Владимир Контровский - Алина в Стране Чудес
Зато три другие финалистки собрались в кружок, деловито посовещались — до меня долетели обрывки фраз "Магия ветра… Рунная магия… А я умею искать эфирные следы…", — а потом одна из них, жгучая синеглазая брюнетка с гибкой змеиной фигурой, поднялась и сказала:
— Мы попробуем, ваше величество, — втроём. И если мы сумеем узнать судьбу пропавшей королевы, мы затем бросим жребий и решим, кому из нас быть вашей женой. Ведь вы, — она лукаво улыбнулась, — согласны, чтобы ею стала любая из нас троих, верно?
— Согласен, — Шумву-шах кивнул и снова посмотрел на одинокую меня. — А вы что скажете, леди Активиа?
— Э-э-э… — промямлила я. — Мне надо это… подумать, вот…
На самом деле конструктивных мыслей у меня не было — никаких. Я злилась на эту троицу — меня ведь не позвали к себе в компанию, эгоистки эххийские! Завидуют, небось, — типа, прошла тут какая-то вне конкурса, — или уже раскусили, что в магии я ни в зуб ногой… А может, мстят за то, что я не чесала с ними языками на привалах, бабы — они ведь бывают хуже мужиков. Но отступать мне было некуда, и я через силу выдавила:
— Я тоже попробую, ваше величество, то есть постараюсь.
На этом оглашение итогов конкурса и закончилось. Народ разошёлся по своим делам, а унылая я побрела к своему домику. Забравшись внутрь, я огляделась, и мне захотелось плакать при мысли о том, что все эти занавески, рюшечки, всё это уютное розовое кукольное гнёздышко я очень скоро потеряю без всякой надежды обрести его вновь. А это случится, и причём очень скоро. Что мне прикажете делать? Обложиться куриными костями и начать бормотать несуразицу на манер наших доморощенных типа колдуний? Ага, счаз! Для эххов колдовать — что для нас дышать, они такое дешёвое шарлатанство на раз раскусят, и я тут же получу под зад коленом, невзирая на все мои прежние как бы заслуги.
Я выпила пару стаканов вина — не полегчало, и тогда я переоделась в своё земное, выбралась из кареты и пошла в стороночку, подальше от лагерных костров. Мне не хотелось никого видеть: ни короля, ни заботливую рожу менеджера по невестам, ни тупые морды воинов-охранников.
Вечерело. Я нашла невысокий холм, поросший мягкой травой, залезла на него и села, обхватив руками колени. Нельзя сказать, что у меня было плохое настроение, потому что на самом деле настроение у меня было вообще никакое — полный финиш. Блин, что же делать? Кидаться в ноги к Шумву-шаху, плакать и умолять его оставить меня при дворе хоть кем — хоть служанкой, хоть официанткой, хоть наложницей? Это меня-то, любимую, Избранную и вообще саму лучшую! Ни за что!
А какие есть ещё варианты? Бродить по всему Эххленду и спрашивать всех подряд, не видели ли вы, тут дракон с королевой в когтях не пролетал? Да на это жизни не хватит, и к тому же нет никакой гарантии, что я когда-нибудь получу положительный ответ. Но даже если так, что дальше? Ну, пролетал тут дракон с бабой под мышкой десять лет назад, а куда улетел — а хрен его маму знает! И к тому же — война. Всё время, что я нахожусь в этом мире, меня охраняли: то сотник Верт О'Прах со своими воинами, то боевой маг Хрум де Ликатес, то вообще вся королевская рать. А куда я пойду одна со своим дурацким самострелом, и далеко ли уйду? Где искать этого долбанного дракона, специализирующегося на похищениях чужих жён?
Ответ на этот мой последний вопрос свалился прямо с неба — в полном смысле слова. Трава заволновалась от резкого порыва ветра, мои волосы взметнулись и закрыли мне лицо. Я подняла голову и оцепенела: на меня летел громадный дракон.
"Неужели это тот самый, что навещал нас тогда — ночью, в роще?" — только и успела подумать насмерть перепуганная я.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ПОХИТИТЕЛЬ ЧУЖИХ ЖЁН
Огонёк зажигалки задрожал и погас. Я щёлкнула ею несколько раз — пустой номер. Из-под колёсика вылетали крохотные искорки, но пламени не было — газ кончился. Ну вот, и зажигалка скисла… Я вздохнула и зашвырнула пластмассовый цилиндрик в сталактитово-сталагмитовые заросли каменного сада — на фиг она мне теперь? Да, из всех моих типа сувениров при мне остался только кошелёк, от которого в этом мире, где нет денег, толку ноль. Смятую пачку сигарет я выбросила ещё в той памятной роще, на месте моей первой ночёвки в мире эххов; простреленный мобильник утопила в Водопаде Слёз. И ключи от квартиры куда-то делись — потеряла (то ли выпали из кармана в моём домике для Барби, когда я переодевалась, то ли вывалились, когда Костя волок меня по поднебесью). Да, пока одни убытки: мои ликатесские подарки — арбалет с лошадью — остались в обозе королевской армии. Хорошо, если Озаботтэс сохранит их до моего возвращения… Какого возвращения, Алиночка, — ты что, надеешься выбраться из этого горного гнёздышка? Ну-ну…
…Когда дракон обрушился на меня, я сходу потеряла сознание. Фантазия у меня что надо — я очень живо себе представила, как по мне пройдутся зубки размером с мою ладонь. В бессозначке я пробыла довольно долго, потому что когда я очнулась, кругом была тьма, изрешеченная большим количеством звёзд, — я логично предположила, что это уже ночь, а не тот злополучный вечер, когда я подверглась нападению местного летающего маньяка. Я попыталась пошевелиться, однако это мне не удалось: моё тело стягивали как бы стальные обручи, не оставлявшие никакой свободы движений. Сообразительная я тут же допёрла, что эти обручи — ни что иное, как драконьи когти, и мне захотелось снова нырнуть в уютное беспамятство.
Однако я тут же обратила внимание, что когти держат меня хоть и плотно, но очень аккуратно: нигде ничего не болело и, похоже, я не получила ни единой царапины. Отрадно, с одной стороны, но с другой — это ещё ни о чём не говорит. Может, мой похититель — гурман-эстет, и он любит, когда пища выглядит красиво. Мой шеф, например, на банкете по поводу пятилетия создания нашей конторы брезгливо отодвигал вилочкой чуть помятые шпротины, выбирая те, которые сохранили форму. Так почему бы и дракону — я уже не сомневалась, что висю в когтях этой летучей заразы, — не придерживаться тех же гламурных принципов?
Да, я находилась в когтях дракона, и он под покровом ночи куда-то меня тащил. Мы летели: я ощущала мягкие волнообразные рывки — мой похититель равномерно взмахивал крыльями. На какой высоте проходил наш полёт, я не понимала — темно, ни хрена не видно, — а этот грубиян не удосужился проинформировать об этом (а также о температуре за бортом и о времени прибытия в пункт назначения, как это принято на лайнерах всех нормальных авиакомпаний) свою единственную недобровольную пассажирку, то есть любимую меня. Да, сервис тут плохой — похоже, мне никто не собирается предлагать прохладительные напитки, не говоря уже о чём-нибудь более существенном. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.
