Ольга Ромашкина - Химера, будь человеком!
— Завтра в дорогу Вам соберут провизию, и Вы сможете продолжить свой путь.
— А наши лошади? — спросила я, беспокоясь о Шельме.
— Они в конюшне монастыря, накормлены.
— Спасибо Алтея! — неожиданно сказал молчавший до этого Терион.
— И Вы благодарствуйте. — Она кивнула нам и вышла.
— Так, баланс мы пополнили. Вам ещё что-нибудь нужно прикупить? — обратилась я к ребятам.
— Нет, несмотря на нахлынувшее по отношению к нам дружелюбие, думаю, не стоит здесь надолго задерживаться. — Быстро ответил маг.
— Тогда сейчас отдыхать, мы с Мелием здесь, — я указала на кровать побольше, — а ты там ложись. — В противоположном углу стояло нечто наподобие дивана. — Шкет, побудешь сегодня за часового? — спросила я вслух.
— «Буду рад госпожа охранять Ваш сон».
— Отлучись перекусить, не хочу чтобы с тобой случился голодный обморок, а потом заступишь на дежурство, только прошу тебя — без кровопролитий, сначала разбуди нас… если что. — Шкета словно ветром сдуло.
— И всё-таки удивительно, что всё так благополучно завершилось с твоей безумной затеей. — Помолчав, подвёл итог Терион.
— «Люди охотно верят тому, чему желают верить». (Гай Юлий Цезарь) — Эту фразу я и сама не раз наблюдала, и чего там греха таить — бессовестно этим пользовалась, но не во зло, по крайней мере старалась.
— Наверное… — как-то уж больно задумчиво, словно самому себе, согласился маг.
— Терион, может ли быть такое, что происходящее со мной это приобретённое… вроде заразы, к примеру? — смех смехом, но меня всерьёз беспокоили эти метаморфозы, и чего ещё ожидать я не знала.
— Зараза к заразе не пристаёт. — Усмехнулся маг моим словам.
— И всё же, хотя бы теоретически такое возможно? — не отставала я.
— Нет Кияра, такие способности это же не вирус. Для людей… и не только, наделённых магическим даром — это не просто некий бонус, это неотъемлемая часть души, магическая аура. Если её лишиться последствия могут оказаться весьма плачевными — от очень сильной слабости… до смерти, всё зависит от того, кто лишается и каким образом.
— Но ведь ты говорил, что не чувствуешь во мне магии.
— Не чувствую, — согласился Терион, — и получается, нахожусь в том же неведении относительно происходящего, как и ты, судя по всему.
— Дела-а… — вздохнула я.
— Есть ещё один вариант, но я его исключил.
— Какой? Почему?
— Если что-то или кто-то блокировал твою магию. А исключил я это потому, что не чувствую абсолютно никакого магического воздействия на тебя и амулетов на тебе нет.
— Я тоже поначалу так думал. — Слушая нас, сказал Мелий.
— Вот. — Показала я верёвку с болтающимся на ней кулоном, тот самый который отдала мне настоятельница Анна.
— Это либо сувенир, либо использованный амулет, в нём нет силы. Его можно было бы назвать артефактом, не будь это простой побрякушкой. Настоящий артефакт в виде такого кулона, большая редкость, я видел его описание в одной из книг библиотеки при академии, но вживую, вижу впервые.
— Но как же тогда объяснить…
— Я и не могу объяснить Кияра, это явно что-то связанное с твоей природой, но чем больше я над этим думаю, тем больше путаюсь.
— Разберёмся, не время пока, видимо… Неудобства безусловно в таком положении присутствуют, но вреда никакого, даже напротив, сплошная выгода. — Сделав довольную моську, я потрясла нашим вознаграждением. Рановато было выкладывать всю правду о себе, но и врать не хотелось, посему я попросту умолчала о своём появлении здесь.
— Кияра, ты невозможна! — засмеялся Мелий, доселе внимательно слушавший, но пребывающий в крайне немногословном положение.
Терион и Мелий завалились спать прямо в одежде, не стриптиз же устраивать, хамелеон, пребывая в личине девушки, обладал весьма соблазнительными формами, которые и от себя самого-то прикрывал. Я же прихватила балахончик чертовки и направилась к двери.
— Далеко собралась огнедышащая ты наша? — решил уточнить Терион, с трудом оторвав голову от подушки.
— Ностальгия замучила, пойду пройдусь, всё равно не усну. — Мелий что-то пробубнил явно не по поводу моего скромного поведения, по-моему, уже спя. Терион же по виду, хотел возразить, но понимал что без толку, посему просто вякнув что-то нечленораздельное, уткнулся в подушку.
— Такс, где тут у нас обитает любитель спиртного? — обратилась я к самой себе уже на ходу, стараясь не попадаться местным обитателям на глаза. Было ещё не так поздно, но закатные лучи лениво исчезали под появляющимся покрывалом ночи. Я отвела глаза от красоты за окном и направилась в трапезную, под предлогом чего-нибудь пожевать на сон грядущий, хотя и в самом деле заснуть голодной я могу только в случае сильной усталости. Народу было раз-два и обчёлся, в основном дежурные по кухни заканчивавшие выполнение своих обязанностей.
Стащив со стола пирожок с яблоком, я направилась на поиски скопления монахов. Поплутав по многочисленным коридорам, я подошла к резным двустворчатым дверям, из тёмного дерева, которые даже на взгляд казались тяжёлыми. Вопреки ожиданиям они послушно и достаточно легко отворились при первой же попытке их открыть. Библиотека! Нет, это была БИБЛИОТЕКА! Я конечно не раз просиживала в Ленинке штаны, с кипой книг и учебников, но сейчас была поражена увиденному. Массивные стеллажи из тёмного дерева тянулись длинными рядами и, возвышаясь друг над другом, доходили до потолка далеко немаленького помещения. Здесь было достаточно многолюдно, в основном все занимали удобные кресла в читальном зале, листая объёмистые фолианты, некоторые же порхали по лестницам, перебирая полки. Должно быть это смотрители этого достояния (попросту библиотекари).
Я прошлась по петляющим рядам, цепляясь взглядом за названия, стараясь при этом быть по возможности вдали от читального зала. При беглом осмотре пары рядов нижнего яруса здесь можно было почерпнуть знания в толкованиях религий разных рас и восполнить пробелы в знаниях по истории. Было бы конечно интересно полюбопытствовать, но времени всё равно на это не было. Только я было решила покинуть помещение аля «мечта книгочея», как напоролась взглядом на того, кого собственно и искала. Невысокий монах с немного красноватым лицом (с чего бы это интересно?!) и округлым брюшком, кряхтя, вставал с кресла. Это и был тот самый монах, который любил за ужином выпить кое-чего покрепче, чем предлагалось остальным. И который своим пристрастием к зелёному змию, заставил пережить меня малоприятные моменты перехода моего горла в доменную печь. Он передал книгу служке и направился к выходу, я прошмыгнула вслед за ним.
