научили элементарным правилам поведения. И рано или поздно, но тебя стало бы не стыдно показывать окружающим на всевозможных семейных праздниках. Но ты — дочь тролля. Узы крови при всем желании не поддаются корректировке. Но это еще полбеды, как говорится. Сегодня я к тому же узнала, что твоя мать — арахния. Арахния! Ползучая тварь, исподволь отравляющая все вокруг. Говорят, они любимицы Альтиса и ниспосланы им на погибель всему живому.
