Энгус Уэллс - На путях преисподней
— «То, что он воплотил, привело его к истреблению… Так что сам смерть окажется истреблен, если жизнь и смерть объединятся».
— Для моего разумения это слишком, — жалобно проговорил Кедрин, окончательно сбитый с толку.
— Меч — это смерть, а смерть — орудие Ашара, — пояснила Герат. — А талисман, который ты носишь — жизнь. Думаю, это значит, что их соединение приведет к падению Ашара.
Кедрин поглядел на нее. В карих глазах юноши застыло странное спокойствие.
— Ты хочешь сказать, я должен пойти к кургану Друла, чтобы меч и талисман соединились?
— Полагаю, именно это и нужно сделать, если ты хочешь спасти Уинетт, — Герат кивнула. — Я не говорю «должен».
— А шаманы согласятся? — эти слова сами сорвались у него с губ, словно он не слышал последнего замечания Сестры. — Ты думаешь, у кого-нибудь из них хватит решимости — хотя бы у самого Корда?
— Вряд ли, — усмехнулся Браннок. — Так что, похоже, придется стать гробокопателями.
— Итак, мне придется откапывать ржавый кусок железа. И после этого как-то спускаться в Нижние пределы.
— Нам, — поправил его Тепшен. — И не вздумай отговаривать кого-нибудь из нас. Мы последуем за тобой.
— Хорошо, — согласился Кедрин, — но я задал вопрос…
Герат вновь посмотрела в свиток.
— «И я видела, как он, кто был вознесен, ушел в недра земные, где обитают черви, творящие разложение, и все же они не могли одолеть его, ибо цель его была высока. И я видела, как любовь его друзей укрепила его, чтобы не был забыт ни он, ни те, кого он любил», — она подняла глаза и пристально посмотрела в лицо Кедрину. — Я верю, Квалле провидела это и указала тебе путь. И еще я верю: когда ты вступишь в курган Друла — помогут ли тебе своими чарами шаманы лесного народа или ты справишься своими силами, — путь в преисподнюю снова откроется перед тобой.
— И меч Друла в соединении с талисманом поможет мне сокрушить Ашара? — от волнения голос Кедрина охрип, в глазах горело нетерпение.
— Да, — произнесла Герат, — полагаю, таково значение пророчества.
Кедрин задумчиво кивнул.
— Но если Дротт откажет в помощи — как нам добыть меч? И как проникнуть в курган?
Герат поглядела на Браннока. Тот по-прежнему ухмылялся, но ухмылка стала несколько беспокойной.
— До Летнего Сбора Дротт рассеян по северным окраинам лесов, — подумав немного, проговорил Кедрин. — К кургану никто и близко не подойдет. Так что у нас будет достаточно времени, чтобы добраться туда и приступить к делу.
— А в случае чего, — вставил Тепшен, — втроем будет справиться легче, чем в одиночку.
— Тогда, — сказал Кедрин, — надо отправляться, и чем скорее, тем лучше.
— Но не раньше, чем у тебя срастутся ребра, — твердо произнесла Герат. — За такие дела надо браться в добром здравии.
— Медлить нельзя, — возразил молодой человек.
— Нет, — Кедрин так и не понял, что выражает это отрицание — согласна ли с ним Старшая Сестра или возражает. — Но пока у тебя переломаны кости, тебе не справиться с этой задачей. А верховая езда не способствует срастанию переломов. Обуздай свое нетерпение. Не то ради нескольких дней ты все погубишь.
— Сестра говорит правду, — сказал Тешпен.
Скрепя сердце, Кедрин испустил вздох, полный досады, и кивнул.
— Да будет так.
— Еще несколько дней, — примирительно проговорила Герат, утешая его, — и ты сможешь ехать еще быстрее.
— Эшривель говорила, что вы собираетесь в Высокую Крепость, — сказал юноша, меняя тему разговора. — Это действительно так?
— Да, — подтвердила Старшая Сестра. — Мы вместе отправимся на север, следом за тобой, в моей повозке. В Белтреван я не поеду, чтобы не замедлять твоего продвижения. Но кое-чем я все же надеюсь тебе помочь, — ее лицо, не тронутое ни одной морщинкой, приобрело отстраненное выражение, взгляд голубых глаз скользил, не задерживаясь ни на одним из присутствующих, пока вновь не сфокусировался на Кедрине.
— Ваш путь будет полон опасностей, — казалось, она говорила лишь с молодым королем, хотя ее слова были обращены ко всем троим. — Не стану утверждать, что мне ведомо, с чем вы можете столкнуться в Нижних пределах. Ясно лишь одно: Ашар будет пытаться уничтожить вас или по крайней мере поймать в ловушку. Такие задачи не решаются на скорую руку. Хорошо подумайте, прежде чем примете окончательное решение.
— Здесь не о чем раздумывать. Вы верите, что Уинетт жива, а я, судя по словам Квалле, в состоянии одолеть Ашара.
Кедрин помрачнел, и во взгляде Старшей Сестры было не больше веселья. Она кивнула и бесхитростно произнесла:
— Конечно.
— Значит, у меня только один путь, — спокойно изрек Кедрин. — Как только ты сочтешь, что я достаточно здоров и могу ехать, я… мы отправляемся.
— Да пребудет с вами Госпожа, — словно про себя пробормотала Герат и совсем другим тоном добавила: — А теперь позволь, я осмотрю твои ребра. Потом, думаю, ты сможешь встать.
Она извлекла из другого отделения саше горшочки с мазью и стянула с Кедрина покрывало. Ее проворные пальцы быстро размотали повязку, и взорам предстал огромный синяк, украшавший бок Кедрина от подмышки до талии. Его цвет, устрашающе багровый в центре, постепенно переходил в пурпурный и ослабевал по краям до грязно-желтого. От мази, которую Герат принялась втирать в пострадавший бок юноши, по всему телу разлилась приятная прохлада. Казалось, каждая клеточка жадно впитывала эту свежесть. Тупая боль стала утихать, а потом и вовсе унялась. Закончив с мазью, Герат наложила свежую повязку, после чего достала небольшую чашечку и флягу, из которой налила бесцветной жидкости. Кедрин без возражений осушил чашку. Он хотел лишь одного: чтобы Сестра побыстрее вылечила его. Тогда он сможет отправиться в путь и спасти свою любимую.
Правда, предстояло еще сразиться с бессмертным божеством, но эту опасную мысль Кедрин изгнал в самые далекие пределы своего сознания, чтобы она не помешала ему двигаться к цели.
Наконец Герат, удовлетворенная результатом своих трудов, поднялась, одобрительно кивнула и сообщила Кедрину, что теперь он может одеться и немного погулять на солнышке.
На этот раз, поднявшись, он не ощутил головокружения, правда, бок снова отозвался болью. Тепшен и Браннок помогли юноше одеться. Поддерживаемый друзьями, он вышел из палаты.
— Хорошо бы повидать Галена, — заметил он. Проклятье, тревога за Уинетт вытеснила у него из головы все прочие мысли! — Сколько человек погибло?
— Девятнадцать, — откликнулся Тепшен. — Из них семеро воинов, остальные — гребцы. Еще пятнадцать человек ранено.
