Алина Бутяева - Дорога домой
Из печальных раздумий меня выдернул Грекхен:
-Что это ты приуныла?
-Да так, просто вспомнился дом.
Он подъехал поближе и сжал мою руку.
Портовый город кишел самыми разными людьми. По узким и грязным улочкам сновали карманники и то там, то тут раздавалось: "Держи вора!" Кричали лавочники, расхваливая свои товары, ссорились и торговались женщины. "Иди отсюда со своими заморышами!"- кричала одна, а вторая отвечала: "Да мои куры куда лучше твоих голубей". Но больше всего меня донимал запах рыбы, от которого никуда не деться.
Знакомый Элионель жил вдали от порта, этот район считался богатым. Здесь жили в основном купцы и представители знати. Он разительно отличался от местности возле моря: домики выше, окружены каменными или коваными оградами, увитыми плющом; ухоженные садики; сами дома куда ровней и презентабельней тех лачуг, что жались друг к другу в порту.
-Нель, а как вы познакомились?
-Мы со Степаном вместе попрошайничали.
Грекхен удивлённо поднял брови.
-И что ему удалось накопить на дом в верхнем городе? Хорошо же нынче попрошайки живут.
-Нет, его родители всегда были богаты, а милостыню ходил просить из любопытства. Сначала мне было не известно, что Степан из верхнего города, узнав об этом, рассказала ему о своём даре и запретила просить на улицах. Мы расстались, когда я ушла в Скит, потом виделись пару раз, правда мельком и ещё пару раз связывались через местного мага. В общем, разошлись пути.
- Вот и к лучшему, зато теперь у тебя на шее болтается изумрудный камешек одного высокопоставленного псигола, - заметила я.
Элионель расплылась в смущённой улыбке.
-Ты же слышала, он просто таким вот образом решил защитить наш отряд со всех сторон.
Демон засмеялся в кулак, делая вид, что кашляет.
-Ладно вам, вон уже дом Степана показался.
Домик был, что надо: три этажа, высокий каменный забор, стрельчатые окна, сам дом тоже был выложен из какого-то камня, сильно напоминающего гранит. Раньше я не видела, чтоб на Толене кто-то строил из этого камня, наверно дорогой материал.
Во дворе были слышны звуки бурной деятельности, которую развели слуги. Подъехав к воротам, Грекхен легонько постучал, на стук из маленького окошка высунулась голова мальчишки:
-Кого тут драконы притащили?
- Скажи хозяину, прибыла магиана - целительница Элионель, - и он указал жестом на виновницу торжества.
Окошко захлопнулось, мы ждали примерно минут сорок, если не больше, никто и не думал нас пускать. Тогда терпение Грекхена дало трещину, он постучал снова. Высунулся тот же мальчишка.
-Ну что ещё?
-Ты своему хозяину доложил?
-Да, только вот он ждёт не магиану Элионель, а ведьму-нищенку, так он и сказал, а всех остальных пускать не велено.
Нель, услышав столь лестное описание, которое предоставил Степан своим слугам, погрустнела.
-Что ж, тогда доложи, что ведьма-нищенка пришла и хочет с ним повидаться.
Малец прибежал к нам через минут десять и проводил на задний двор. Там как раз трудились плотники, повара разделывали огромные солоковы туши. Нас было велено отвести во двор для прислуги, видимо купчишка побоялся, что ведьма-нищенка испачкает ему дорогие ковры и провоняет запахом пота весь дом.
На крылечке кухни показался невысокий, лысоватый мужичонка лет пяти десяти. Глазки бегали по сторонам, выискивая вновь прибывших нищебродов, а когда он наткнулся взглядом на нас, то тоненькие бровки его поползли вверх.
-Простите, мне сказали, что меня здесь ждёт одна особа, наверно мальчишка спутал вас...
-Здравствуй Степан, неужели ты не узнал меня?
-Элионель?- удивлению хозяина не было предела.
-Да, это я, а ты кого ожидал увидеть? Ведьму-нищенку? - её глаза сузились, голос был тихим и ровным, пожалуй, только я, Грекхен и Степан ощущали боль и гнев, которые он прятал. - Если ты брезгуешь пустить меня на порог дома, то зачем звал, просил о помощи, тратил деньги на самого дорогого мага Мореании. И как ты доверишь мне лечить твоего сына, если не доверил мне даже центрального порога дома, а велел вести с чёрного двора?
-Прости меня Элионель, просто в нашу последнюю встречу ты... - он замялся, не зная как подобрать слова.
- Я была бедной? Да, я всегда была бедной, но никогда не была грязной и ничего не крала. И ты знаешь об этом. Ты сам проводил со мной всё свободное время на улице, когда я зарабатывала на жизнь магическими фокусами, просила подаяния, но никогда и никто из прохожих горожан, не выказывал мне такого отвращения и презрения как сегодня сделал ты.
Степан молчал.
-Госпожа Элионель, прошу вас оставить этого недостойного наедине со своими несчастьями и проследовать обратно к вашему наречённому. Наверняка сер Солрейк Шейрон уже соскучился и считает дни до вашей встречи, - тоном заправского дворянина заявил Грекхен.
У меня чуть челюсть не отпала, ну надо же, как тонко он расставил акценты. Теперь выходит, что Нель куда выше Степана и по положению в обществе, и по тем средствам коими она теперь располагает.
Брови Степана поползли ещё выше.
-Ну, уж нет, я приехала не к Степану, а чтоб помочь его сыну.
Степан, не долго думая, рухнул на одно колено.
-Спасибо вам госпожа Элионель, я буду очень благодарен, если вы скажете что с моим сыном.
Он встал и повёл нас в дом, лошадей перехватил мальчишка и пообещал хорошенько накормить. Теперь купчишка проявлял чудеса гостеприимства: предупредительно раскрывал перед нами двери, заранее извещал, если ступенька окажется скользкой, всё время тараторил что-то отвлечённое.
-Знаете, его ведь уже давно пытаются вылечить и всё без толку. Иногда у него совсем нет сил, он даже не может встать с кровати, а если встал, то есть не хочет. Только сидит у окна и вздыхает, постоянно голова болит, бледный, чахнет день ото дня. А вот и его комната. А вы госпожа можете лечить спокойно, я всё как положено сделал, вас не накажут.
-А кто меня должен наказывать?
-Так и я говорю, что никто. Я же ведь все взносы в ваш Скит оплатил, а там уже с вами связались, приказали сюда ехать.
Нель остановилась как прикованная, казалось, что сейчас она развернётся и убежит, как загнанный зверь.
Степан отварил дверь комнаты, в ней сидели три человека в чёрных рясах. Я готова была поклясться, что у одного из них на шее был амулет с ощеренной волчьей головой, точь-в-точь как у Григория. Он поднял руку по направлению Нель, на секунду её сковало болью, но она будто стряхнула с себя накинутую сеть. Тогда человек в рясе накинул на неё сеть снова, но теперь у магички не получалось сбросить её, и с каждым мигом она сжималась всё туже и туже.
