Яна Тройнич - Леди и рыжая сеньорита
Вскоре мы двинулись в обратный путь. На вопросы Азар-ага я не отвечала, погруженная в свои думы, или отвечала невпопад. Воин сделал несколько попыток заговорить и развеселить меня. А потом резко повернул к себе:
— Сага, я люблю тебя. Но запомни: ради тебя я отказался от ребенка, который мог хоть на некоторое время отдалить нас друг от друга. Если между нами встанет кто-либо еще, даже твой дракон, я его уничтожу.
Я очнулась, будто от удара током. Чуть сама не испортила все своими руками. Нельзя расслабляться и забывать, что я пленница, хоть и любимая. Моя судьба в руках Азар-ага. Я не выберусь отсюда, если он не будет мне доверять.
Ночью мне пришлось постараться, чтоб рассеять мрачное настроение воина.
Утром служанки расчесывали мои волосы, и я заметила, как они переглянулись между собой. Я не выдержала и потребовала объяснить, в чем дело. Оказывается, вечером у правителя большой праздник. Соберется вся местная знать.
Я пожала плечами:
— Подумаешь, событие. Сколько знаю правителей, все время они что-то празднуют.
— Но вас с господином тоже пригласили. А он отказался взять вас с собой.
Я рассмеялась:
— Да и не надо. Я сама не жажду туда попасть.
Потом поняла, что праздник в понимании девушек дело почетное и важное. Они сочувствуют мне и переживают, что я не буду там присутствовать. Меня удивляло поведение этих женщин. Я думала, что они должны завидовать мне, а они меня чуть ли не боготворят.
— Но молодой господин и госпожа Майя сильно поссорились. Она требовала, чтоб он привел вас. А господин сказал, что не позволит ни одному мужчине смотреть на его женщину.
До меня вдруг дошла серьезность ситуации. Похоже, Азар-аг патологически ревнив. И чем это может закончиться — неизвестно. Я вспомнила, как испортилось его настроение, когда я обрадовалась Регине. Скорее всего, меня ожидает участь затворницы. И хорошо, если еще не зарежет из ревности. Вот вляпалась так вляпалась. Скорее бы Регина проснулась.
Но скорбеть о своей дальнейшей судьбе мне стало некогда. Вошел Азар-аг и прижал меня к себе. Долго смотрел и произнес:
— Сага, я сегодня приду очень поздно.
Я чуть не брякнула: ничего страшного. Но вовремя вспомнила о требующейся роли и гордо выпрямилась:
— Если собираешься провести время с другой, то не советую. Не посмотрю, что ты — великий воин, глаза выцарапаю. Да и ей придется несладко. Знаешь, я не из слабых.
Мужчина мгновенно повеселел и обхватил меня руками:
— Ты ревнуешь! Как я счастлив. Теперь верю, что ты меня любишь. Я приду, как только смогу. И когда-нибудь все тебе расскажу.
Я заметила: когда-нибудь, но не сейчас. Впрочем, ждать долго я не собиралась. Я должна придумать, как побыстрее покинуть этот мир.
Мужчина закрыл мне рот поцелуем, и одежда наша полетела на пол.
Теперь, когда Азар-аг приходил, он заставал меня лежащей в постели с потухшим взглядом. Я рассказывала про деревья, луга, цветы и широкие реки. Говорила, как мне всего этого не хватает. Он нервничал и не знал, что делать.
Наконец я попросила:
— Отвези меня в рощу. Может, там мне станет немного лучше.
Вскоре из-за моей болезни поездки стали все более частыми. На воздухе я всегда чувствовала облегчение.
В один из дней произошло радостное событие. Гуляя с Азар-агом, я услышала голос Регины:
— Елка, здравствуй. Со мной все хорошо.
Я от радости чуть не подпрыгнула:
— Золотая моя, я тебя слышу. Но отложим разговор на некоторое время.
Радость в душе забила ключом. Я носилась за бабочками. Потребовала от Азар-ага побороться со мной, отчего тот широко распахнул свои рысьи глаза, но в просьбе не отказал. Я постаралась вспомнить все свое умение и искусство. После «боя» он сжал меня в своих могучих руках и разглядывал с восхищением. Я обхватила его за шею и сама опрокинула на землю. Всю инициативу я взяла в свои руки и никогда еще не была так раскованна.
Азар-аг смотрел на меня восхищенными глазами:
— Такой я тебя еще не видел.
Я тихо произнесла:
— Мне здесь так хорошо. Не то что в душном помещении. Ты рядом, и я люблю тебя.
Я ненавидела себя за притворство. Мне жаль было влюбленного воина. Но я обязана была внушить ему, как важны для меня прогулки и что только здесь я могу отдаваться ему в полную меру.
Азар-аг остался доволен моим поведением и сказал, что в роще мне нужно бывать почаще. И вообще, со временем он построит здесь для меня дом.
Этого я и добивалась. А про себя понадеялась, что на столь долгий срок не задержусь.
Судьба была ко мне милостива. На следующий день Азар-аг должен был уехать на несколько дней по поручению отца. Когда он сообщил мне об этом, я «грохнулась в обморок». А когда он привел меня в себя, вцепилась в его плечи и зарыдала. Залила его грудь слезами и объявила, что без него умру.
Всю ночь мы провели без сна. Я умоляла взять меня с собой, при этом сердце сжималось от ужаса: вдруг согласится? Но он твердо заявил, что я последовать за ним не смогу.
Я заплакала:
— Ты приедешь, а меня уже нет в живых. Ты сам знаешь, без прогулок в роще я долго не могу.
Воин нахмурился, потом сказал:
— Хорошо, если очень понадобится, тебя проводят. Я оставлю одного из воинов, чтобы сопровождал тебя.
Я опять закричала, что не нужны мне никакие воины, кроме него. Я даже смотреть на других мужчин не хочу.
Он усмехнулся:
— На него и не стоит смотреть. Он стар и уродлив. Но при этом силен как бык и предан мне, как никто другой.
Наконец Азар-аг уснул, а ко мне сон не шел. Я приподнялась на локте и стала рассматривать лицо спящего. Во сне он казался мальчишкой.
Я мысленно попрощалась с мужчиной, которому судьба устроила встречу со мной. Наверное, так, как любит меня он, никто уже меня больше любить не будет. Представляю, что он почувствует, когда вернется. Я наклонилась и нежно коснулась его губ своими:
— Прости, твой мир — не для меня. Не нужно было выбирать меня.
Я не хотела плакать, но слезы сами закапали на его лицо. Он открыл глаза:
— Все-таки ты меня любишь, а я сомневался… Не расстраивайся. Это всего на несколько дней.
Он крепко прижал меня к себе:
— Я буду помнить о тебе каждую минуту и постараюсь приехать как можно быстрее, любимая моя, хорошая…
Вот тут нервы у меня сдали, и я разрыдалась по-настоящему. Он вдруг сказал:
— Можешь ездить гулять и одна. Никому я поручать присматривать за тобой не буду.
Я вцепилась в его могучие плечи и захлебнулась рыданиями. Меня поразил взгляд воина. С такой нежностью и преданностью он смотрел на меня. Потом привлек к себе и стал шептать слова, предназначавшиеся мне одной. Затем осторожно отстранил:
