Ч. Цыбиков - Хроники Земли Простой (специально обработанные для жителей Земли)
— Эрвин, вот дело для настоящих женщин!
— Эрвин, я всю жизнь мечтала об этом!
— Эрвин! Харра Мати[30] — это кумир моего детства! О Эрвин!..
И так далее в том же духе. Когда девушки в своих аргументах дошли до принца Штарка, который за время приключений был изрядно подзабыт, Микки понял, что они настроены более чем серьёзно.
— Эрвин! — заорал Микки, до которого вдруг дошло, чего он может лишиться, вот так вот сидя на травке, из-за этих так называемых разведчиц. При этом возмущение, поразившее его, было столь сильно, что выразилось в виде внезапной потери словарного запаса. Микки судорожно вздохнул и, набрав воздуху, снова вскричал:
— Эрвин!
После того, как Микки в пятый раз набрал в грудь воздуха и воскликнул «Эрвин!», все обратили на него внимание. «Ага» — сказала Белинда, — готово, простудился и бредит!", "Перегрелся! — поправила Аманда, — сейчас будет припадок". Меченосец внимательно посмотрел на сидящего на травке благородного владетеля Бленда, затем на Белинду, потом на Аманду, затем поочередно на Бэйба, Бойба и Буйба, хотя последние никаких версий относительно состояния Микки не выдвигали, а затем с некоторой опаской положил руку юноше на лоб. Юноша не замедлил, всё так же сидя на травке, содрогнувшись всем телом, набрать воздуха в грудь и издать ещё один горестный вопль "Эрвин!". Меченосец поспешно отдёрнул руку и, придав своему лицу выражение соболезнующего участия, по возможности ласково сказал: "Успокойся, Микки". Получилось довольно неубедительно, поскольку из всех выражений лица, именно выражение соболезнующего участия в своей жизни меченосец применял крайне редко. Бойб подошел к Микки и, воспользовавшись тем, что Микки сидит на пятой точке, лизнул его в соленую щеку. Его примеру тут же последовали Буйб и Бэйб. И тут, видимо, под воздействием свиной слюны, Микки снова обрел дар связной речи.
— Эрвин! Я тоже хочу в разведку!
— Точно бредит! — словно эхо отозвалась Аманда.
— Микки! — с ласковой укоризной поспешила вмешаться в разговор Белинда. — Какая разведка в твоём-то состоянии! Ведь ты же простудился!
И Эрвин тут же набросил на юношу свой плащ. Микки замахал руками, избавляясь от него, поскольку тот застил ему свет.
— Да, Микки… тебе следует соблюдать покой, ведь ты перегрелся! — продолжила Аманда, а Эрвин меж тем судорожно стянул с больного плащ, затем подумал и стянул с Микки дублет. — И если ты не хочешь, чтобы у тебя был буйный припадок…
— Дуры! — как-то совсем не по благородному заорал в ответ благородный владетель Бленда, брызгая слюной. — Это я должен идти в разведку! Потому что я, а не вы! Сами вы! Простудился! Да я как бык!
— Вот, — сказала Белинда. — Я же говорила — буйный припадок! Бык!
— Здоров! — продолжил настаивать Микки. — И хочу! В разведку!
— Да бог с ним, — немного нервно сказала Аманда. — Пусть идёт куда хочет.
— Ты что говоришь, — возмутился меченосец. — Ты знаешь, какой это риск — разведка? Ты знаешь, как это опасно? Если шпиона поймают, ему сначала отрубят левое ухо, потом правое, потом язык, а если он и после этого не заговорит, то тогда ему отрубают все пальцы на ногах, начиная с мизинца правой ноги и кончая мизинцем левой! А потом тоже самое проделывают с руками шпиона. Один раз я присутствовал на допросе! Спасибо! Больше не хочу! Стоны несчастного шпиона до сих пор стоят у меня в ушах!
С этого момента, мысли девушек приняли совершенно иное направление. Собственно в следующие двадцать минут обсуждался всего один вопрос: что надо будет делать Микки с’Пелейну в разведке. О тяжелом физическом состоянии храброго юноши все как-то забыли, а сам ученик лекаря, то есть, простите, благородный владетель Бленда, напоминать об этом не стал.
Микки идёт в разведку! Наш юный храбрый друг, рискуя собственной жизнью, идёт на разведку! Там очень опасно! Поэтому лишь самые храбрые и сильные достойны этой участи! Стоп, а почему тогда Эрвин не идёт в разведку? Последнюю реплику произнесла Белинда, которая вдруг внезапно сообразила, что раз уж на то пошло, то у Эрвина опыта в подобного рода делах побольше, чем у кого бы то ни было в их славной компании. В ответ на эту, в общем-то, справедливую претензию меченосец тяжело вздохнул и сказал, что он не может. Вчера ещё мог, а сегодня уже не может.
— Ага! — тут же сказала Белинда. — Готово! Докомандовался! Простудился и бредит!
— Да нет, — перебила Белинду Аманда. — Перегрелся, так что жди буйного припадка!
После этого миру была подарена еще одна блестяще исполненная акция по укреплению дисциплины. Несмотря на протесты девушек, утверждавших, что это унизительно — подчиняться больному человеку, Эрвин быстро их убедил в том, что во-первых, это не унизительно, во-вторых, никакой он не больной, в-третьих, куда они денутся, в-четвертых, орать будете — еще хуже будет, в-пятых, согласно уставу ордена меченосцев, командир отряда не имеет права ходить в разведку, дабы в случае гибели не оставить отряд без командира. Реплика Аманды насчёт того, что без такого командира они прекрасно обошлись бы, была проигнорирована, и дискуссия вернулась в прежнее русло.
— А знаете что? — вдруг вдохновенно заявила Белинда. — Он должен быть крестьянином!
— Кто — он? — хором спросили командир отряда и Микки, и лишь Аманда с полуслова поняла свою подругу.
— Точно! — вскричала она. — Крестьянином, идущим на рынок!
— Продавать поросёнка! — ликующе завершила Белинда.
— Какого поросёнка? — снова хором спросили командир отряда и благородный владетель Бленда.
— Вот этого! — хором вскричали девицы, впрочем, наверное, мы не можем их так называть? Ведь одна из них замужем …
— Вот этого! — хором вскричали девица и замужняя женщина[31], при этом Аманда показала рукой на Бойба, а Белинда на Буйба, в ответ Бэйб, Бойб и Буйб протестующе хрюкнули. Бойба и Буйба возмутило, то, что их, взрослых боевых свиней, назвали поросятами, а Бэйба обидело то, что показали на Буйба и Бойба, а не на него.
Что делать, душа боевой свиньи Ортаска таинственна и многогранна. История знает немало примеров того, как боевые свиньи являли миру чудеса загадочности и непоследовательности. Взять хотя бы знаменитую битву при Бюль-Полад-Бюльвиле, когда исход битвы решил массированный удар боевых свиней Ортаска, молодецким ударом опрокинувших боевое построение ортаскцев и в клочья растерзавших собственный обоз. К столь причудливому стечению обстоятельств привела роковая ошибка командующего войсками Ортаска, генерала Чики Ба Бонтона, решившего перед битвой свиней не кормить, дескать, злее будут. Злые языки утверждали, что таким образом Чики Ба Бонтон рассчитывал сэкономить на провианте для боевых свиней, полагая, что после битвы свиней будет меньше, чем до битвы. Расчет оправдался полностью, но немного причудливым образом, свиньи действительно дрались как бешеные и, прорываясь к провианту, смели все, что стояло на их пути к обозу. Потом, когда провиант был уничтожен, разбежавшихся свиней удалось собрать и дисциплина была восстановлена, но к этому моменту исход битвы был уже решен. После этого Билгейтц распространил своё влияние на правый берег Белой реки, что в свою очередь привело к затяжной борьбе за левый берег. Кстати сказать, на провианте сэкономить не удалось, поскольку во время небольшой отлучки боевые свиньи успели присоединить к себе многочисленную группу диких свиней, отличавшуюся прекрасным аппетитом и неистребимой тягой к партизанщине, которую, несмотря на её неистребимость, впоследствии всё же удалось истребить, отделив диких свиней от боевых, что в свою очередь привело к многочисленным акциям протеста со стороны боевых свиней.
