Юлиана Суренова - Дорогой сновидений
— Да, Шамаш, — решительно кивнул караванщик, — они лишь спят. Я чувствую… Когда я мысленно заглядываю в сон своей малышке, мне кажется, что она счастлива.
Колдуну не чем было возразить.
— В ином случае не было бы силы, способной удержать их в мире грез, — прошептал он, откидываясь на подушки.
— Отдыхай, — хозяин каравана поспешно двинулся к пологу повозки.
— Торговец, — не открывая глаз, окликнул его Шамаш. — Возможно, — медленно, обдумывая каждое последующее слово, продолжал он, — мне понадобится на некоторое время покинуть караван. Я должен найти… одно очень дорогое мне существо… Я понимаю, что сейчас не лучшее для этого время, однако…
Атен остановился, взглянул на бога солнца, удивленный тем, что небожитель не просто говорит со смертным о своих планах, но, как казалось, просит его разрешения, словно… Ведь даже равноправные среди караванщиков сами решают, какой дорогой идти, лишь за детей и рабов это решают другие!
— Господин, — опустив голову, втянув шею в плечи, зашептал он, — кто я такой, чтобы решать за Тебя? Маленький смертный, снежинка у Твоих ног…
— Мой друг, — слова Шамаша заставили его замолчать. — Во всяком случае, я очень надеюсь на это.
Атен резко вскинул голову. Его глаза вспыхнули огнем, в свете которого поблекло бы даже пламя зари. Гамеш — великий легендарный царь — основатель был единственным, кого повелитель небес называл так…
— Это великая честь…
— Мне нужен твой совет, — напомнил колдун.
— Конечно… — его чувства, мысли были слишком далеки от мира яви, где-то за гранью легенд, в стране чудес, губы же продолжали говорить, неосмысленно, в порыве чувств. — Иди. Если хочешь, я остановлю караван и мы подождем…
— Нет, не надо. Это не самое благое место на земле. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
— Не торопись, — он знал, как важны дороги небожителя. Ни один смертный не может и не должен вставать у Него на пути. — Мы будем ждать столько, сколько потребуется, — о, он не допускал даже тени сомнения, что так оно и будет. Даже если прежде чем бог солнца вернется пройдет целая вечность.
— Но если что-то случится…
— Мы сумеем постоять за себя, — он вернулся к нему, коснулся руки, словно делясь своей верой. — Это действительно так. Позволь нам доказать…
— Не нужно ничего доказывать. Я верю в вас.
Глава 7
Торговец ушел. Трепет покинул полог, старательно задернутый рукой человека, ценившего тепло выше всего в этой жизни. А Шамаш все лежал, закрыв глаза, стараясь отрешиться от забот и проблем. Но тщетно. Сон не шел. Вместо него в голову приходили мысли, которые лишь усиливали тревогу, раня душу.
"Ну, хватит", — он сел, посидел несколько мгновений, собираясь с силами, а затем решительно выбрался наружу.
"Ты куда-то собрался? — едва Шамаш ступил на хрустящий снежный покров, донесся до него мысленный голос огненного волка. — Не отдохнув? — Хан глядел на хозяина с укором, не одобряя поступка, который тот собирался совершить. — Не правильно это…»
"Шаги утомляют куда меньше, чем мысли".
"О чем же таком ты думаешь, что готов бежать от своих мыслей прочь в снега пустыни?"
"О многом… — вздохнув, колдун качнул головой. — Прости, я забыл спросить, как ты, как Шуллат? С вами все в порядке?"
"Конечно, — пасть зверя растянулись в улыбке, — что с нами могло произойти? Ведь нам не угрожала никакая опасность".
"А дикие олени, на пути которых вам пришлось встать?"
"Это пустяки. И нужно-то было всего лишь отогнать рогачей чуть в сторону. Конечно, двоим нам пришлось бы нелегко, но с помощью призрачной стаи, которую ты призвал к нам на помощь — проще простого… Так что, если ты собираешься в путь, ничто не помешает мне отправиться с тобой".
"И, все же, ты останешься".
"Я не отпущу тебя одного!"
"Твоя помощь может понадобиться здесь".
"Но ты…"
"Со мной все будет в порядке".
"Если только не встретишь еще одну тварь из рода Несущих смерть, — глухо проворчал волк. — Не подвергай себя ненужной опасности, когда на твоем пути ее и так с избытком".
"Я должен…"
"Да, должен! Должен уцелеть, позволяя с тобой вместе спастись и всем остальным! Судьба смертных… Не только детей огня, твоих спутников, но всех живущих на земле предрешена. Она пуста. Как сердце пустыни, где так холодно, что дыхание застывает в груди, где невозможна жизнь. И только ты можешь изменить судьбу. Подумай об этом. Подумай о том, что если с тобой что-либо случится, очень скоро все мы исчезнем с лица земли, так и не поняв, почему не можем больше жить. Единственный шанс, который нам оставлен — тот, что сможешь дать нам ты".
"Хан…" — колдун хотел остановить зверя, но волк не слушал его, продолжая:
"Шанс, которого нас с такой легкостью сможет лишить Губитель. Он совсем рядом. Он ищет встречи с тобой, жаждет отомстить за поражение. И он не упустит своего шанса! — он поднял на бога солнца печальный взгляд рыжих глаз, в которых мерцали боль и тоска. Хан слишком хорошо понимал, что никакие слова не остановят хозяина, который, приняв решение, не захочет, а, может, и не сможет его изменить. И, все же, он продолжал: — Зачем тебе идти в снега? Что такое особенное ты ищешь, к чему не приведет тебя тропа каравана?"
"Хан… Есть существо, которому я обязан своей жизнью, и…"
"Ты говоришь о драконе? — священный зверь понял его быстрее, чем Шамаш успел договорить. — Ты не искал его раньше, думая, что небесный странник погиб, да? А когда я сказал тебе, что он выжил, решил непременно найти?"
"Да. Пойми, друг, — Шамаш коснулся рукой золотой шерсти волка, — я не могу иначе".
"Я понимаю, — Хан тяжело вдохнул. — Но, может быть, не сейчас? Потом?"
"А что если ему нужна моя помощь? Нет. И так потерянно слишком много времени".
"Знаешь, я уже жалею, что рассказал тебе о драконе. Но я думал, что все будет совсем иначе, что это известие успокоит тебя, обнадежит…"
"Так и есть…"
"Нет! Шамаш, почему ты не такой, как все? Ты думаешь всегда только о других, не заботясь о себе…"
"Разве это плохо?"
"Да, плохо, очень плохо! — глаза волка вспыхнули жарким пламенем. — У того, кто пытается отогреть весь мир, не остается тепла для себя! Таким был прежний бог солнца… И что же? Разве его столь горячо любимым детям огня стало легче от того, что они остались сиротами?"
Колдун качнул головой:
"Не сравнивай меня с Утом. Я — не он".
"Ты такой же. Он также отказывался от помощи, стремясь справиться со всем самому. Но это невозможно. Во всяком случае, в мире снежной пустыни. Он соткан из поступков многих, не деяния одного. Поверь мне, я знаю это, ведь мое племя было испокон веков связующим звеном между людьми и небожителями… А он не был готов признать этой истины. Или, может, не хотел… Гордость была тому виной или что-то иное — не мне судить. Не повторяй его ошибок!"
