Лоло (СИ) - Кербер Лина
Первой пала Варна. В пылу борьбы никто и не заметил, как старая колдунья медленно осела на каменные ступени пола. Лицо ее было полностью залеплено желто-голубыми бахромчатыми крыльями гигантской бабочки. Ворона Гая, не сумевшая защитить свою хозяйку, взвилась к потолку и страшно закричала. И это было не карканье птицы, это был душераздирающий крик боли.
Следующей жертвой стал Костя. Одна из бабочек полностью закрыла парню обзор, облепив верхнюю половину лица. Вторая, поменьше, залетела прямо в его полуоткрытый рот. Беспомощно закрутив головой, Костик кое-как освободил глаза от крыльев и попытался выплюнуть пробирающееся в самое горло насекомое. Но тут же был ослеплен новой бабочкой. Задыхаясь и теряя ориентацию в пространстве, он повалился на пол под ноги сражающихся товарищей. Несколько секунд продолжалась борьба между человеком и насекомыми и последние одержали победу. Весь облепленный бабочками, Костя покатился вниз по ступеням. Тяжело рухнув на каменный пол, он захрипел, попытался сделать вдох, схватился руками за шею и затих. Ему вдруг стало хорошо и совсем не страшно. «Скоро поедем домой, — умиротворенно подумал он, — я и Сашка. И ребята. Расскажем всё нашим. Они, наверное, не поверят. Бабочки какие-то… Это же всего лишь бабочки. Чего их бояться…»
Увидев Костика у подножия лестницы, Сашка бросилась было к нему. Но стена из быстрокрылых насекомых не дала ей двинуться с места.
Гавран, Баско, Сашка и Анжелика: все они держались из последних сил. Натянув рубаху на лицо Ден, попытался пробраться обратно к лестничной площадке, где сражались товарищи. Но бабочки не давали ему пройти, они снова и снова лезли в неприкрытые глаза, пытаясь ослепить. В какой-то момент, он, потеряв ориентацию, запнулся обо что-то, и упал. Насекомые с удвоенной силой закружили над ним, предвкушая свою скорую победу.
В этот момент в раскрытые окна с диким свистом ворвался ветер и стал сносить бабочек в сторону от лестницы. Легкокрылые насекомые закружились в бешеном танце, пытаясь удержаться на месте, но они были бессильны против могучей стихии. Казалось, это не струя воздуха толкает их, а невидимый кулак наносит яростные удары. Сдуло и тех бабочек, что облепили, не оказывающих больше сопротивления, колдунью и Костю.
С неистовой силой ветер пронесся по комнате. Погасли и разлетелись в разные стороны свечи, покатились по полу опрокинутые стулья, перевернулся, звеня посудой, тяжелый стол. Вцепившись в перила, чтобы удержаться на ногах, люди наблюдали за происходящим.
Денис, почувствовав, что атака бабочек сходит на нет, поднялся с пола и хотел подойти к своим, но был вынужден тут же ухватится за каменный выступ в ближайшей стене, такими сильными были бушующие потоки воздуха. Богдан же по-прежнему стоял у окна, спокойно опустив руки и раскрыв ладони — ветер был порождением его силы, и парень полностью контролировал ситуацию. В глазах его вновь бушевало неистовое изумрудное пламя.
Но ветер еще не окончил свою работу. Со страшным свистом он закрутился вихрем в центре комнаты, поднимаясь до самого потолка и втягивая бабочек внутрь воронки. Часть насекомых успела улизнуть через распахнутые окна и двери, но те, что остались, потеряли шанс на спасение. Богдан сжал и снова разжал пальцы — воронка, вздрогнув, рассыпалась на тысячи кусочков, устилая толстым слоем разноцветных, сочащихся слизью, ошметков, пол, погребая под собой стол и стулья. Баско с Гавраном едва успели затащить безжизненного Костю на верхнюю площадку лестницы — еще немного и его тоже накрыло бы мертвым одеялом из бабочек, разорванных на части чудовищной силой.
Буря стихла. Богдан устало прикрыл глаза, и потряс руками, сбрасывая напряжение. «Кажется, все хорошо» — с облегчением подумал он. Но сделав несколько шагов в сторону лестницы, он с ужасом осознал, как жестоко ошибался. Костя, мертвенно-бледный, лежал на каменной площадке лестницы, не подавая признаков жизни. Варна сидела на полу, разбросав руки и ноги в стороны и опустив седую голову на грудь, а над ней с громким протяжным криком летала Гая.
Сашка быстро взяла себя в руки, и, опустившись перед Костей на колени, вытянула трепещущую бабочку у него из рта, после чего приложила голову к груди парня. Дыхания не было. Не раздумывая, не говоря ни слова, Сашка подняла его подбородок, зажала нос и стала делать искусственное дыхание.
Вдох — выдох. Какие у него холодные губы.
Вдох — выдох. В школе на уроках биологии и ОБЖ им показывали, как это делается, а Сашка всегда была хорошей ученицей и пока одноклассники хихикали, стоя у манекена, она старательно все запоминала. А иначе зачем учиться?
Вдох — выдох.
Голова Костика дернулась, и он открыл глаза, с силой втягивая в себя воздух. «Жив! Господи, спасибо!» — Сашка только теперь заметила, как сильно дрожат ее руки.
— Что со мной? Что это было? — спросил он слабым голосом, приподнимаясь на локте.
— Теперь все в порядке, — Сашка почувствовала на своих щеках горячие слезы, — я с тобой.
Тем временем, Гавран, держа в руке тонкое высохшее запястье старой колдуньи, тихо произнес:
— Мать Варна мертва, друзья.
Он пытался привести ее в чувство, вливая в приоткрытый рот целебное зелье, но старуха так и не очнулась. Не помогло и искусственное дыхание, сделанное подоспевшей Сашкой.
— Но как такое может быть, у нее ведь магическая защита? — растерянно спросил Денис.
— Я думаю, это все замок, — отозвался Гавран. — Она вошла сюда и защита ее иссякла.
Богдан вздрогнул, пораженный страшной догадкой.
— Неужели мать Варна не поняла, что заклинания не действуют?! Она же сразу сказала, что здесь все пропитано ядовитым духом королевы! Зачем она осталась? Получается, она все знала с самого начала и добровольно пошла на смерть?
Друзья с удивлением и страхом смотрели на Богдана, понимая, что его слова могут оказаться правдой. Гавран медленно поднялся на ноги, оправил сбившуюся набок рубаху и спокойно ответил:
— Да, сынок. Ты все правильно понял. Мать Варна пришла, чтобы помочь нам. И помогла.
— А я не мог использовать силу, замок блокировал ее, — удрученно проговорил Богдан, — Если бы сразу догадался выбить окно…
— Успокойся, друг, — сказал Баско, — твоей вины в этом нет. Бабочка втянула нас в игру, да только мы не знаем правил.
На черном истрепанном подоле Варны поблескивал сталью меч Богдана, который колдунья так и не выпустила из рук.
— Она была настоящим воином и приняла смерть с оружием в руках, — сказал Гавран, опускаясь на колени и вынимая рукоять меча из холодных пальцев боевой подруги. — Так пусть же в нашей памяти она навсегда останется героем. А это, — он вернул оружие Богдану, — тебе еще пригодится. Если все пойдет как надо, мы вернемся сюда и проводим мать Варну к ее праотцам по нашему обычаю.
Баско вытащил из-под останков бабочек котомку и шляпу колдуньи и, отряхнув, положил их рядом с телом.
Закаркала прилетевшая откуда-то ворона Гая. Она села Варне на плечо и горестно опустила голову.
— Эй, Гая! Гайка! — Денис наклонился и протянул вороне раскрытую ладонь. — Иди сюда! Иди, не бойся.
Гая немного поколебалась, а потом, решившись, прыгнула ему на руку.
— Ну вот, — сказал Ден, усаживая ее на свое плечо, — теперь твое место здесь.
— Тише! — Баско приложил палец к губам, заметив движение в левой арке у лестницы.
В зал, грациозно покачивая бедрами, входила женщина. Точнее сказать, не входила, а вплывала, такими легкими и изящными были ее движения. Красавица ступала прямо по останкам порхающей армии, словно бы не замечая, что подол тонкого шелкового платья утопает в слизистой массе.
— В той комнате никого не было, отец, — прошептал Баско Гаврану.
— Значит, она пряталась, сынок, — так же тихо ответил тот, — мало ли тут темных углов.
Сердце Дена заколотилось как сумасшедшее, когда он узнал ту, что сделала его объектом своей охоты. Лоло. Такая же юная и прекрасная, ясные синие глаза широко распахнуты, взгляд светится добротой и нежностью. Голубой шелк подчеркивает точеную фигуру, на высокую грудь, приоткрытую декольте, ниспадают волнистые пряди и светлым пшеничным водопадом опускаются ниже пояса. Женщина прошла несколько шагов вглубь зала и остановилась на достаточном расстоянии от своих гостей.
