Юрий Соколов - Путь в Обитель Бога
— Вроде спокойно, — ответил он.
— Ну и не гляди тогда на меня так! Я подарки посмотреть хочу! Именно здесь, на улице хочу посмотреть!
— Да нет, я ничего, — сказал Бобел. — Смотри пожалуйста.
Лика разглядывала его с минуту исподлобья, потом разрезала шпагат и раскатала пакет на траве. Здоровый такой, с замком посредине.
— Элф, это мешок для трупов, — сказала она.
— Ну да, я знаю. Но он чистый, новый. В нём никто не лежал. — Лика взглянула на меня точно так же, как недавно на Бобела, и я поспешил добавить: — Я просто хотел завернуть всё получше, чтобы не побилось. А ты потом можешь что-нибудь складывать в него. Одежду, например. От пыли.
Лика улыбнулась и вытащила из мешка увесистый свёрток. Там были камуфляжные брюки её размера, такая же куртка и комплект постельного белья. Сейчас почти никто не спит на простынях, даже те, кто в домах живёт. Но это же здорово — на простынях спать! В одежду были завёрнуты тарелки и чайные чашки. Лика любит красивую посуду, и вообще всё красивое. Я ей однажды настоящую хрустальную люстру из города приволок. Мы её к потолку в самой большой комнате прибили. Она, понятно, не горит, но всё равно отлично получилось.
Ещё в пакете были спички, рыболовные крючки, леска и прочая мелочь, всегда нужная в любом хозяйстве.
— Зачем столько крючков? — спросила Лика.
— Продашь. Или заплатишь ими очередной взнос Хаку.
— Мог бы продать их и сам. Ты меня ужасно балуешь. Ты не обязан заботиться обо мне.
— Нет, не обязан.
Лика замолчала, перебирая вещи. Она развернула куртку, брюки, и прикинула их на себя.
— Ты приносишь больше одежды, чем я изнашиваю. У меня уже штук пять курток в запасе. И трое брюк.
— Но у тебя же дом есть? Положи, пусть лежат. Не за плечами же их таскаешь.
— А если я растолстею?
Я бегло окинул взглядом её фигуру. То есть хотел так сделать. Совсем бегло не получилось.
— Не растолстеешь. У тебя комплекция не та.
— А если забеременею?
Я покраснел как перезрелый помидор, проклиная проклятую свечку. Бобел прав — зажигать огонь и потом сидеть возле него слишком опасно.
— Вот ещё ботинки, — сказал я, доставая из мешка свёрток поменьше. — Можешь не мерить — подойдут. Только высыпи из них патроны. Набил для экономии места.
— Послушай, Элф, — задумчиво сказала Лика, и взгляд у неё стал мечтательным. — А ты можешь в следующий раз принести из города платье?
— Платье?.. — удивился я. В платьях у нас ходили разве что проститутки, да и то когда на работе.
Не то что бы женская одежда совсем вышла из использования, но ведь платья и юбки ужасно непрактичны. Они цепляются за кусты, комары искусают все ноги, а когда понадобится, к примеру, вскочить в седло…
— Ну да, платье, — подтвердила Лика. — В следующий раз я могу не отсылать скотину и овощи с обозом. Договорюсь с Козлятником, чтоб прислал работника присмотреть за фермой, и сама поеду в Харчевню. И мы танцевали бы с тобой в общем зале… Или я буду надевать платье, когда вы приходите в гости. После того, как ты в прошлый раз принёс мне эти журналы… Там все девушки в платьях.
— Ладно, попробую поискать, — сказал я неуверенно.
Мне доводилось таскать всякую чисто женскую одёжку девчонкам из Харчевни, но они всегда точно объясняли, что им нужно. А их клиентам обычно требовались такие журналы, где девушки без платьев.
— Ты только разные хламиды не бери, — заторопилась куда-то Лика. — Я хочу по фигуре. Надо знать объём груди, бёдер и талии, но у тебя ведь хороший глазомер?
Она встала и покрутилась из стороны в сторону, положив руки на талию, давая мне возможность всё оценить. Она, чего доброго, могла и футболку задрать, чтобы я потом размер груди не перепутал, поэтому я поспешно сказал:
— Да я несколько принесу. А ты потом выберешь. Набью целый тюк и повешу его на Тотигая. Пусть отрабатывает лепёшки.
При мысли о том, что его заставят тащить с самого города тюк с женскими платьями, кербер приподнялся на передних лапах, а из его горла вырвался возмущённый рык. Но протестовать в присутствии Лики он не посмел.
— Тотигаюшка, ты прелесть! — восхитилась Лика, принимая его реакцию за готовность ей удружить и приседая возле него на корточки.
Кербер угрюмо посмотрел на меня из-за её плеча. Я в ответ злорадно ухмыльнулся и сделал в его сторону оскорбительный жест средним пальцем.
Бобел подошёл к нам и тяжело опустился на землю.
— Я всё-таки притушил бы свечку, — сказал он. — Неспокойно мне от неё.
Я с радостью согласился.
— Элф мне пообещал в следующий раз платьев принести! — похвалилась Лика.
Бобел глянул на неё, и его каменное лицо смягчилось.
— Да, мы обязательно принесём, — сказал он, после чего судьбу Тотигая можно было считать окончательно решённой.
Я потянулся к свече. Конечно, я не параноик, вроде Бобела, просто мне не хотелось, чтобы Лика видела моё лицо в том случае, если ей снова вздумается завести разговоры об оседлой жизни, беременности и объёме своей груди.
Глава 12
Когда мы на ферме, то Лику ночью дежурить не пускаем. Ей и так хватает беспокойства, пока она здесь одна, а это почти всегда. Я часто воображал себе, как это бывает. В доме темно, а на постели лежит девушка. Под рукой оружие. Постоянно в одежде и в обуви. Разуться, чтобы отдохнули ноги, можно только когда не спишь и уверена, что поблизости никого нет.
Тяжёлые ставни на окнах закрыты изнутри. Через бойницы слышно всё, что происходит снаружи, но несколько раз нужно проснуться, встать и обойти ферму. На месте ли обе собаки — или уже подыхают с перерезанным горлом? Не беспокоится ли скотина? Не переступает ли нервно лошадь, почуяв приближение чужих?
И так ночь за ночью, год за годом.
Но вот, наконец, короткая передышка.
Сначала сторожил Бобел, потом его сменил Тотигай, следом я, а всего мы сменились по два раза. Хватило бы одного Тотигая, дремлющего у крыльца, и Ликиных псов, но мы всегда устанавливаем настоящие дежурства, когда здесь. Для Лики. Пусть она ни о чём не беспокоится и выспится как следует. И она спала до позднего утра без перерыва. Разувшись и раздевшись. На новых простынях, что я принёс для неё.
Свою вторую смену я добивал на рассвете. Выгон от дома отделяла не ограда из жердей, а стена из брёвен, уложенных промеж попарно вкопанных в землю столбов. За стеной можно было свободно перемещаться полусогнувшись по всей её длине или вести огонь из любой точки через бойницы, и стрелка не смог бы достать даже снайпер, засевший на верхушке самого высокого дерева на той стороне выгона.
Сейчас, устроившись у одной из бойниц, я как раз от нечего делать рассматривал эти самые деревья через оптический прицел своей винтовки. Люблю я её — может, даже излишне к ней привязан. Большинство предпочитает автомат Калашникова, который доказал свою надёжность в Новом мире точно так же, как и в прежнем. Для большой драки он просто незаменим, но почти все мелкие стычки в мехране начинаются и заканчиваются на больших дистанциях, а из «калаша» вести прицельный огонь на тысячу шагов и больше просто невозможно.
