David Eddings - Келльская пророчица
– Прекрасная военная карьера, мой юный друг, – засмеялся Закет.
– Да, забавный выдался денек, – признался Гарион. – Нечасто удавалось мне в одиночку обратить в бегство сразу две армии. Правда, потом я долго выпутывался из того, что сам нагородил. Когда портишь погоду, никогда не знаешь, каковы окажутся последствия. Бельгарат и Бельдин потом полгода шныряли туда-сюда по свету, усмиряя стихию. Дедушка был невероятно зол, когда вернулся. Среди прозвищ, которыми он щедро меня одаривал, «болван» было самым ласковым.
– Кстати, ты вскользь упоминал о каких-то «заграждениях». Что это за штука?
– В землю в самом центре ристалища вбивают нечто вроде свай, между которыми укрепляют длинные шесты – примерно на высоте лошадиной груди. Противники с противоположных сторон съезжаются как раз к этому шесту. Полагаю, это делается для того, чтобы лошади не налетели друг на друга. Добрые кони нынче в большой цене. Кстати, это мне кое о чем напомнило. На нашей стороне еще одно преимущество – и, надо сказать, немалое. Кони наши крупнее и сильнее здешних.
– Правда твоя – и все же я чувствовал бы себе спокойнее, ежели б ты прибег к хитрости.
– Одно другого не исключает. В честном бою мы с тобой оба нахватали бы столько синяков и ссадин, что потом неделю не смогли бы подняться с постели. Но нам предстоит важное свидание – если, разумеется, удастся дойти до места, где оно назначено.
В преддверии поединка ристалище щедро украсили яркими флагами и вымпелами, а для короля, придворных дам и тех, кто в силу почтенного возраста уже не мог принимать участия в состязании, возвели трибуну. Простолюдины плотным кольцом окружили ристалище – они глазели на двух шутов, развлекавших толпу, покуда рыцари заканчивали последние приготовления. В противоположных концах поля высились яркие полосатые шатры – они предназначались для рыцарей, которым могло понадобиться починить доспехи или вволю пострадать вдали от посторонних глаз: ведь стоны и зубовный скрежет поверженных могли бы испортить всеобщее веселье.
– Я сейчас вернусь, – сказал другу Гарион. – Хочу потолковать с дедушкой.
Он спешился и двинулся к тому краю трибуны, где восседал Бельгарат, облаченный в белоснежное одеяние, нимало не согласующееся с сердитым выражением лица.
– Как ты элегантен! – оценил его наряд Гарион.
– Вероятно, таково у здешних портных представление о шутках, – буркнул Бельгарат.
– Твое высокое чело изобличает почтенный возраст, старина, – довольно дерзко вставил Шелк, сидевший у Бельгарата за спиной. – Они бессознательно попытались придать тебе – если, конечно, это возможно – еще более импозантный вид.
– А тебя это задевает? Что у тебя, Гарион?
– Мы с Закетом решили немножко схитрить. Если мы выйдем победителями на турнире, король осыплет нас милостями – к примеру, даст взглянуть на карту.
– Знаешь, это может сработать.
– А как ты собираешься схитрить во время турнира? – спросил Шелк.
– Н-ну, есть способы...
– А ты уверен, что вы победите?
– Могу это гарантировать.
Шелк стремительно вскочил на ноги.
– Куда ты собрался? – спросил Бельгарат.
– Пойду сделаю ставки. – И маленький человечек поспешил прочь.
– Он верен себе, – отметил Бельгарат.
– И еще кое-что, дедушка. Здесь присутствует Нарадас – он гролим и, вне сомнений, поймет, что к чему. Прошу, дедушка, возьми его на себя. Я вовсе не хочу, чтобы он помешал мне в решительный момент.
– Я придержу его, – уныло сказал Бельгарат. – А ты отправляйся и сделай все, что в твоих силах, но помни об осторожности.
– Хорошо, дедушка.
И Гарион отправился к Закету, который поджидал его около лошадей.
– Мы с тобой – вторые или даже третьи, – сказал ему Гарион. – В соответствии с обычаем первыми состязаются победители предыдущих турниров. Такая позиция сохранит нашу репутацию скромняг – к тому же ты успеешь понять, как правильно приближаться к заграждению. – Он огляделся. – Нам придется перед началом поединка отдать оруженосцам наши копья, а они выдадут нам вон те, с тупыми наконечниками, которые стоят на подставке. Я позабочусь о копьях сразу же, как только они окажутся у нас в руках.
– Ты – хитер, хоть и молод, Гарион. А что поделывает Хелдар? Смотри, мечется в толпе, словно заправский карманник.
– Прослышав про то, что мы задумали, он тотчас же побежал делать ставки.
Закет оглушительно расхохотался.
– Я мог бы догадаться! Я сам дал ему несколько монет, чтобы он поставил на меня.
– Правда, получить с него половину барыша тебе вряд ли удастся...
Их новый друг, барон Астеллиг, лежал на земле уже после второго удара.
– С ним все в порядке? – взволнованно спросил Закет.
– Вроде двигается, – ответил Гарион. – Наверное, всего-навсего сломал ногу.
– По крайней мере, с ним нам сразиться не придется. Терпеть не могу поднимать руку на друзей. Их у меня и без того не так уж много...
– У тебя их больше, чем ты думаешь.
Когда последняя пара обменялась третьим по счету ударом, Закет спросил:
– Гарион, ты когда-нибудь учился фехтованию?
– Алорийцы не сражаются легким оружием – за исключением разве что алгарийцев.
– Знаю, но принцип тот же. Если в последний момент перед ударом слегка согнуть руку в запястье или локте, можно отвести удар копья противника. А потом хорошенько прицелиться и поразить его в самый центр щита, ибо его копье будет совершенно для тебя неопасно. Тогда у него нет ни малейшего шанса.
Гарион поразмышлял.
– Это в высшей степени нетривиально, – с сомнением в голосе произнес он.
– Как и колдовство. Но ведь это сработает!
– Закет, ведь у тебя в руках будет пятнадцатифутовое копье – представляешь, сколько оно весит? Чтобы с такой быстротой манипулировать им, надо иметь руки как у гориллы!
– Вовсе нет. Им почти не надо двигать. Достаточно одного едва заметного движения. Можно я попытаю счастья?
– Это твоя идея – тебе ее и испробовать. Случись что, я буду рядом и подниму тебя с земли.
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать.
Голос Закета стал по-мальчишечьи звонким.
– О боги! – почти в отчаянии пробормотал Гарион.
– Что-то не так? – спросил Закет.
– Да нет, все в порядке. Давай попробуй, если тебе невтерпеж...
– Но что тут такого? Со мной все равно ничего не случится.
– Я не был бы столь легкомысленным. Вот это ты видел?
И Гарион указал на рыцаря, которого только что сшибли с коня. Упав, он с силой ударился спиной о сваю заграждения – и во все стороны разлетелись осколки его доспехов.
– Но ведь он не ранен серьезно, правда?
– Конечно, он шевелится, хотя слабо, но прежде, чем доктора займутся его ранами, кузнецам предстоит вызволить несчастного из доспехов.
