Александр Розов - Тень мечты
В какой-то момент она действительно остановилась, надулась и издала протяжный, тоскливый вой.
— Ну вот, — сказал Ларсен, обращаясь к Дину, — согласно последним данным, с медицинской точки зрения, ты теперь совершенно безоговорочный покойник. Так что можно прервать сеанс связи с атоллом.
Там уже и так сняли про нас целое кино.
— Окей, — сказал Дин, — но сначала я хочу, как вежливый человек, сказать несколько слов в качестве "до свидания" тем, кто будет смотреть это кино. Во-первых, мне очень жаль, что так вышло, но вы должны понимать, что наше с вами соглашение было чуть-чуть неравноправным и слегка недобровольным. Так что, я имел моральное право на маленькую военную хитрость.
Во-вторых, учитывая, что соглашение, все же, имело место, я готов продолжать наше сотрудничество, но разумеется, с учетом несколько изменившихся обстоятельств.
И последнее. Связаться со мной можно по любому из каналов глобалнет, которые я использовал в течении сегодняшнего сеанса, а также по моей трубке. Запишите, пожалуйста, номер.
Дин продиктовал номер и на этом запись кончилась.
— Это какая-то дьявольщина! — ошарашенно произнес каперанг, — так он умер или нет?
Мистер Журо молча включил конференц-связь и набрал номер.
Послышался мелодичный гудок, а затем знакомый голос ответил:
— Хелло, я слушаю.
— С кем я разговариваю? — спросил Журо.
— Разумеется, со мной. Или вы уже не верите собственным ушам?
— Мне надоел этот цирк, — заявил каперанг, — кто вы, черт побери, такой?
— Я — Динвалд Снорри, эсквайр, — ответил голос, — а вы, как я догадываюсь, крупная шишка, что, впрочем, не повод хамить по телефону приличным людям.
— Дин, это правда ты? — тихо спросила Айша.
— Да, милая. Это правда я.
— И этот … твой мир… насколько он настоящий?
— Думаю, примерно на столько же, на сколько любой другой.
— Но откуда в этом мире я? Там, в лагуне? Это — тоже настоящее?
— В той степени, в которой могут быть настоящими мои воспоминания о тебе. У нас с тобой все было настоящее, правда, милая?
— И до нее можно дотронуться, можно поцеловать, можно любить ее?
— Сложный вопрос, — задумчиво сказал он, — полагаю, что скорее да, чем нет…
— Кончайте эту лирику! — перебил каперанг, — Снорри, если вы живы и просто дурачите нас, то…
— То у меня это неплохо получается, — закончил Дин, — особенно классно я научился покрываться трупными пятнами.
— Доктор Снорри, сейчас не лучший момент для упражнений в остроумии, — спокойно сказал Журо, — давайте лучше сообразим, как нам выйти из сложившейся ситуации.
— Воскреснуть я, как вы догадываетесь, уже не могу. Все остальные конструктивные предложения принимаются.
— И на том спасибо. Только ваша смерть уже сама по себе требует основательной коррекции проекта.
— А кто из посторонних видел мою смерть? — спросил Дин.
— В общем-то никто, — согласился Журо, — остается труп. Труп, если вы не возражаете, скормим акулам или что-нибудь в этом роде.
— У меня другая идея. Мы отправим его моим друзьям.
— Вы шутите. Ваши друзья что, живут на необитаемом острове?
— Нет. Еще дальше.
— Ладно, это чисто технический вопрос. А ваши телеинтервью? Мы собирались снимать их здесь же, на атолле, а теперь вас здесь нет и надо переделывать всю программу.
— Протрите глаза и еще раз посмотрите мою последнюю, как вы могли заметить, посмертную, запись, — предложил Дин, — тот самый я на том самом атолле.
— Дьявол! — сказал Журо, — хитрый дьявол!
— Что за ерунду вы здесь затеяли? — холодно поинтересовался каперанг.
— Просто технические детали, сэр, — быстро сказал Журо, — в сущности, ничего особенного не произошло.
— Это вы называете "НИЧЕГО"?
— Ну, почти ничего. Сейчас я все объясню.
С этими словами Журо быстро направился к двери, увлекая за собой каперанга. Айша осталась одна в помещении.
— Дин, зачем ты это сделал? — спросила она.
— Когда вокруг твоего тела идет подозрительная возня, слишком рисковано держать в нем душу, — ответил он.
— Дин, я серьезно.
— И я серьезно.
— Господи, какой же ты дурак! — крикнула Айша, — ну чего, скажи, ты этим добился? Что теперь будет? Ты хотя бы понимаешь, какую гадость вы только что придумали? Ты хотя бы на секунду задумался о том, что мне тоже придется в этом участвовать?
— Об этом я как-то не подумал, — признался Дин, — а теперь скажи, тот тип, который только что был вместе с Журо, он среднего роста, худой, похож на японца, лицо в оспинах?
— Да какая разница! — крикнула Айша, — или ты настолько заигрался в эту игру…
— Мы все заигрались в эту игру, — оборвал Дин, — и в конце игры меня бы шлепнули. А теперь ситуация такова, что в конце игры шлепнут ТЕБЯ. Для гражданского лица ты слишком много знаешь, чтобы уехать отсюда живой. Ты осознала? Так как на счет того типа?
— Это он, — подтвердила Айша, — но как…
— Очень просто, — сказал Дин, — на планете всего десять миллиардов людей и у каждого свой неповторимый голос. А теперь я займусь спасением твоей умной головы. И не вздумай мне мешать. Очень тебя прошу.
… Журо удалось-таки убедить каперанга в том, что с проектом не произошло ничего фатального. Еще через несколько секунд ему предстояло узнать, что проблема еще далеко не разрешена.
— Я решил дополнить наше соглашение еще одним пунктом, — непринужденным тоном сообщил Дин, — мисс Нкона сегодня же покидает атолл и возвращается в Найроби.
— Зачем? — спросил Журо.
— Потому, что ей здесь больше нечего делать.
— Это не так, — возразил Журо, — вы ошибаетесь, доктор Снорри.
— Значит, она покидает атолл потому, что я так хочу. В этом я уж точно не ошибаюсь.
— Это невозможно, — заявил каперанг, — по крайней мере, до завершения проекта.
— Иначе говоря, при некоторых условиях это будет невозможно даже ПОСЛЕ его завершения? Именно так я себе это и представлял. Почему-то меня это не устраивает.
— Да мне плевать, что вас устраивает! — рявкнул каперанг, — здесь есть определенные правила и вам, черт побери, придется с ними считаться.
В ответ послышался издевательский смех.
— Мне придется считаться с вашими правилами? Вы бредите. Мы не договорились ни о каких правилах. Если вас не устривает мое предложение, то вам придется доигрывать этот спектакль без меня.
— У нас остается мисс Нкона, — холодно заметил каперанг, — вы понимаете, что я имею в виду?
— А у меня остается ваша жена и трое детей, — так же холодно ответил Дин, — надеюсь, вы тоже понимаете, что я имею в виду?
