Алисия Дэй - Возрождение Атлантиды
— Конлан, у нас проблема. Или, может, мне следует перефразировать. Черт, у нас проблем по горло. А это просто новая.
— Считай меня еще одной проблемой, Атлантиец, — рявкнула Квинн. — Потому что пока я не узнаю, почему твои люди атаковали моих людей, я буду стоять у тебя над душой.
Вэн оглядел Квинн с ног до головы и ухмыльнулся.
— Золотко, я лучше буду считать тебя лучшей частью моей недели. Черт, возможно, всего этого треклятого года.
Ледяной голос раздался в комнате за мгновение до того, как между Квинн и Вэном появился Аларик, мерцая и угрожая, — Ты получил свое честное предупреждение, мститель. Если ты прикоснешься к ней, я тебя уничтожу.
Райли подпрыгнула, думая защитить свою сестру от Аларика, который был самым страшным человеком, какого она когда-либо встречала.
Мужчина, у которого была магическая сила смерти.
Необъяснимо, но Квинн вдруг рассмеялась. Этот звук затрепетал в комнате, высокий и дикий.
— Добро пожаловать на чайную вечеринку, рыбье личико. У меня странное ощущение, что тебе и мне нужно поговорить, особенно после того, как ты практически положил свою руку мне на грудь, — сказала она, все еще мрачно улыбаясь. — По крайней мере, мне кажется, что ты должен мне ужин.
Райли посмотрела на всех них, — Конлана, Вэна, Аларика и свою сестру, — и медленно покачала головой.
— Весь мир сошел с ума?
Глава 22
Райзен, прихрамывая, спустился по лестнице покинутого товарного склада, который Мика нашел для них. Слава Посейдону, Трезубец был в безопасности, все еще притороченный к его спине под пальто.
Ему повезло.
Повезло больше, чем пяти его людям. Пять воинов погибли, и с какой стати? Чтобы защитить людское население, которое было достаточно глупым для того, чтобы встречать оборотней и кровососов с голыми шеями.
Единственно возможным проблеском света во тьме треклятого туннеля, которым стал этот день, было то, что про ту битву не упоминали медиа службы. Разумеется, лохматые задницы контролировали медиа с тех пор, как захватили CNN и транслирующие сети, так что, подумал он, это не так уж удивительно.
Но все же он решил, что это очко в его пользу. Всё-таки, Аларик не мог последовать за новостями, которых не знал. Он сделает целью своей жизни найти способ разыскать Райзена и отделить его яйца от тела.
Медленно.
Он посмотрел на светящиеся цифры на циферблате серебряных карманных часов его отца. Какая ирония, что единственное воспоминание, которое сохранилось от его отца, становилось нестабильным от сил, которые он посылал.
Часам не очень-то нравятся элементарные силы. Он вынул свой мобильный телефон из брюк, и поморщился при виде пустого экрана.
И технике тоже не слишком нравились эти силы, если подумать.
Но ему нет нужды подтверждать свою встречу с Обществом Платоистов. Они вряд ли забудут про нее.
И когда Трезубец будет цел и под его контролем, он отомстит за пятерых, которых потерял сегодня.
И также за своего отца.
Ходящие по земле сгорят.
Конлан с особой тщательностью разместил участников этой незапланированной встречи. Аларик прислонился к стене в одной части комнаты.
Райли сидела с Квинн на диване прямо через всю комнату от Аларика.
Он с Вэном выбрали другие две стены, так что это напоминало какую-то странную игру в шахматы (в Атлантиде), где участвуют четыре игрока, используя настоящие фигуры.
Если подумать, то он чувствовал себя чертовски похожим на пешку с тех пор, как вернулся.
Эта проблема разрешилась.
Квинн вытянула ноги и положила один ботинок на другой, явно выражая заученное безразличие. Она была такой же сильной, как сестра, но, в отличие от Райли, Квинн знала, что она крепкий орешек. Она этим овладела.
И за те несколько секунд, когда он позволил ей войти в свой разум, он почувствовал темное пятно на ее собственной душе. У нее были секреты, у этой Квинн Доусон.
И опасные.
— Будем говорить или пялиться друг на друга всю ночь? — выпалила Квинн. — Не то, чтобы вы все не были таким пиршеством для глаз, но у меня есть дела, которые надо сделать, люди, которых следует убить.
Райли с недоверием посмотрела на свою сестру. Конлан послал легкое прикосновение к эмоциям Райли, чтобы проверить их на фальшь.
Но ничего не обнаружил. Она была совершенно ошеломлена присутствием Квинн в этой заварушке.
Конлан сложил руки на груди.
— Интересный подбор слов. Вероятно, ты готова рассказать нам, что ты делала с теми оборотнями, которых ты зовешь «мои волки».
Аларик ничего не сказал, а просто смотрел на Квинн, не моргая, в его глазах горел жаркий зеленый огонь.
Квинн рассмеялась:
— Да. Правильно. Ну, вы показываете мне свои карты. Я показываю свои, как говорится.
— Эй, а что конкретно тебе хотелось бы увидеть? Я в игре, — сказал Вэн.
При этих словах комната задрожала, как будто под угрозой подводного катаклизма. Конлан почувствовал, как ледяной ветер пролетел по его лицу, направляясь к его брату, и знал, чем вызвано это землетрясение.
Или, скорее, кем.
— Прекрати, жрец, — прорычал он. — Во что бы ты ни играл, у нас нет времени на эту ерунду. Нам нужно выложить соответствующие карты на стол, сейчас же.
Но, казалось, словно он ничего не говорил.
— Ты хочешь, чтобы я показал тебе свои? — Аларик направился через комнату к Квинн и Райли, но остановился в шести шагах от них, прежде чем у Конлана или Вэна появилась возможность пошевелиться. — Ну, как насчет такого?
Его глаза горели жарче, чем Конлан когда-либо видел, Аларик спокойно поднял сначала одну руку, потом другую в воздух. И вместе с этими движениями Квинн и Райли поднялись над диваном, пока не начали левитировать в нескольких дюймах от потолка, все еще находясь в положении сидя и покоясь на сверкающих шарах сине-зеленого света.
— Как вам это? — потребовал ответа Аларик. — И как насчет этого?
Он резко опустил руки вниз. Потом поднял их, ладонями вверх, что-то бормоча себе под нос. Женщины нырнули вниз, к полу, потом водный фонтан поймал их и деликатно поднял обратно на диван.
Еще одно резкое движение руки и вода исчезла. Но ни на Райли, ни на Квинн не было ни капли.
Райли слегка задыхалась.
— Ух ты, это было здоровски… это было…
— Прикольный гостинный трюк, рыбье личико, — сказала Квинн. Потом она изобразила большой зевок. — Мы закончили с дымом и зеркалами? Ох, простите, это была вода и зеркала, верно?
В одну секунду Адарик поднял ее с дивана и прижал к себе.
— Не провоцируй меня, женщина. Мы оба можем об этом пожалеть.
