Стерлинг Ланье - Странствия Иеро
Она вспыхнула.
— Что значит «вернуться в цивилизованное состояние»? Должна заметить, пер Дистин, что в Д'Алви живет великий и могучий народ. У нас два города, обнесенных стенами, а в них — церкви и много дворцов из камня! У нас есть все — корабли и книги, дороги и повозки, поля и скот! Все, не говоря уж о нашей храброй и многочисленной армии!
Посмотрев на нее, Иеро улыбнулся, но ничего не возразил. Глаза девушки сердито сверкнули.
— Я вижу, — сказала она, — что все эти вещи ты не считаешь признаками цивилизации.
— Ну а как ты думаешь сама? — откликнулся священник. — В основе того, что ты перечислила, лежат жестокое рабство, ограничение знаний, грабительские налоги, вырождающаяся религия и кровавые стычки с соседями. Последнее ужасно само по себе, но еще страшнее то, что междоусобные войны ослабляют вас, тогда как надо собрать все силы для борьбы с Нечистым. Теперь скажи мне: разве это говорит о высокой культуре? О цивилизованности? По-моему, это самое настоящее варварство!
— Может быть, ты прав, — промолвила она задумчиво. — Но меня с детства учили, что наш мир устроен разумно… И мне очень трудно признать, что это не так.
— Я понимаю, моя маленькая принцесса, — кивнул головой Иеро, обнимая ее за плечи. — Но ты пережила многое… боль, страх, рабство… любовь… Чем больше испытал человек, тем лучше он понимает других. А ты еще так молода, девочка…
Лицо Лучар, прекрасное, внезапно повзрослевшее, с темными бездонными глазами, было рядом с его лицом, от аромата ее волос кружилась голова. Он почувствовал, как девушка вздрогнула, затем юные руки обвили его шею и высокая трава сомкнулась над ними…
…Горм развалился на пляже, оглядывая маленькими глазками сверкающую поверхность лагуны.
«Эти люди!.. — думал он. — Сколько переживаний, сколько лишних эмоций! Но, по крайней мере, теперь мы можем сосредоточиться на главном деле, не отвлекаясь больше по пустякам».
Он повернул голову к Клоцу, который стоял рядом и перетирал свою бесконечную жвачку, потом глаза его закрылись. Залитый теплым солнечным светом островок спал в голубых водах лагуны, и только огромный лорс, вздымая остроконечные рога, нес неусыпную стражу.
Странники проснулись утром — или, вернее, были разбужены. Сигнал Горма: «Тревога! Они идут!» — ударил спящих, будто выпущенный из пращи камень. Через мгновение люди были на ногах, готовые к сражению и к бегству. Жуткий вопль ширился и рос над лагуной, и они поняли, что враг близко.
«Аоуу, аоуу, аааоууу!» — рыдали, выли тоскливые голоса, надвигаясь со всех сторон. Теперь, даже в ярких лучах солнца, их остров больше не казался безопасным убежищем в мире первозданного хаоса. Листья пальм угрожающе шелестели, воды лагуны были не безмятежно-голубыми, а серыми, подернутыми легкой рябью, развалины гигантских зданий вплотную придвинулись к островку и нависали над ним с неясной угрозой.
В сопровождении лорса и медведя люди устремились к центральной, более возвышенной части острова. Отсюда наконец они увидели своих врагов и поняли, кто следил за ними с самого начала пути по заброшенному городу.
Они появились со всех сторон в маленьких узких суденышках, наполовину плотах, наполовину каноэ, сплетенных из тростника. Поверхность вод на четверть мили вокруг острова была усеяна этими странными лодками, экипажи которых не нуждались в веслах: они гребли собственными конечностями, снабженными плавательной перепонкой. И сотни белесых голов в воде между судами свидетельствовали, что еще большее число этих созданий добралось сюда самым простым и естественным для них способом — вплавь.
«Новый вид лемутов! — думал Иеро, разглядывая эту орду. — Похожи на жаб и, вероятно, происходят от них… Жабы, вот что они такое! Дайте жабе огромный череп и бледную белую кожу, дайте ей злые черные глаза, дайте почти человеческие размеры, дайте ей нож и копье из рыбьих костей… И дайте ей ненависть!»
Пока враги приближались, сжимая кольцо вокруг островка, священник вспоминал первое впечатление Горма — что эти твари «думают и не думают». По-видимому, медведь ощутил присутствие разведчика, следившего за ними.
Тоскливый жалобный вопль внезапно стих, и только тогда Иеро понял, что люди-жабы не издают ни звука. Этот странный вой шел от окружающих остров руин, но не от жутких созданий, сновавших в воде. Был ли он сигналом к нападению? Кто знает? Множество других вопросов переполняло его мозг, но не было времени искать на них ответы. Первые шеренги атакующих достигли острова и кишели на берегу.
Решение священника — уйти от лагуны и встретить врагов на твердой земле — было правильным. На суше они передвигались неуклюже, нелепыми прыжками; большие плавательные перепонки на ногах делали их здесь гораздо менее опасными, чем в родной стихии, в болоте или воде. Однако враги казались бесчисленными, и мнилось, что их воинство поглотит четверку путников, словно бездонный омут. Правда, на стороне Иеро были прочное оружие и великое искусство рукопашного боя, мастерство киллмена, отточенное годами тренировок и бесчисленных схваток в северных лесах. Кроме того, он даже не рассматривал возможность поражения; поражение означало гибель.
Битву начала Лучар: ее длинный кинжал — трофей, взятый Иеро с Мануна — сверкнул под солнечными лучами, перечеркнув алой полосой горло ближайшей жабы. В ответ ливень костяных дротиков засвистел вокруг, и люди быстро присели. Один из снарядов ударил Иеро в плечо, повергнув священника в изумление — наконечник даже не пробил его кожаную куртку! Эти монстры были никуда не годными копейщиками — вероятно, из-за перепончатых лап, плохо приспособленных для бросания. Такое открытие увеличивало шансы путников на победу, но число нападающих по-прежнему вызывало тревогу. Сотни безобразных тварей плавали вокруг острова, разевая в безмолвной угрозе пасти.
«И с каждым часом их будет все больше и больше», — подумал Иеро, заметив, как новые плетеные каноэ появляются из-за развалин.
«Клоц! — позвал он. — Ко мне!»
Огромный лорс охранял левый фланг их маленького отряда, тогда как медведь находился справа. Рога Клоца были угрожающе выставлены вперед, и десяток мертвых людей-жаб уже валялся у его копыт. Лемуты боялись этого невиданного яростного зверя и старались держаться от него подальше.
Получив приказ, лорс ринулся к людям, и оба путешественника вскочили в седло. В правой руке Иеро сжимал копье, в левой — свой тяжелый меч.
«В атаку! — приказал он. — Скачи по побережью, вокруг острова! Сбросим их в воду! Горм, иди за нами!»
Как только выяснились особенности этих странных существ, опытный киллмен смог избрать лучший из способов борьбы с ними. Совсем не опасные поодиночке, они толпились вокруг в таком числе, что могли задавить людей своей массой; однако если быстро атаковать, то на суше они будут беспомощными со своими неуклюжими слабыми ногами.
Огромный лорс был неуязвим для костяных дротиков, неспособных пробить густую шерсть. Низкий кустарник и несколько деревьев тоже не являлись препятствием для атаки, и Клоц прошел сквозь толпу амфибий, как раскаленный нож через масло. Страшные передние копыта крушили тела лемутов, в ужасе разбегавшихся с его дороги; некоторых Иеро достал острием копья, но главный труд выпал на долю Клоца. Если не считать его свирепого фырканья, сопенья медведя и выкриков людей, странная битва происходила в полной тишине. Почти автоматически действуя копьем и клинком, священник удивленно подумал, как же общаются эти странные существа. Было ясно, что люди-жабы не издавали звуков; однако он не мог уловить и никаких ментальных излучений.
Дважды они пронеслись вокруг острова, сея опустошение в рядах врагов. Внезапно, без всякого сигнала, который мог бы увидеть или услышать человек, лемуты бросились в воду лагуны. Иеро заметил, что мертвых и раненых они унесли с собой.
«Наверняка съедят», — подумал он, вздрогнув от отвращения.
Скорее всего, это гипотеза была верной; вряд ли подобным существам знакомо чувство сострадания.
— Они ушли, — промолвила Лучар, спрыгивая на землю. — Да, но недалеко. Посмотри!
Со всех сторон остров по-прежнему окружала орда лемутов.
Они сидели в своих плетеных челнах и плавали между ними, выставив на поверхность белесые глаза. Они никуда не собирались уходить! Смеркалось, и тела амфибий начали поблескивать холодным фосфорическим светом.
— Я думаю, они атакуют вновь с первыми лучами солнца, — сказал Иеро и обратился к животным: «Горм, с тобой все в порядке? Клоц, ты не ранен?»
«Их оружие очень слабое, — ответил медведь. — Я думал, что в наконечниках может быть яд, но это не так. Я даже не оцарапан».
Клоц только сердито фыркнул, встряхнув рогами. Капли крови с них полетели в лицо священнику. Он спешился, подошел к Лучар и обнял ее за плечи.
