Ольга Мяхар - Быть бардом непросто
— Не переживай, завтра начинаются Великие торги. Ворота откроются, и в город войдут купцы. Так что наверняка ты сможешь подработать бардом. Или охранником — на худой конец.
Я кривлюсь:
— Ты не понимаешь. Я не сдамся. А пойти работать охранником — для меня значит сдаться. Ну… я… короче, ты знаешь, что я имею в виду.
— Ага. Ясно. Суп готов, давай тарелку.
Киваю, суечусь, разыскиваю неглубокую металлическую чашку. Ура! Сейчас я наконец-то поем.
— А что насчет нее?
— А что не так? — смотрю на Рей, которая уже приступила к трапезе. — Ты вообще о чем?
— Ты так и не объяснил, почему ее везде за собой таскаешь. И где ты ее нашел?
— На улице.
— Ну да, так я тебе и поверил.
Ой. Горячо. Вдыхаю аромат, довольно улыбаюсь и берусь за ложку. А он неплохо готовит, этого у него не отнимешь.
— Дело твое, но конкретно она наложила на меня оригинальное заклинаньице, если я отойду от девчонки дальше чем на сто метров, у меня остановится сердце. Мило, правда?
Слышится звон посуды. Удивленно смотрю на эльфа, из рук которого падает тарелка.
— Не понял? Это как?
— Да ты не расстраивайся, это мелочи жизни. — И я зачем-то рассказываю ему все, молчу лишь о том, что Рей, по всей видимости, является эльфийской принцессой. Незачем ему это знать. Да и договор у меня — никому не рассказывать.
— Н-да… тебя действительно нельзя оставлять одного.
После этого Аид замолкает до утра и пребывает в глубокой задумчивости. Наевшись и напившись, я ложусь на матрас, накрываюсь пледом и наконец-то засыпаю.
ГЛАВА 5
Три часа дня. Лежу, смотрю на грязный потолок и сонно потираю глаза. Нехило я так выспался. Рей чем-то гремит. Аид ушел куда-то. Кажется, он пытался разбудить меня ранее, но потерпел сокрушительное поражение в виде удара пяткой в челюсть. Я спросонья вообще нервный и буйный. Так что от меня отстали.
— Рей! — зову я.
— Что?
— Чем ты там гремишь?
— Полы мою.
Чувствую, как брови ползут на лоб.
— Зачем?
Знаю-знаю, вопрос — на грани идиотизма.
— Я ненавижу грязь, — говорит Рей, подходя ко мне ближе, в руках она держит тряпку.
— Да? — А что мне еще остается сказать?
— Это ведь наш дом?
— Ну… пока платим — да.
— Это наш дом! — хмурится и чуть повышает тон.
Я догадываюсь, что для нее этот вопрос крайне важен.
— Безусловно. Я никому не дам нас отсюда выставить. Если что — нас тут и похоронят.
Девчонка чуть расслабляется. Так что мою иронию явно недопоняли.
— Значит, я могу делать здесь все, что захочу?
— Ну… да. А что ты хочешь?
Она кидает тряпку на пол.
— Я хочу убраться.
— Да, пожалуйста! — закрываю глаза и ложусь обратно… Главное, чтобы меня не напрягали.
Меня напрягают. И не слабо. Я подметаю, драю пол, смахиваю паутину с углов, бегаю к соседям выпрашивать мыло, тряпки, ведра…
Знаете, когда к вам стучат в дверь, вы ее открываете, а на пороге стоит темный эльф с клыкастой улыбкой и просит одолжить соли… короче, мне орали: «Забирай все, что хочешь, только детей не трогай!» Н-да. Интересно, они когда-нибудь поймут, что мы не едим детей?
В средине дня я просто смываюсь и начинаю наматывать круги вокруг дома, ожидая конца уборки. При этом сочиняю новую песню и радую ею прохожих. Тех немного, но в итоге набирается человек двадцать плюс три гнома и тролль. Я пою о трудностях борьбы с полчищами тараканов и о мучениях домохозяек, пытающихся навести чистоту дома.
Мне аплодируют и даже кидают медяки в котелок, который я также стащил из дома.
А когда вечером возвращается Аид с продуктами, он и вовсе застает белоснежные стены, белый потолок, надраенные полы и сшибающий с ног запах краски.
— Мы задохнемся! — говорит уверенно.
Фыркаю, валяюсь на матрасе и с удовольствием оглядываюсь вокруг. А Рей неплохо убирает. Это теперь можно даже назвать жильем.
— Предлагаю завтра с утра сходить и посмотреть на торги. Сегодня они устанавливают палатки вдоль главной улицы, а завтра можно будет увидеть заморские диковинки. Ну и заодно поискать работу.
— А шоколад там будет? — Рей отвлекается от процесса помешивания будущего супа и с интересом смотрит на Аида.
— Будет. Все будет. Я, кстати, сумел сегодня немного заработать, так что ближайшие дня три продержимся.
— Я тоже. — С гордостью киваю на три медяка в кружке.
Эльф встает и добавляет туда же целую горсть. Хмурюсь, чувствую себя уязвленным.
— Кстати, ко мне на улице подошел тот самый владелец нового трактира. Сказал, что он нашел хорошего барда, но готов взять тебя, если ты передумал. Правда, платить будет половину серебряной монеты в месяц.
Молча показываю средний палец и согнутую в локте руку.
— Я тоже так подумал.
Киваю:
— И без подачек обойдемся. Я завтра пойду с Рей в центр города. Будем петь там. Не весь же город он контролирует. Может, найдем место, где можно будет выступить. Да, и еще мне нужна гитара.
— Они дорогие, а денег пока нет.
— Хоть какая-нибудь, — грустно смотрю на Аида.
Тот еще более грустно смотрит на горсть медяков в углу.
— Я могу заработать деньги, — заявляет ребенок.
Изучаем бесстрастное лицо Рей.
— Как? — По-моему, я задаю логичный вопрос.
— Я могу колдовать.
— Знаешь… нужна такая магия, которая не причиняла бы боли заказчику. А твоя магия ну очень специфическая…
— Это магия смерти, — кивает девочка.
— Тогда лучше идти туда, где эта магия нужнее всего, — выдает идею Аид.
— В морг?
— В обитель скорби! Наверняка жрецы найдут применение ее талантам.
— Ну уж нет. К жрецам я ее не поведу. Они сделают из нее чудовище, а мне потом придется расплачиваться.
— А куда тогда пойдем?
— Не знаю…
Смотрю на Рей и понимаю, что если ее узнают — проблем не оберешься. Нет уж. Пусть лучше остается для всех обычным ребенком. А я что-нибудь придумаю.
ГЛАВА 6
У меня депрессия. Сильная и тяжелая. Думаю, раньше она не наступала потому, что постоянно надо было куда-то бегать, что-то делать, зарабатывать на жизнь… а теперь депрессия дорвалась до моего сердца и вонзила в него свои острые клыки.
Целыми днями лежу на матрасе, смотрю в потолок и либо сплю, либо страдаю. Рей ничего не говорит и просто сидит рядом. Либо встает и идет вместе со мной гулять по городу. Обычно мы выходим ночами. На небе при этом видна тоненькая линия ночного неба, на котором серебрятся звезды. Очень редко можно заметить краешек луны.
