Михаил Бабкин - Посох старой ведьмы
– Эхма! – зычно крикнул Боня, выскакивая из-за головы Червя. – Ворча, давай!
Хозяйственный сделал громадный прыжок, точно рыжий кенгуру, пролетев и мимо частокола зубьев, и мимо рванувшегося к нему щупальца. Затормозив возле мальчика, Боня крутанулся на месте, беспрерывно стреляя во все стороны из тимкиного пульта. Червь грузно заколыхался всей тушей, с десяток его жгучих глаз одновременно лопнули и стекли по фосфорному боку ядовито-синими каплями. Остальные глаза беспорядочно завращались в мягких глазницах, нещадно лупя жаркими лучами куда придется – и по самому Червю тоже! Рев, подобный леденящему душу вою армейской сирены, заполнил пещеру, заглушив все остальные звуки.
Внезапно рядом с мордой Червя бородатым призраком возник Ворча и с силой метнул в огненную глотку зверя какой-то пухлый красный сверток, после чего нырнул обратно в спасительный коридор. Хозяйственный подхватил Тимку и посох на руки и опрометью кинулся к выходу из пещеры мимо сжимающейся пасти Червя.
Ворча уже сидел верхом на раздутом рюкзаке, нетерпеливо ерзая по нему и дергая за лямки, как за вожжи. Боня торопливо уселся позади карлика на рюкзак, надежно прижал одной рукой Тимку к своим коленям, а другой хлопнул Ворчу по плечу:
– Поехали!
В оглушительном шуме Ворча вряд ли услышал бы команду, даже если бы Хозяйственный проорал ему прямо в ухо, но удар по плечу карлик почувствовал. Ворча натянул лямки, беззвучно причмокнул губами и размашисто стукнул каблуками по рюкзаку.
Рев и громовые стоны раненого Червя становились все тише и тише, глохли в лабиринте подземных туннелей по мере того, как отряд уносился прочь от полуразрушенной пещеры-хранилища. В этот раз Тузик ехал немного помедленней – видимо, понимал, что Тимка чувствует себя сейчас не очень хорошо. Хотя по меркам ветерка «помедленней» означало только то, что на поворотах рюкзак зашвыривало теперь не до потолка, а лишь до середины стены.
Тимка наконец-то пришел в себя. Нет-нет, сознания он не терял, но после ядовитого выдоха Червя стал какой-то заторможенный и вялый, какой-то полувыключенный стал. Прохладный встречный ветер прочистил Тимке легкие и остудил разгоряченную голову, выдул из мальчика отраву. Тим затрепыхался под железной бониной рукой.
– Лежать! – Хозяйственный крепче прижал Тимку к коленям. – Не время удобней устраиваться. И так доедешь!
– Боня, посох где? – Тимка в темноте стал обеспокоенно шарить вокруг себя руками и только сейчас понял, что он на нем и лежит – колдовская палка больно давила на ребра.
– Пульт где? – не понял его Хозяйственный. – Эх, Тим, нету больше пульта. Потерял я его, когда тебя из пещеры вытаскивал. Да ты не переживай, обойдемся мы и без твоей пультовой убивалки! Нам бы только без приключений до выхода в Закрытое королевство добраться, а там посохом колданем, уберем с Двери магическую заслонку и – будьте здоровы!
– Мне папа уши за этот пульт оторвет, – расстроился Тимка, – что делать, даже и не знаю.
– Если не знаешь, что делать, так ничего и не делай, – мудро посоветовал Хозяйственный. – Когда вернешься в свой мир, то купишь папе новый пульт. Я тебе и денег дам. Мешка золота хватит? Большого, с тебя ростом.
– Наверное, хватит, – подумав, согласился Тимка, – в крайнем случае разобью свою копилку и добавлю.
– Вот и славно, – Боня пошарил у Тимки в карманах, выудил оттуда фонарик и передал его Ворче:
– Давай включай, а то ничегошеньки не видно! В такой темноте сам себя потеряешь и никогда не найдешь. А тут у нас и Тим лежачий, и ценный посох при нем… Глаз да глаз нужен!
Ворча включил фонарик: в луче света замелькали частые туннельные развилки. На фоне отраженного от стен электрического света карлик смотрелся черным силуэтом, и силуэт этот был растрепанным – волосы на голове Ворчи стояли дыбом, борода вымпелом развевалась на ветру.
– Ворча, где твоя кепка? – Тим попытался еще разок высвободиться из бониного захвата, очень уж на посохе лежать было неудобно, но у него ничего не получилось. – Эй, Ворча, кепка, спрашиваю, где? Которая любимая и ценная! Потерял, что ли?
– Не трогай Ворчу, – Боня похлопал Тимку по спине, – он сейчас в горе и именно из-за кепочки. Ты думаешь, Червь так просто взял и отпустил нас от себя и даже в погоню не наладился? Не-ет, брат, тут дело в другом. Ворча вот чего придумал: когда Червь на тебя напал, он упаковал в свою кепку оставшиеся у меня мешочки с чаем вместе с фляжкой озуровского снадобья и кинул этот вкусный подарочек в пасть Червю. Раз на всех местных жителей обычный чай так здорово действует, то на нашего глазострельного приятеля ворчин коктейль тем более произвел огромное впечатление. Можно сказать – потрясающее! Червь-то под своей шкурой небось весь почти жидкий, иначе откуда из него пар берется? Представляю, какой внутри глазастика сейчас чаек заварился! Когда мы уезжали, Червю уже хорошо было. Он, Тим, в расплавленное стекло купаться полез. Веселый такой был, довольный. Счастливый.
– Кепку жаль, – сердито крикнул назад Ворча, краем уха услышав бонин рассказ. – Хорошая кепочка была.
– Ничего. – Тимка поднапрягся и крикнул Ворче сквозь ветер:
– Я тебе новую пришлю. Адидасовскую!
– Две! – категорично потребовал карлик. – Одну про запас. Как пострадавшему в неравной борьбе с червями. И новый кафтан! И новые туфли! И…
Тузик резко затормозил, и Ворча вместо своего очередного пожелания клюнул рюкзак лбом.
– Приехали. – Боня спрыгнул с рюкзака.
Туннель полого поднимался вверх, оканчиваясь широкой дырой. Сквозь дыру в туннель падал солнечный свет: это был выход, один из тех, которые Тузик обнаружил во время своего одиночного похода.
– Воля! – обрадовался Ворча. – Волюшка! – и бегом направился к выходу. Тузик выскользнул из рюкзака и, обогнав карлика, сразу исчез, растворился в потоке света. Тимка поспешил за Ворчей, неся посох на плече, как заряженный гранатомет; Боня подобрал с пола рюкзак, оглядел его со всех сторон, нащупал в нем рваные дырки и расстроенно отшвырнул брезентовый мешок в сторону.
– Угробили-таки рюкзачок, – вздохнул Хозяйственный и пошел следом за Тимкой.
Они оказались за городом, как раз недалеко от той мусорной полянки, на которой веселые ветерки опять гоняли свой мяч. Боня с минуту стоял, привыкая к дневному свету, – хотя солнце и светило по-прежнему тускло, но после подвальной темноты и этот свет был невыносимо ярок.
– Глянь-ка, глянь, – Ворча пихнул Тимку локтем в бок, – Тузик наш к друзьям удрал, уже и в мяч с ними играет!
– Вот и славно, – Тимка посмотрел в ту сторону, куда указывал карлик, – все правильно. Он нам здорово помог, спасибо ему! А теперь нам пора возвращаться в свой мир и Тузик это прекрасно понимает. Куда же он уйдет от своих друзей?.. Так что – прощай, Тузик!
