Артем Тихомиров - Страшила
Пение прекратилось, через несколько мгновений на склоне холма появились две эльфки. Найри и еще одна, с красными волосами, в длинном платье. У второй в руках была лютня.
Зирвент что-то простонал.
– Стой и не дергайся, – сказал Браги. – Не испытывай чужое терпение.
Эльфки приблизились к лошадям. Та, что с лютней, поглядела на огра с откровенной опаской, потом перевела взгляд на Риклеорна, зарумянилась.
– Это Сиэна, – представила ее Найри. – Та, что попала в заложники к Диадемам… А это Браги из Шидама по прозвищу Страшила… И Зирвент, кажется… Его оруженосец.
Вагант снял шляпу, отвешивая церемонный поклон лютнистке.
– Небольшая неточность. Я не оруженосец, а свободный человек, посвятивший себя наукам. Зирвент из Фингабора. К вашим услугам!
Найри пропустила его слова мимо ушей. Сиэна, не совсем понимая, рассматривала огра.
– Как ты здесь очутилась, сестра?
– Они привезли меня примерно час назад. Ничего не объяснили. Велели ждать. Почему именно здесь, у Храма Цветов?
– Я расскажу… Идем. Мы должны войти в усыпальницу Тавиаллы.
Сиэна вздрогнула.
– Значит, все правда?
– Идем. Ты все узнаешь.
10Когда-то здесь был эльфийский храм – Святилище Цветов. Обитель покоя и тишины. Когда-то. Теперь, как память бурным временам, у подножия скал в окружении густых зарослей стояли руины. Большую часть мрамора растащили, что-то разломали, не в силах унести, испоганили, осквернили. Земля, словно желая залечить кровоточащую рану, опутывала развалины растениями. Вьюн, дикая роза, плющ, виноград. Кустарник, прорывая плиты, стремился вверх. Деревья густыми кронами укрывали Святилище от посторонних, призывая забыть, бросить, навсегда вычеркнуть былое из памяти.
Несколькими ударами широкого длинного кинжала Браги очистил арку прохода от лоз дикого винограда.
– Должно быть, ваши проникли сюда другим путем, – сказал огр. – Я не вижу здесь следов топора или меча.
– Это магия, – ответила Найри. – Скаймарра надежно укрыла это место.
– Надеюсь, сюрпризов не будет. Вроде демонов-хранителей или ловушек.
– Не будет.
Первым на территорию Святилища проник Браги, спустился от арки по ступенькам, остановился, прислушиваясь. Когда-то здесь был зал, но сейчас остались лишь фрагменты стен и кровли, упавшей на пол. Следом за огром спустились Найри с Сиэной и Риклеорн. Последним, издавая различные возгласы, шел Зирвент. По его словам все это тянуло на авантюрный роман, который он намерен написать после всего…
Прохладная тень была кстати.
– Что теперь? – спросил Браги, не убирая кинжал.
– Отведи этого… в усыпальницу. – Найри подтолкнула Риклеорна к рыцарю. Тот замычал. – Пусть сделает свое дело. Мне надоело с ним возиться.
Зирвент подошел к Сиэне и прошептал ей что-то скабрезное. Эльфка покраснела и отодвинулась.
Огр пожал плечами и стал развязывать горе-любовника. Освободившись от пут и обретя возможность говорить, эльф тем не менее не бросился ни бежать, ни балаболить. Браги подумал, что Зирвент бы не удержался от длительной гневной тирады.
– Идем?
– Идем, – мрачно произнес Риклеорн, массируя щеки и губы. Его взгляд, брошенный в сторону Найри, не оставлял сомнений в том, какие чувства он испытывает к ней. Найри лишь усмехнулась.
Браги заметил, что Сиэна смутилась. Обнимая лютню, сделала вид, что рассматривает резьбу на фрагменте стены.
Вход в усыпальницу находился в дальнем конце зала. Браги и Риклеорн прошли шагов тридцать и остановились за стеной, что разделяла когда-то помещение надвое. Золотистая змейка ползла по густому ковру из плюща, что завешивал участок кладки.
– Чего мы ждем? – спросил эльф. – Если мне нужно, то… покончим с этим быстрее…
– Как я вижу, ты не очень-то доволен, – сказал огр. – Тебя ждет твоя мечта. Любимая. Суженая. И все в таком духе…
Риклеорн, бледный, сжал губы. Послышался легкий, как бы предостерегающий свист.
Из бокового прохода, обойдя куст, вышел вооруженный до зубов гном. Шлем, кольчуга до колен с пластинами на груди, наплечники, широкий пояс с двумя кинжалами. В руке гнома был топор. Топая сапогами, с другой стороны появился другой бородач, оружия на котором висело еще больше.
Риклеорн попятился. Огр схватил его за плечо. Гномы выходили на площадку перед входом в усыпальницу и молча занимали оборонительную позицию. Вид громадного чудища их нисколько не пугал. Браги прикинул, что в случае чего прорваться без боя к подземелью Святилища Цветов не удастся.
– Кто такие и что вы здесь делаете?
Огр объяснил и протянул гному грамоту с подписью и печатью Скаймарры Эствайрэ.
– Ага, явился, значит… принц, – проворчал гном в сторону Риклеорна. – Ну да тем лучше. Значит, мои парни могут отправиться восвояси. Не пришлось торчать здесь десять лет и больше… – Гном глянул на Браги. – Хотя… По правилами я должен проследить за тем, как будет происходить расколдование.
Огр пожал плечами.
– Я здесь посторонний. Мое дело сторона…
– Понимаю, – сказал гном, с усмешкой рассматривая приосанившегося Риклеорна. – Давайте так. Мы побудем здесь, а вы лезьте в подземелье. Как только все закончится, дайте знать. Возражения имеются?
У Браги не имелись. Эльф все топтался на одном месте, то краснея, то бледнея. Огр подтолкнул его к входу в склеп, однако решимости у бедолаги не прибавилось. Вооруженные бородачи отошли в сторону.
Огр вызвался первым втиснуться в склеп. И снова возникла старая проблема. Продвигаться по узкому наклонному туннелю пришлось боком. Браги пытался стать меньше, но пузо все равно скребло стену. Кафтан в этом месте стал грязным. Огр выругался.
Риклеорн топал следом – с видом обреченного на смерть. На лице его застыла гримаса страдания.
Свет в подземной усыпальнице зажегся сам собой, и огр увидел большую прямоугольную комнату, убранство которой могло посоперничать с богатейшим из дворцов мира. Скорее всего, это была иллюзия. Хотя, надо заметить, довольно вещественная.
Посередине стояли четыре столба, к верхушкам которых крепились толстые блестящие цепи. Возможно, даже золотые. Концы цепей были прикованы к углам висящего над полом гроба со стеклянной крышкой.
Риклеорн замер, открыв рот.
В гробу лежала Тавиалла, в светло-зеленом платье с низким декольте. Руки ее покоились на рукояти меча, оголовье которого нашло себе место в ложбинке между грудей. По краю гроба вились змеей переплетенные меж собой алые розы. Камень в диадеме на лбу спящей сверкал всеми цветами радуги.
Тавиалла была прекрасна в своем почти мертвецком сне. На щеках, словно у юной упырицы, играл румянец. Огр почувствовал, что у него засосало под ложечкой.
