Лоло (СИ) - Кербер Лина

— Приветствую вас, добрые люди, — ласково сказала она и ее влажные губы цвета спелой вишни растянулись в лучезарной улыбке. — Позвольте представиться, я — королева Лоло…

Договорить крылатой деве не дали. Почти одновременно в нее полетели два дротика, брошенные неистовыми акридцами. Оба понимали всю бессмысленность своих действий, но накопившаяся ярость мешала им трезво оценивать ситуацию. Не отводя глаз от стоящих на лестнице и продолжая благодушно улыбаться, королева выставила правую ладонь вперед. Дротики, не долетев до цели, ударились о невидимую стену и упали на пол. Баско замахнулся было, чтобы метнуть оружие вновь, но отец, первым взяв себя в руки, вовремя удержал его.

Богдан смотрел на королеву, беспомощно сжимая и разжимая кулаки — его сила, так же как и сила оружия, не действовала против крылатой девы. В этот раз открытые окна помочь не могли.

Лоло беззаботно рассмеялась и хлопнула в ладоши:

— Ну как можно быть такими простаками? — она шаловливо махнула рукой. — Ваши стрелы и копья, ваши мечи и кинжалы для меня лишь детские забавы. И пусть сегодня этот юноша, — она кивнула в сторону Богдана, — уничтожил часть моего войска, завтра у меня будет вдвое больше стражей.

Гавран снова вышел из себя. Оттолкнув сына, пытавшегося удержать его, старик пошел прямо на королеву.

— Коли стрелы бесполезны, задушу тебя голыми руками, ведьма!

Королева резко отпрянула назад, дружелюбная улыбка на ее лице сменилась недовольной гримасой. Послышался треск разрываемой ткани, и старик на мгновение остановился, скривившись от омерзения. Из спины Лоло начали расти крылья. Мохнатые, с кроваво-красной серединой и черной траурной каймой по краям, они становились все больше, пока не достигли размера, вдвое превышающего человеческий рост.

Лоло тем временем оттолкнулась ногами от пола и, кокетливо поправляя рваное платье на обнаженном плече, взлетела к высокому потолку. Потоки воздуха, разгоняемые огромными крыльями, растрепали волосы путников, взметнули вверх бесформенные останки бабочек. Теперь друзьям приходилось задирать головы, чтобы держать ее в поле зрения.

— Гавран, Гавран… — сказала она, с укором глядя на старика. — Ну что же ты такой неугомонный? Столько лет живешь на свете, а все никак не можешь смириться с моим превосходством. Тебя, друг мой, я убью последним, — она кровожадно потерла руки. — Будешь мучиться, будешь смотреть, как умирают твои друзья. Зачем привел их сюда? Разве мало иноземцев погубил ты за эти годы? Так кто же из нас злодей, Гавран? Бедная бабочка, которая пытается выжить в чужих неприютных землях, или ты — хранитель справедливости, положивший на алтарь своей чести столько жизней? Не пожалевший даже собственной жены?

— Это не так, тварь! — Гавран побелел от гнева. — Иноземцы пришли к тебе по доброй воле! И это не я отправил их на Акрид!

— Не ты, — согласилась Лоло, — но ты обрек их на верную смерть, приведя ко мне. За эти годы ты уже забыл о своей истинной цели, теперь только жажда крови ведет тебя вперед. Признайся, ты куда больше хочешь уничтожить меня, чем спасти Акрид!

— Это ложь! Замолчи, проклятая! — закричал Гавран, в бессилии сжимая кулаки. — Что ты сделала с моей Айкой? Где ее тело?

— Ты сам погубил ее, Гавран, — усмехнулась Лоло. — Отпустил, бедняжку, одну в лес, а теперь плачешь. А вы? — она обвела взглядом остальных. — На что надеетесь? Я могу прямо сейчас покончить с вашим отрядом, но это было бы слишком просто. Сначала вы как следует помучаетесь. А впрочем, — она снисходительно улыбнулась, — главная причина в другом — я хочу подарить жизнь одному из вас, а может даже и двоим.

Северяне, стоя у подножия лестницы с обнаженными мечами в руках, терпеливо ожидали момента, когда королева утратит бдительность и опустится достаточно низко, чтобы можно было ее достать. На плече у Дениса, склонив голову набок, сидела взъерошенная Гая. Парень с отвращением смотрел на Лоло. Теперь он с трудом мог представить, что испытывал к ней когда-то совсем другие чувства. Сумасшедшие сны, полные страсти и надежды, остались в прошлом. Теперь он сделает все возможное, чтобы уничтожить кровавую королеву. Она ответит за Марка, за Варну, за всех, кто погиб от ее руки.

— Успокойся, отец, — сказал Баско, видя, как страшно вздуваются жилы на висках у старика, — она хочет причинить боль. Не давай ей власти над собой.

— Дети, — Гавран задыхался от волнения, — не верьте ведьме! Я всегда был честен с вами. Не поддавайтесь!

Лоло злорадно расхохоталась, и, изящно подогнув ногу, опустилась чуть ниже. Красно-черные крылья бабочки продолжали трепетать, живописно раздувая ее длинные локоны и шелковый подол.

Скрестив руки на груди, она вкрадчиво произнесла:

— Сегодня они умрут, Гавран. Проси у них прощения, пока есть время.

Богдан шагнул вперед и встал рядом со стариком, положив руку ему на плечо.

— Так и будешь сверху нас запугивать? — спросил он, насмешливо глядя на королеву. — Может, спустишься, и спокойно поговорим?

— Хорошо, милый, — ласково пропела Лоло. — Только давайте продолжим беседу в моих покоях. Поднимайтесь наверх.

Она взмахнула крыльями, пролетела над головами путников и скрылась на втором этаже.

— Что будем делать, отец? — спросил Баско. — Как бы нам не угодить в ловушку.

— Королеву можно одолеть только в ближнем бою, — напомнил Гавран, — но решающий удар должны нанести иноземцы. А мы с тобою можем только помогать. Поэтому сделаем так, — он откашлялся, — я пойду вперед и приму первый удар на себя, что бы она ни задумала. А вы идите следом, да следите, чтобы окна были открыты — сила Богдана еще может пригодиться нам.

— Какой смысл вам рисковать, — возразил Богдан. — Хватит и того, что Варна погибла. Теперь наша очередь, Гавран.

— Нет, — старик упрямо покачал головой. — Проведу вас до самого конца.

И не дожидаясь новых возражений, он быстрым шагом направился вверх по лестнице.

Второй этаж представлял собой большую квадратную комнату, украшенную колоннами в виде атлантов, удерживающих небо. Свет попадал сюда через узкие стрельчатые окна, украшенные разноцветными витражами. Два коридора уводили на крытую галерею, охватывающую замок по периметру. В центре комнаты узкая витая лестница убегала вверх, теряясь в полумраке.

С отвращением и ужасом смотрели люди на то, что составляло главную ценность этого зала. Потолок и продольные балки, по видимому, специально сооруженные в качестве подвеса, были облеплены яйцами насекомых. Темно-оранжевые, полупрозрачные, цилиндрической формы сосуды, размером чуть больше перепелиного яйца, хранили чудовищное потомство. Они висели гроздьями, плотно прижатые друг к другу, поблескивая склизкой оболочкой и распространяя удушливый запах гнили.

— А ведьма не теряет времени даром, — сказал Баско, скривившись и сплевывая на пол. — Только представишь, что там внутри — тошно становится.

Он обошел зал кругом, выглянул на галерею, но ничего примечательного, кроме неподвижных яиц, не заметил.

Гавран же, не задерживаясь в жутком хранилище, решительно направился к лестнице. Достав огниво, он зажег лучину, припрятанную в кармане штанов, и стал подниматься наверх. Остальные молча двинулись следом.

Пологие ступени уводили путников все выше и выше по темному узкому проходу, освещаемому лишь дрожащим светом лучины. Спустя некоторое время, показавшееся бесконечным, друзья один за другим вышли из тесной темноты, оказавшись в просторном помещении округлой формы. Это была главная башня замка, обитель королевы Лоло.

Она явно ждала гостей — десятки свечей горели в золоченой люстре, висевшей на длинной цепи, освещая центр комнаты и отбрасывая причудливые тени на темные каменные стены. Из обстановки — только огромная кровать под опущенным черным балдахином, и пара стульев по обе стороны от нее с высокими спинками и стертой от времени парчовой обивкой. Здесь не было и следа той роскоши, которую наблюдали друзья в покоях Мирко. Зато грязи и душной вони хватало с лихвой, как и в главном зале замке. Четыре слуховых окошка, расположенные значительно выше человеческого роста, были закрыты тяжелыми ставнями. Королева парила под самым потолком, игриво покачивая ногой и довольно улыбаясь.