Стерлинг Ланье - Странствия Иеро
Клоц только сердито фыркнул, встряхнув рогами. Капли крови с них полетели в лицо священнику. Он спешился, подошел к Лучар и обнял ее за плечи.
Мужчина и юная женщина стояли на берегу, глядя на живое светящееся кольцо, окружавшее остров. Наступила ночь, но фосфоресцирующие тела лемутов были видны не хуже, чем днем.
— Пойдем, — сказал Иеро, коснувшись губами виска девушки. — Нужно заточить оружие, поесть и отдохнуть. Я встану на дежурство первым. Мой арбалет закончен, и я хочу приготовить побольше стрел. Скоро взойдет луна, и здесь будет достаточно света.
— Я не усну, пока ты работаешь! — ответила она упрямо. — Два арбалета лучше, чем один; может быть, мы успеем закончить к рассвету и мой.
Нежность, звучавшая в ее голосе, заставила сжаться сердце Иеро. Даже себе он боялся признаться, насколько безвыходным было их положение. Что сулило им утро, кроме новой атаки несметных орд лемутов? Он хотел сделать несколько стрел, чтобы отвлечься и занять свои руки работой. Кольцо фосфоресцирующих тварей сомкнулось вокруг острова, и было их уже не сотня и не две, а тысячи. Что значили против них два арбалета? Ничего. Ровным счетом ничего.
«Киллмен никогда не сдается», — сказала одна часть его сознания.
«Священник надеется на Бога», — сказала другая.
«Ты должен умереть вовремя; вспомни о Мануне», — предупредила третья.
Он горько усмехнулся, и Лучар удивленно посмотрела на него.
Но она молчала. Она уже привыкла к мысли, что ее странный спаситель, ее любимый, был человеком настроения.
— Хорошо, — кивнул он, — давай закончим с арбалетами.
Это случилось после полуночи. Иеро внезапно отложил почти готовую стрелу, его рука, сжимавшая нож, дрогнула: странный ментальный сигнал пришел к нему. Нечто безымянное двигалось в ночи, прикрытое щитом, под который он не мог проникнуть. Но оно таило угрозу, в этом священник не сомневался. И оно двигалось с запада, со стороны Мануна!
Он быстро разбудил своих спутников; Лучар, которую все-таки сморил сон, слегка застонала, открыв глаза. Он успокаивающе положил руку на ее голову.
«Я тоже чувствую это, — сообщил медведь. — Не могу сказать, что там такое, но ты прав — оно движется к нам. И движется быстро!»
— Нечистый! — воскликнул Иеро в отчаянии. — Эти проклятые лемуты наверняка их союзники и должны были лишь обнаружить и задержать нас! — Он повернулся к медведю: «Покинем остров и будем драться на воде. В конце концов, копья этих тварей угрожают только нашим телам, но не душам!»
«Терпение, друг Иеро, — пришел холодный ответ. — Ты сможешь найти лучший выход. Ты — наш вождь. Мы сумели избежать многих других ловушек…»
Тут наступила пауза, как будто странный нечеловеческий разум медведя рассматривал какую-то новую и непривычную мысль.
Затем пришло замечание, поразившее Иеро; в нем был юмор: «Не надо прощаться с жизнью раньше, чем нас действительно убьют!»
Он ощутил прикосновение ладони Лучар и повернулся к ней.
Девушка смотрела на него широко раскрытыми темными глазами.
— Дорогой мой, значит, мы должны умереть? Нет никакой надежды, никакого пути к спасению?
— Я не вижу выхода, девочка. Мне удалось бежать, но больше они не допустят такой ошибки. Из моего мозга, от всех наших разумов, они могут получить новое знание — такое, что обеспечит им победу. Древнее оружие, которое я разыскиваю, может стать неотразимой силой в их руках; добавь к этому необычные способности медведя и мое собственное открытие, новый канал ментальной связи… — Он печально улыбнулся и продолжал: — Трижды мне удавалось избежать смерти… Но в этот раз… Клоца они тоже не возьмут живым. — Он повернул голову к медведю: «Горм, ты готов умереть, сражаясь вместе с нами?»
«Если необходимо, — был ответ. — Наши старейшие велели мне быть с тобой всюду. Когда ты прикажешь, я перестану существовать. Однако давай все же подождем до рассвета».
— Мрачным будет этот рассвет! — воскликнула девушка. — Он несет нам только ужас и смерть!
— Горм прав, — твердо сказал Иеро. — Мы не умрем, пока не придет наше время. Кто знает, что может случиться?
Он обнял ее за плечи, и так они стояли на берегу острова, ожидая солнечного восхода. Рядом с ними, как часовые, застыли животные; фырканье Клоца, ловившего ноздрями утренний бриз, иногда нарушало тишину. Фосфоресцирующее кольцо врагов стало бледнеть под первыми лучами солнца. Снова путники услыхали тоскливый вопль, который стал для них символом этого страшного города.
И вместе с жутким заунывным звуком пришли те, кто охотился за ними. С юга, со стороны открытого моря, к острову скользил черный корабль; с ним шла их гибель, жестокая и неизбежная.
Амфибиеподобные лемуты, бледные тела которых покрывали поверхность вод, расступились, и корабль скользнул в этот обрамленный живыми стенами канал. Люди-жабы плыли за ним, стягиваясь отовсюду к замедлявшему ход судну. Наконец оно застыло в сотне ярдов от берега; казалось, темный корпус покоится не на воде, а в этой отвратительной белесой массе. Слуги пришли к своему господину.
Теперь, когда корабль оказался рядом, Иеро был вынужден снова воздвигнуть ментальный барьер, опасаясь, что Нечистый снова попробует овладеть его разумом с помощью своей дьявольской машины. Он почувствовал, как плечи Лучар дрогнули под его рукой, и взглянул на нее. Лицо девушки было бесстрастным.
Адепт, который стоял на мостике корабля в окружении людей и нескольких волосатых ревунов, громко заговорил на батви. Он являлся точной копией С'даны, и только по голосу, более молодому и сильному, можно было понять, что это — другой человек.
— Ты попался, священник, вместе со своим зверьем и девчонкой! Согласен ли ты сдаться без сопротивления? — Его тон был насмешливым, и кровь закипела в жилах у Иеро. Стиснув зубы, он справился с гневом и усмехнулся в лицо врагу.
— Ты пришел за моим мозгом, лысая тварь? — вымолвил он. — Ну, так попробуй, возьми его!
Расстояние, разделявшее их, было невелико, и священник едва повысил голос. Бледная кожа адепта покраснела, а в толпе ревунов послышались злобные крики; заметив это, Иеро снова усмехнулся и перевел взгляд на нос судна, где стояла пушка, стреляющая молниями. Если как следует раздразнить врагов, то с ним и его спутниками быстро покончат…
Это была бы легкая смерть! Но два служителя в капюшонах, стоявшие у орудия, были отлично вышколены; они даже не шевельнулись.
Адепт небрежно взмахнул рукой, и ревуны умолкли. Безволосая голова с гладкой блестящей кожей наклонилась в сторону Иеро.
— Ты смелый человек, священник забытого бога! Это качество мы умеем ценить. Ты в нашей руке, но сожмется ли она в кулак? Может быть, да, может быть, нет… Подумай! Мы еще раз предлагаем тебе союз. Я признаю, что мы хотим использовать твой разум, его удивительную силу и неведомую нам пока что мощь. С'дана послал меня, С'карна, чтобы я попытался убедить тебя. Прояви благоразумие, священник!
Иеро не колебался ни секунды.
— Ты лжешь, С'карн, как и вся твоя гнусная шайка! С'дана боится меня, иначе пришел бы сам, чтобы полюбоваться на мою смерть! На твоем корабле — машина, и с ее помощью ты надеешься поработить мой разум. Ну, иди же, и попробуй сделать это! Я плюю на ваше грязное братство и на тебя, лысый мерзавец!
На мгновение, глядя на корабль, что находился на расстоянии броска копья, Иеро поверил, что добьется своей цели. Холодное лицо С'карна дрогнуло в гримасе ярости, его пальцы судорожно стиснули поручень мостика. Однако адепт справился с гневом и не отдал команды стрелкам, застывшим у орудия. Он заговорил, и его голос был хриплым и угрожающим.
— Ты ищешь легкой гибели, священник. В Мануне, куда ты скоро попадешь, ты будешь молить о ней своего несуществующего бога. Будь уверен, твоя смерть не придет так быстро, как ты надеешься! — Он повернулся к стоявшим позади него людям и лемутам: — Спускайте лодки! Вперед! Возьмите их живыми!
Иеро поднял с земли свой арбалет, вложил стрелу с блестящим бронзовым наконечником и повернул рукоять. Тетива натянулась, сухо щелкнул затвор. Он целился прямо в грудь С'карну и знал, что не промахнется. Но нажать на спусковой крючок он не успел.
— Мир! — Прозвучавший позади него голос оказался таким сильным и звучным, что перекрыл поднявшийся на корабле шум. В изумлении опустив свое оружие, Иеро обернулся.
Огибая западную оконечность островка, по голубой воде лагуны скользило каноэ. В нем сидел старик с веслом на коленях; его длинные белоснежные волосы и борода падали на коричневого цвета плащ. Он казался невооруженным, только небольшой нож висел на ремне. Его кожа была очень темной — такой же темной, как у Лучар.
Адепт не меньше Иеро был поражен явлением темнокожего старца.
Его взгляд стал пристальным и тяжелым, как будто он увидел нового врага.
