Анна Завгородняя - Метелица
В то день, когда я осталась на хозяйстве только с единственным дружинником Бёдвара, молодым воином по имени Бруни, а остальные мужчины загрузившись в ладью отплыли куда-то за утес, я копалась во дворе, отмечая место под огород, когда в ворота, оставшиеся незапертыми, прошел низенький худой старик, опиравшийся на длинную палку, похожую на посох. Вытерев руки о передник, я поспешила ему на встречу, при этом улыбаясь и думая про себя, откуда здесь взялся этот человек.
Старик остановился в шаге от меня и склонил седую голову. Я поклонилась в ответ.
— Я даже не думал, что когда-то здесь снова появятся люди! — произнес он тихим голосом.
— Добро пожаловать, — ответила я и показала рукой на дом, — Возможно вы голодны или хотите молока? — спросила я, но старик только улыбнулся и покачал головой.
— Я живу на Лебяжьем утесе, — произнес он, — И некоторое время следил за вами, думая, что кто-то без ведома владельца решил занять этот дом, но кода вчера увидел на берегу Бёдвара, то успокоился и решил прийти познакомится с новыми обитателями!
Я улыбнулась. Широко и искренне.
— Меня зовут Метелица, — представилась я. Из-за угла дома выглянул встревоженный Бруни и я подозвала его и познакомила со стариком.
— А мое имя Руадан! — старик при этом немного распрямил плечи. Я заметила с какой гордостью он произнес свое имя.
Бруни оставил нас и ушел за дом, а я пригласила старика войти внутрь, но он отказался.
— Я зайду вечером, когда Бёдвар вернется.
Я кивнув проводила его до ворот, а затем немного постояла, глядя, как старик исчезает в лесу.
К вечеру мужчины вернулись не с пустыми руками. Я только диву давалась глядя на то, что они привезли с собой. При этом выглядели они усталыми, но довольными.
— Откуда? — только и спросила я у улыбающегося Харека, поднимающегося самым первым от берега. Северянин продолжал загадочно смотреть на меня, пока Бёдвар, шедший следом и тащивший две крепкие лавки, при этом достаточно широкие, чтобы на них можно было даже спать, не произнес:
— Тут, в нескольких милях севернее находится большое поместье. У его хозяина, с которым я вожу приятельские отношения, есть замечательный столяр. Я знал, что у него найдутся нужные нам вещи!
Я проследила за тем, как мужчины занесли в дом лавки, а после сделали еще несколько ходок обратно на причал и принесли еще одну кровать и два стола. Кроме этого у нас появились и несколько котлов для приготовления пищи, пару чугунных сковородок и деревянная посуда, что не могло меня не порадовать. Но завершением всего стала просьба Харека спуститься с ним к берегу. На мои вопросительно поднятые брови, он только улыбнулся и бережно взяв мою руку, потянул меня по тропинке вниз. Я успела только разглядеть довольное лицо Бёдвара и поняла, что Харек затеял эту прогулку неспроста.
Мы спустились по тропинке вниз, но не дошли нескольких метров до берега, как Харек повернул в сторону и повел меня за собой. Он молчал, пока мы шли сквозь высокий папоротник, росший в этой части леса среди деревьев, и я смотрела на спину идущего впереди мужчины, думая о том, что же он такое задумал, что нельзя было сказать при всех и куда сейчас ведет, но когда спустя несколько минут мы вышли на обрывистый берег, то я невольно улыбнулась. Перед нами, совсем рядом, в нескольких метрах птичьего полета срывался вниз с противоположного утеса тот самый водопад, что заворожил меня, едва ладья Бёдвара обогнула Лебяжий утес. Я посмотрела на Харека и улыбнулась, широко и радостно. Теперь я поняла, что он хотел мне показать, но к моему удивлению, северянин не ответил на мою улыбку и казался каким-то напряженным. Он встал в шаге от меня, спиной к низвергающемуся водопаду и произнес:
— Тебе нравится здесь? — его голос был спокоен, но я различила нотки волнения в последующих словах, — Я вижу, что нравится.
Я прищурила глаза, глядя на то, что появилось в руке у мужчины, затем испуганно и не веря тому что вижу, перевела взгляд на его лицо. Харек не дал мне заговорить и просто протянул ко мне руку, на которых я увидела золотые браслеты.
— Я хотел сделать это в подобном месте, таком же прекрасном, как и ты! — сказал он.
— Харек! — запротестовала было я, но он покачал головой.
— Я надеюсь ты не откажешь мне в моей просьбе, — ему трудно давались слова. Я видела, что он сильно нервничает, сильнее, чем я сама.
— Ты выйдешь за меня? — произнес наконец то, что собирался Харек. Его глаза впились в мое лицо. Я видела, что он боялся моего отказа, даже после всего того, что было между нами. И я действительно не знала, что ему сказать. Я была пока не готова дать свое согласие.
— Харек, — я потянулась к нему, но браслеты не приняла, и он опустил руки, мрачнея на глазах.
— Харек, — быстро проговорила я, — Я еще не готова быть твоей женой. Нам ведь и так хорошо вместе, давай немного подождем! — взмолилась я.
Северянин вскинул голову. Взгляд его стал твердым и решительным.
— Зачем нам тянуть? Я хочу жениться на тебе и надеть на твои руки свои браслеты, чтобы каждый кто увидит тебя знал, что ты моя.
Я отвернулась.
— Не торопи меня! — попросила я тихо.
— Не торопить? — он сорвался на крик, — Ты вообще думаешь, что говоришь? После того, что было между нами, возможно, ты уже ждешь ребенка, ты об этом подумала? А мой сын или дочь никогда не родятся без брака! — он впервые разозлился за все то время, что я его знала, и я понимала, почему. Будучи самому незаконнорожденным, все свое детство он вероятно слышал только Бастард в свою сторону и я могла поклясться, что Асвейг приложила к этому свою руку. Конечно, он не желал подобного своему ребенку, остро переживая за собственное происхождение. А я почему-то не могла даже принять саму мысль о том, что у меня может быть малыш от Харека, хотя северянин был прав, то чем мы занимались, именно к этому финалу и приводило. Но я все равно не хотела принимать его браслеты. Пока не хотела.
— Мне надо время! — сказала я, глядя на северянина, — Дай мне его совсем немного. К концу нового месяца я дам тебе свой ответ! — Харека определенно не устраивал такой ход событий, но он, как и прежде, взял себя в руки и горько улыбнулся мне.
— Хорошо, — произнес он, — Будет так, как ты скажешь! — я видела, что в его лице что-то неуловимо изменилось и понимала, что виной была я. Я вспомнила о том, с каким выражением надежды и счастья он протягивал мне эти украшения несколько минут назад, а вот теперь передо мной стоял совсем другой человек и я не знала этого отстраненного мужчину, но изменить своему решению не могла и не хотела.
— Прости и пойми меня, — я сама не узнала свой голос. Таки жалобным он мне показался, но Харек не спешил успокоить меня, как делал это прежде. Он просто кивнул на тропинку, ведущую в лес и первым ступил на нее. Я немного постояла на месте затем оглянулась назад, на завораживающий водопад, и шагнула за северянином, глядя на его слишком прямую спину. Я сама не могла понять, почему отказала этому мужчине. Нас связывало слишком многое и я понимала, что он лучшее, что могло быть и вряд ли еще будет в моей жизни, но все равно не решилась принять его предложение.
