Юрий Валин - Кабаны города Каннута
– Я знаю. Мне Эле говорила.
– Она много чего знает, – согласился Костяк. – Только она больше среди благородных жила. Про «деловых» понаслышке знает. У нас все проще. Ребята у меня нормальные. Так, иногда вспухать начинают. С кем не бывает? Не бойся.
– По-моему, ты сам боишься, – пробурчала Даша. Настроение у нее стремительно портилось.
– Я не своих боюсь, – заверил лохматый. – Просто среди «деловых» какая-то волна идет. Вроде стравливают нас друг с другом. Не нас, конечно, нижних, а тех, кто дела в городе направляет-контролирует. Я вот вчера с Гвоздем говорил, он тоже… Ну, ты об этих сложностях не задумывайся. Это так, наши заботы. Непонятно откуда сложности взялись, вот в чем беда. Может, там какой-то фокусник завелся, – Костяк кивнул на башни близкого замка. – Ладно, это тебя не касается. Тебе просто за столом посидеть нужно.
Остаток дороги лохматый рассказывал о своих сотоварищах. Мрачная Даша заявила, что такую кучу кличек никогда не запомнит. Костяк заверил, что стоит только увидеть рожи, и в именах ошибиться будет трудно.
Таверна «Треснутая ложка» выглядела заведением сомнительным настолько, что Даша туда и днем заходить не рискнула бы. Сейчас уже стемнело, узкая улочка выглядела вымершей, только вдалеке истерически хохотала пьяная женщина. Вот теперь Даше было страшно.
Лохматый смотрел выжидающе:
– Пошли, – прошептала Даша, – а то, я прямо на месте от избытка решительности опозорюсь.
* * *Нельзя сказать, что стол ломился от яств, так как такой могучий предмет мебели и под фаршированным слоном не сломался бы. Но столько вкусностей Даша в посмертной жизни точно еще не видела. Особенно хороша была пряная свинина и крошечные маринованные патиссончики. Даша ела, пила, и думала в основном о том, как это Костяк при такой диете умудряется оставаться костяком?
Первый жуткий момент знакомства с уголовными элементами миновал. Особой необузданностью костяковы воры не отличались. Поздоровались, окинули любопытными взглядами и продолжили застолье. В большей степени Дашу успокоило то, что члены компании, сидящей за столом, ни телосложением, ни возрастом не превосходили гостью. Можно подумать, лохматый подбирал в свою шайку по внешним габаритам – чтобы все в самое узкое окошко могли протиснуться. Эле со своим ростом здесь была бы на голову выше любого воришки. И уж точно могла бы разметать всех преступников по углам в один миг. Это сразу несколько успокоило перетрусившую Дашу, хотя по сути, обманчивое было утешение, – хозяйка-то сейчас дома сидит, рядом с мирным Вас-Васом.
Самыми крепкими и заметными в шайке были уже знакомые Даше парни – те, что приходили знакомиться в бани. Кривоносого звали – Паррот, нахального красавчика – Малыш. Сегодня оба жулика девушку доставать и дразнить не собирались, – сидели на дальнем краю стола, усиленно пили и беседовали о чем-то своем, сугубо бандитском. Еще за столом имелись две девицы. Мара – крепкая, темноволосая, с противным наглым взглядом торговки тухлыми пирожками, и Ресничка – изящная девушка лет четырнадцати, в измятом, но очень нарядном платье. Эта Ресничка неприятно удивила Дашу очаровательной улыбкой и шикарной гривой черных, с медным отливом, кудрей. Выходит, берет лохматый под свою руку всяких особ порочно-соблазнительных. Какая из Реснички воровка? Она в борделе куда больше заработает.
Впрочем, шлюхой Ресничка не была. Гулящие девки в «Треснутой ложке» естественно присутствовали, но скучали в полупустой общей зале. А здесь, в отдельной комнате, занятой костяковыми «деловыми», царила атмосфера чинная и даже отчасти семейная. Даша чувствовала себя несколько разочарованной – оказывается у лохматого даже что-то похожее на родню имеется. И зачем пугал, плел невесть что? С первого взгляда видно, что он здесь «в авторитете». Костяк сидел рядом с Дашей, но разговаривал в основном с крепеньким серьезным пареньком по кличке Виг. До девушки долетали только обрывки их разговора, – мешали другие голоса и бренчание струнного инструмента из общей залы. Даша не слишком расстраивалась, не шпионить же сюда пришла. К тому же послушать каннутскую альтернативу гитарной музыки было любопытно, – до сих пор девушка ни кабаков, ни местных филармоний посетить как-то не удосужилась. Поскольку сейчас Даша оказалась за столом крайней, и вести светскую беседу нужды не было, оставалось слушать струнные переборы и отдавать должное чудесной свинине. Девушка разбиралась с косточками с помощью кинжала, – посеребренное оружие для этого вполне годилось, и, судя по тому, что почти все за столом пользовались клинками, в данной ситуации обнаженная сталь поводом к кровопролитию явиться не могла. Вот вечно лохматый норовит краски сгустить.
Блюдо со свининой, стоящее в пределах досягаемости, потихоньку показало дно. Кроме Даши, опустошением блюда занимался странный тип, сидящий напротив девушки. Сначала Даша приняла сотрапезника за ребенка – ростом любитель свинины явно не задался, разве что чуть повыше знакомого Полукровки будет. Но взгляд тяжелый, взрослый. Звали карлика – Утбурд. Имечко непростое. Утбурдами называли диких нехороших дарков – обычно младенцев, брошенных родителями, и превратившихся в кровожадных духов. Эти духи, то ли норовили кровь высосать, то ли просто удушить одиноких путников, – Даша толком не помнила. Зверские младенцы, если и существовали в действительности, то водились за тридевять земель от Каннута. Фольклор, однако. Хотя, взглянешь на этого типа – и сомнения берут. Может, тоже, какой-нибудь полукровка? Хотя лохматый тогда бы упомянул. У Костяка в отношении дарков проглядывал явный расизм и дискриминация.
Утбурд, не смотря на свои карликовые размеры, челюстями работал исправно. Поглядывал из-под надвинутого на брови замурзанного колпака, чавкал. Слава богам, в беседу вступать не пытался. Не нравился он Даше, почти в той же степени, что и не в меру сексапильная Ресничка.
Пили воры яблочную водку. С коньяком по крепости не сравнить, но мягкое ширитти сей напиток по действенности превосходил. Отвертеться от употребления никак нельзя – лохматый эту тонкость первым делом объяснил. Пока Даша чувствовала себя неплохо – углы комнаты оставались на месте, свинина попадала в рот. Помогал кусок сливочного масла, проглоченный перед выходом из дома. Правда, Эле со скепсисом отнеслась к столь известному способу предупреждения алкогольного отравления. По словам хозяйки, масло вещь спасительная, когда крепко наберешься и можно быстро удрать. Если сидеть за столом неизвестно сколько, потом пойло по мозгам еще крепче бьет. Даша решила, что лучше потом, чем сразу. Собственный опыт употребления алкогольных напитков назвать солидным язык не поворачивался. Тогда вот даже от пива «окосела». Целка незадачливая.
