Михаил Ротарь - Три закона Дамиано
Никого с такими инициалами среди своих знакомых я не припоминал. И сообщение пришло не после, а до раздачи карт!
Надо играть, от меня ждут слова. И я сказал его:
- Мизер!
Первоначально реакция Игоря Николаевича и Олега напоминала "немую сцену" из "Ревизора". Гнилоту моей карты они видели по своим. И скоро Олег начал потирать руки, предвкушая "избиение младенца".
- Сейчас мы ему трепанацию ушей сделаем. Я не против.
Игорь Николаевич посмотрел свои карты и затянулся сигаретой:
- Я тоже не против. Мизер у него очень гнилой. Только очковое чувство мне подсказывает что-то нехорошее. Он может и вылезти.
Я взял прикуп. Он меня не спасал. Я сразу вспомнил анекдоты про "внутренний голос", который издевался над своим хозяином. Может, в меня ненароком тоже вселился бес с хорошим чувством юмора?
- Диктую: пика - семь, десять, король. Крести.... Черви... Буби...Четыре дырки.
Какие две карты мне скинуть? Знать бы расклад! Но метод Эдика уже не проходил.
Я кинул взгляд в зал. Второй телевизор был включен. Там показывали футбол. Передача называлась "Вести с полей". Показывали фрагмент последнего матча, где наши выиграли с результатом "0:0". Сразу после этого пошли музыкальные клипы.
Песня какой-то французской группы была на историческую тему. Людовик XIV пригласил на "палочку чая" мадам Помпадур. Они играли в карты на раздевание.
В моем мозгу внезапно пролетела молния: "ТВ - это телевизор, дебил!"
Я старательно изображал шевеление мыслей в голове. На самом деле я косился на экран.
Людовик XIV что-то пел. Он положил на стол короля червей, и режиссер показал эту карту крупным планом. Скорее всего, он пел: "Ведь я король, ведь я король!" И после этого скинул с себя камзол.
Я посмотрел в свои карты. Это была одна из моих "дырок".
Я скинул короля червей, и довольные Людовик и Помпадур обнялись и поцеловались.
Олег и Игорь Николаевич терпеливо ждали моего второго сноса. Современная музыка их не интересовала, на телевизор они не обращали никакого внимания.
Мадам Помпадур сняла с себя чулки и сделала ответный ход. Она положила даму бубей. Она, вероятно, тоже пела: "Но я ведь дама, но я ведь дама!" Это была моя вторая "дырка".
Я скинул и эту карту. Людовик и Помпадур полностью разделись и выпили по бокалу вина. Они кинули воздушный поцелуй в камеру, бросили карты и завалились в кровать.
- Снос сделан! - торжественно объявил я. - Ловите, джентльмены!
Минут пять они пересчитывали все варианты. Но, наконец, грустно признали:
- Если ты снес короля и даму, то у тебя чистый мизер. Если нет, то поиграемся!
Я положил свои карты на стол.
- Поздравляю! Ты победил, иногородец. Грамотно снес. И расклад тебе помог. Игра окончена. Спасибо за компанию!
До этого я проигрывал сто долларов, но теперь остался в выигрыше на сто десять.
- Спасибо и Вам. Я уже перебрал, домой охота. Можете вызвать мне такси?
- Не надо тачки. Мои ребята тебя подвезут бесплатно.
Он набрал один номер, и скоро крепкий парень подошел ко мне. Мы пожали друг другу руки на прощание, и Игорь Николаевич сказал мне:
- Не выбрасывайте мою визитку. У меня есть предчувствие, что мы еще встретимся, и даже не один раз. Не на узкой тропинке, а по делам.
- Спасибо за компанию.Не выброшу, обещаю. Ваш телефон я записал. Удачи Вам!
Меня доставили прямо к воротам Василия. Я зашел в нашу обитель в очень хорошем настроении. Коньяк, который мне подарили, я поставил на наш стол.
Иван сидел за столом и читал книги. У Василия, как оказалось, были не только классические тексты Библии. У него было много апокрифов: "Хождение Богородицы в ад", "Евангелие от Марии", "Апокалипсис от Павла" и многие другие.
Иван неодобрительно посмотрел на меня:
- Ты неплохо проводишь время!
- Я в отпуске. Но изучаю место битвы.
- Сейчас место битвы - здесь.
- Я что-то не представляю, какой меч я должен точить. Сейчас ты у нас воевода!
- Ты должен точить свой мозги. Они могут понадобиться. Лучше всего трезвыми.
- Ты не прав. Из нашей народной практики общения с чертом самые лучшие результаты получались именно у пьяниц. В мозгу не остается места для мыслей, а хвост черта ловится чисто рефлекторно.
- Ты вместо чертова хвоста поймаешь собачий, оторвешь его и покалечишь животное. А черт убежит и задницу тебе еще покажет.
- И именно в этот момент я достану свое ружье и всажу ему полный заряд соли!
Но Иван был серьезен.
- Ты не знаешь их повадок. Они веселые только снаружи. На самом деле они очень коварные.
Эти слова немного меня протрезвили. Я уже понял, кто прислал мне это сообщение.
- Иван, я знаю, что ты был крещен. Скажи мне правду, ведь завтра у нас трудный день. Почему ты не носишь креста?
Иван надолго замолчал, но все-таки ответил:
- Ты прав. Я действительно был крещен католическим обрядом. Я закончил школу при епископате и был даже рукоположен в экзорцисты. Мне прочили хорошую карьеру. Но я совершил грех, и меня не только лишили должности. Меня предали анафеме. А это означает, что с тех пор я не христианин.
- За что это тебя так? За общение с дьяволом?
- Нет. За убийство священника.
- Ты, такой нежный? И за что же? Вы разные Евангелия с ним читали?
- Нет. Он погубил мою сестру. Ей было четырнадцать лет. А в Италии такого не прощают.
- И как это произошло?
- Я и так тебе слишком много рассказал. Я изгнал из тел человеческих не одного демона. У меня нет к ним ненависти. Ненависть тут не поможет. Но это моя работа. Другого я в своей жизни делать не умею. Но демоны - они все разные. И нет единого рецепта против них. Они все злые и хитрые. Хотя часто притворяются добрыми.
Сказать Ивану, что мне сегодня в игре помог Амдусциас?
Рано утром я оделся и пошел в ближайший банк. Там висел плакат, призывающий пожертвовать деньги на строительство новой часовни. Кто бы это ни был, Дамиано или Амдусциас, их деньги туда не пойдут.
В городе было три детских садика, один детдом и один роддом. Все деньги, что я выиграл, я поделил между ними поровну. На пропой я оставил себе сто рублей. Пусть это будут мои комиссионные.
Пес сидел в конуре и при моем возвращении вильнул мне хвостом. Иван спал за своими фолиантами прямо за столом. Хата была незаперта. Я тихо прошел мимо храпящих Матвея и Василия в комнату, где стояли картины.
Откинув холст с портрета Лилит, я увидел, как горят ее глаза.
- Ты прекрасная демоница, но у меня есть другая. А у тебя скоро будет супруг!
Мне может быть, показалось, но зверское выражение ее лица смягчилось. Я обязан был закрыть холст немедленно, но не сделал этого.
