Дарья Гущина - Печать павшего. Лики Судьбы
— Самой собой ты теперь выглядишь, девочка, — мягко заметила она. — Как зовут тебя?..
Я рассеянно склонила голову набок. Мне нравится старое имя, и я не вижу причин его менять…
— Райлит.
— Неверно, — серьезно заметила Айрита. — Не то имя называешь, что силу даёт тебе…
— А ты знаешь, как меня зовут? — я прищурилась. — А если знаешь, так зачем спрашиваешь?
— Не мне обязательно знать, — ответила она, — а тебе. Смотри…
Безликая повернулась и, взмахнув полой потёртого плаща, указала на темневший за её спиной коридор. Я подошла ближе, краем глаза наблюдая за своей собеседницей. Та стояла спокойно, не двигаясь, чинно сложив руки на груди, но враг — всегда остаётся врагом, даже если временно находится на твоей стороне. Начинающая и Замыкающая тоже сначала помогали, а к чему привела их «помощь» — вспомнить несложно. Я всмотрелась в темноту прохода. Сквозь бархатный мрак отчётливо проступали узкие ступени изгибающейся серпантином лестницы. Изгибающейся — и вращающейся вокруг своей оси. Выход?..
— Выход, — прочитав мои мысли, кивнула Айрита, — наверх выход, в Долину теней. Но ключ выходу подобрать надобно верный, не выпустит тебя душа твоя, пока имя себе не отыщешь правильное, — она замолчала, выдержав короткую паузу, и добавила: — И не стоит искать его долго, на поверхности оно лежит. Увидишь, почувствуешь — руку протяни, возьми и владей…
Увидишь, почувствуешь — руку протяни, возьми и владей?.. Я едва заметно улыбнулась своим мыслям. Спасибо за совет, безликая. Спасибо — и прощай, ты мне больше не нужна. Резкий удар ослепляющего света, озарившая темноту вспышка горячего сияния — и Айрита, недоумённо вскинувшая на меня глаза. Знаешь, каково это — жариться на медленном огне? Нет? А я знаю. И знаю, что ловушка со сжигающим солнцем — твоя затея, ты Создающая круг жизни и небесные светила находятся лишь в твоём ведомстве, вернее, находились. Как и нить Клубка. Старый чёрный плащ вспыхнул, как сухое дерево. Понятно, что своей последующей помощью ты пыталась купить собственное жалкое существование в Долине, но только полный болван оставит за своей спиной врага и потенциального соперника.
Безликая, протянув ко мне дрожащие руки, тонула в бушующем коконе солнечного огня, а я со скукой наблюдала, как от неё остается сначала пылающее подобие тела, с быстротой молнии меняющее обличья, потом — прозрачная бесформенная субстанция, внутри которой пульсирующей жилкой билась нить Клубка, и, наконец, осталась одна нить, покоящаяся на горсте золы. Выждав несколько мгновений, я подошла к останкам безликой, подняла нить и брезгливо её встряхнула. Отлично. Третья нить переплелась с двумя первыми, и я на прощание шутливо поклонилась горстке золы. Ничего личного, Айрита. Ты просчиталась, обманувшись моим новым обликом. Рождённый дейте — всегда им и останется, рождённый стражем мира — никогда не забудет о своих обязанностях, рождённый павшим воином — никогда не забудет о давней мести. Ничего личного.
Отвернувшись, я неторопливо направилась к бешено вращающейся лестнице. Освещённая солнцем пещера скрылась за вернувшейся на место стеной, погрузив проход в непроглядный мрак. Поразмыслив, я расправила крылья, взмахнула ими и усилием воли заставила чёрные лепестки вспыхнуть. Ровное льдисто-серое сияние осветило узкий пыльный коридор. Видимо, этого уголка души я уже очень давно, слишком давно не касалась. Да, моё имя… данное мне без обязательного согласования с Хранителями, без инициации, без родительской любви… Я появилась — и меня придётся как-то называть: так дают название изобретённому предмету. Райлит. Лунная заря. Смешно… Но оно мне понравилось, я к нему привыкла и не хочу носить иное имя. И не буду. Чего бы мне это ни стоило, выкручусь и сохраню его для себя. И себя — для него. Возможно, достаточно будет просто пройти инициацию, в которой мне отказали при рождении. Да и сложно назвать рождением моё появление в мире. Появление — и появление. Подлежит ли оно инициации? Нет, наверно. Но сейчас, когда я заново родилась…
Глубоко вздохнув, я закрыла глаза и прислонилась спиной к холодной стене. Итак, что я знаю об инициации… Инициация — древнее таинство, старинный обряд, во время которого душа сама выбирает себе имя, соответствующее её силе, способностям и особенностям. Имена ни в коем случае не должны повторяться, у каждой души должно быть своё уникальное имя. Единственное, что имена иногда передаются из поколения в поколения, и умирающий старец зачастую разрешает назвать в свою честь ожидающегося внука или правнука, если тот родится уже после смерти предка. Словом, в пределах семи миров никогда не встретишь даже двух людей с одинаковыми именами, что я с удивлением наблюдала в мире Касси. И сколько бы не ругалась она на своё имя, её родители поступили верно, назвав мою бывшую вторую сущность так, как мало кто назовёт своего ребёнка.
…Пространство перед моим внутренним взором поплыло, изменяясь и преображаясь. Темнота медленно рассеивалась, уступая место мерцающему голубоватому туману. Густые клочья, приобретая причудливые очертания, постепенно сформировывались в человеческие фигуры, которые степенно, одна за другой, спускались из пустоты по лунной тропе. Открыв глаза, я моргнула, но видение не исчезало. Напротив, оно становилось тем реалистичнее, чем ближе ко мне подходили фигуры. Сотканные из невесомого марева длинные свободные одежды, чёткие очертания человеческих фигур… Женщина и ребёнок. Невысокая стройная женщина… чью внешность я недавно позаимствовала, вела за руку крохотную девочку. Создатель и Хранители… Будь я проклята… Тени из прошлого, собственной персоной.
Судорожно вздохнув, я нервно облизнула пересохшие губы. Могу сказать без преувеличения — я никогда ничего и никого не боялась. Мне не ведом страх, ужас или паника, и о том, что они существуют, я узнала от Касси, которая боялась всего на свете. И ни мертвецы, ни призраки, ни тени, ни киллиты, тёмные хранители силы, не раз попадавшиеся на моём пути, ни мёртвые миры, ни беды моих родных миров никогда не пугали меня так… Да и не страх это был, конечно же, а волнение… с небольшой долей липкого страха. Узнавая личности теней, моё сердце пропустило один удар, второй, третий, и, встрепенувшись, бешено заколотилось, словно собираясь выскочить из груди и бежать навстречу пришельцам…
Я вжалась в стену коридора с такой силой, что, будь мои крылья материальны, на них не осталось бы и живого места. Страх, теперь уже точно страх, стальными клешнями сдавил моё горло, впечатывая в скалу и приподнимая над землёй. Дыхание вырывалось из груди редкими тяжёлыми хрипами, в висках громко стучала кровь, на лбу выступила испарина. Я никогда никого так не боялась, даже Хариты, даже вождя… даже Судьбы и самой себя. Но — сейчас испугалась. Разоблачения. Отказа. Насмешки. Крушения планов, которые я так долго и тщательно выстраивала. Провала. А если всё сорвется… Нет, лучше об этом не думать. Лучше подумать о том, что я сейчас скажу своей матери и как после всех своих затей посмотрю ей в глаза…
