Галина Ли - Призрачные дороги
Я усмехнулся: прожитые века сделали правителя этернус невероятно осмотрительным. Но сменные кони меня интересовали в последнюю очередь.
— Ваша светлость, — посмотрел я на князя, — поделитесь секретом…
Вампир повернулся ко мне вполоборота и заинтересовано поднял брови.
— Что же такого отвратительного вы узнали об этом проклятом пере?
Реакция Андру меня не удивила… Разве он хоть раз вел себя по-другому? Конечно же, наглый упырь тут же постарался поставить меня в тупик очередным вопросом! Даже двумя.
— Дюс, а вы пробовали посмотреть на людей иначе? Не так, как привыкли? Разве вы не наделены способностью видеть ауру?
Чтоб тебя чесотка прихватила, кровопийца клятый…
Я вздохнул, с трудом удержавшись от ругательства, и ответил:
— Андру, а просто сказать, как обстоит дело, вы не в состоянии?
Вампир с королевским величием кивнул:
— Разве не полезнее для вас познать в полной мере свою вторую сущность?
…!
В ответ на мое выражение лица, тонкие губы правителя нежити скривила едва заметная усмешка, которая, впрочем, тут же исчезла без следа:
— Боюсь, придется вас огорчить. У Агаи серьезные неприятности. Оперение этих тварей смертельно опасно. Это не яд, нет.
Упырь снизил голос до едва слышимого шепота, чтобы никто кроме меня не услышал:
— Ваш раб не отравлен, он заражен… не-жизнью. Я чувствую ее запах в его крови.
Новость оказалась настолько неприятной и неожиданной, что в первую минуту я не нашел ничего умнее, чем заявить:
— Что значит "не-жизнью"? Такого слова-то нет.
Андру задрал свой породистый нос:
— Ну, если по душе больше слово "смерть"… пожалуйста — ваш раб заражен смертью.
Упор нежити на слове "раб" сильно меня задел, хотя упырь абсолютно точно отразил положение вещей. Из-за этого я высказался злее, чем хотелось бы.
— Меня совершенно не волнует, как вы обзовете эту болезнь. Меня интересуют лишь ее последствия. И еще… — я помолчал, сдерживая рвущееся наружу раздражение, но сорвался и прошипел: — Что значит "чувствуете запах в крови"? Прекратите изображать Мо знает кого, и объясните толком!
Андру недовольно поморщился, но тут же взял себя в руки — на лицо вернулась привычная маска вежливого дружелюбия:
— Простите. Меня немного расстроило это происшествие. Попробую объяснить. Когда Агаи порезался, в его кровь попало нечто. Не яд, нет…
Вампир покачал головой, словно слов ему было мало:
— Не могу сказать, как называется эта дрянь, но кровь сирин, его плоть сразу стала меняться, от нее потянуло… не-жизнью. Насколько далеко зайдут изменения, и как быстро они произойдут, не знаю. Кем станет в конце концов ваш приятель, тоже сказать не могу. Скорее всего — обычным умертвием, хотя…
Правитель нежити зло прищурился:
— .. возможны разные варианты. Я бы на вашем месте не стал рисковать и убил Агаи раньше, чем живого в нем останется меньше, чем мертвого.
Мо шизане…. Криворукий недоучка, это надо же было так подставить самого себя на ровном месте?!
Андру помолчал немного, наблюдая за выражением моего лица, и улыбнулся:
— Рано еще по мальчику службу заказывать… Надежда на выздоровление есть. Ведь это всего лишь предположения. Пока я почувствовал только слабое изменение. Посмотрим, что будет дальше.
Я кивнул, хотя на душе стало муторно: поганый хрыч слишком любит смертельные пакости, чтобы ограничиться простой болезнью.
Меня замутило от мысли, что живой человек будет медленно, но верно превращаться Мо знает в кого, и никто ему не поможет. А затем и вовсе… чуть не вырвало, когда я сообразил, что тоже получил свою долю яда, еще большую, чем сирин.
— Андру, а мне вы ничего не хотите сказать? — окликнул я вампира.
Князь Пустоши скользнул по мне рассеянным взглядом:
— Нет. Разве что вы попросите объяснение еще какой-нибудь интересной загадке.
Ирония упыря вызвала новый приступ раздражения. Играть в дурацкие игры алхимика желания не появилось, поэтому я предпочел спросить в лоб:
— Во мне вы видите те же изменения, что в сирин? Я тоже заражен… не-жизнью?
Андру подошел поближе, взял меня за руку, с удивительным для подобной процедуры достоинством обнюхал мое запястье и изрек:
— Нет. Вас эта напасть не затронула. Вероятно, вы, Дюс, восприимчивы к не-жизни приблизительно так же, как я и мои подданные.
Последняя фраза мне совсем не понравилась — не хотелось иметь что-то общее с кровососами — но дышать все равно стало легче. Хвала Ирие, хоть тут пронесло! А то не хватало для полного счастья еще и нежитью стать.
Я глянул на вампира:
— Агаи надо предупредить.
Правитель этернус кивнул:
— Да. Он должен знать. Так будет легче следить за изменениями. Возможно, я ошибаюсь. А если даже нет… может быть, маг все-таки найдет способ справиться с чужим колдовством?
После завтрака, приготовленного на скорую руку, пока вампиры залечивали раны и утоляли свой голод кровью одной из лошадей, я отвел сирин в сторону и выложил ему все как есть. Не упустив ни одной, самой неприятной подробности. Маг из бледного стал пепельно-серым, но страшное известие принял спокойно — не впал в истерику, недостойную мужчины, не ополоумел от страха, а только шепнул:
— Я это заслужил.
Чего-то в этом роде я и ждал. Даже был полностью с ним согласен, да только для дела требовалось забить виноватую голову другими, более полезными мыслями.
— Агаи, теперь твоя задача — быстрее выздороветь. Ты нам нужен. Так что умирать и становиться нежитью запрещаю. Можешь считать это приказом.
Сирин нервно сглотнул и выдавил:
— Хорошо.
Конечно же, я не питал особой надежды — смерть не остановить словами, но… кто знает… быть может, они заставят ее подождать?
Рису и Морре я тоже рассказал, как обстоят дела. Малышка долго и серьезно смотрела на сородича, а затем неожиданно потянулась к нему на руки. Я не стал ее останавливать — пока Агаи жив, девочке ничего не грозило, зато ее сила могла отсрочить, а то и вовсе остановить болезнь. Нельзя упускать ни одного, даже самого призрачного шанса. Без мага нам сейчас никак нельзя. Сирин и правитель нежити удивительно изобретательны, когда занимаются чем-то вдвоем. Их "находки" могут стать самой большой неожиданностью для врага, особенно если у нас будет хотя бы месяц до начала осады.
Я посмотрел на выбеленный снегом склон и усмехнулся: вполне вероятно, что у нас окажется в запасе целая зима, а за такое время… будем живы, можно многое сотворить.
В памяти всплыло самодовольное лицо маглука, и рука сама потянулась к мечу.
Этот должок я никогда не забуду, и сейчас самое подходящее время, чтобы его вернуть! Как только минует опасность для этернус и князя… Как только удостоверюсь, что Эрхена и Морра в безопасности, я навещу ублюдка. И поговорю… один на один.
