Саймон Браун - Сын соперника
Советник находился в странном состоянии полусна-полубодрствования. Он сел на краешек своей кровати и пожелал оказаться где-нибудь в другом месте.
Кайсор устал от ответственности, возложенной на его плечи, устал быть примером для тысяч сограждан. Когда он решил следовать по стопам брата и стать советником в Ассамблее, его единственной скромной целью было внести посильный вклад в улучшение жизни города и жителей. Да еще, как он припомнил, – работать под чутким руководством молодого префекта Поломы Мальвары, выходца из достойной купеческой семьи, человека, на которого возлагались большие надежды.
Но затем пришли ривальдийцы со своими ужасными огнестрелами и кошмарным колдуном Кевлереном – и разгромили мирный и процветающий город. Помочь мог только сосланный префект. Вдалеке от Кидана он собирал силы для освобождения города от иноземного ига.
Но когда Полома возвратился, то привел с собой хамилайцев с еще большим количеством огнестрелов и другим Кевлереном…
Нет, Кайсор не желал быть вожаком. Но иного лидера у Кидана не было. Молодой префект, некогда столь уважаемый, не в счет.
Неври лег обратно в постель и попытался заснуть – не получалось. Мозг занимали сотни и тысячи мелких проблем и вопросов, требовавших принятия немедленного решения.
Тяжело вздохнув, советник очень осторожно встал с кровати, стараясь не разбудить жену. В одной ночной сорочке спустился в кухню, где нашел черствый хлеб и варенье. Кайсор собирался приготовить ранний завтрак, но тут услышал шум, доносившийся с заднего крыльца. Звук походил на скулеж побитой собаки. Советник вспомнил, что именно этот звук и разбудил его.
Неври приоткрыл дверь и обнаружил на ступеньках Ланнела Тори. С уголка рта у него свисала нитка тягучей слюны. Тори тихо и противно завывал.
– Ланнел?…
Кайсор не знал, что делать. До этого дня он никогда не видел, как ревет взрослый мужик. Увиденное вызвало в нем лишь глубокое отвращение.
– Поднимай свой зад, размазня! Что случилось?…
Ланнел, все еще захлебываясь рыданиями, потянулся к Неври.
Кайсор автоматически протянул руку, но понял, что в ней все еще зажат кусок хлеба, и отдернул ее.
– Поднимайся! – яростно прошипел он.
– Я совершил нечто ужасное, – простонал Ланнел. – О, дорогой мой Кидан, это убийство…
Остальные слова потонули в рыданиях.
– Убийство?!
Кайсор тупо уставился на Тори, затем отбросил хлеб и помог Ланнелу подняться.
– Быстро в дом, – скомандовал он.
– Это ужасно… – вновь начал рыдать Тори.
– Заткнись! – приказал Кайсор, вталкивая его в дом и закрывая входную дверь.
Из-под скамейки он достал стул, на который усадил незваного ночного гостя.
– Садись и говори тише, черт тебя подери!…
С верхнего этажа послышался голос жены советника:
– Кайсор?… Кто там? Что ты делаешь?…
– Оставайся наверху, Зоул. Это Ланнел Тори, он пришел по делу.
– В такой час? Еще даже не рассвело.
Неври услышал, как жена встала с кровати.
– Неотложные дела! – крикнул он. – Очень секретные. Мы недолго!…
Кайсор затаил дыхание. Услышав, что Зоул вернулась в постель, советник притворил дверь на кухню.
– Так, – сказал он, оборачиваясь к Ланнелу. – В чем дело?
При помощи кремня Неври высек огонь и зажег фонарь, который поставил на скамью рядом с ночным визитером. Лицо Ланнела в таком свете казалось еще более вытянутым и осунувшимся. Словно маска, подумал со страхом советник и отпрянул.
Ланнел привстал и взял Кайсора за руку – прежде чем тот смог ее отдернуть.
– Советник Неври, я убил человека!…
* * *
– Ты действительно считаешь, что совет даст нам пару мест? – поинтересовался Арден у Эриот. – Я что-то не заметил, чтобы советники обрадовались возможности появления колонистов в представительском органе. Даже сторонники префекта…
– Я думаю, некоторые поддерживают Полому Мальвару по другим причинам, – сказала девушка. – Эти люди вовсе не обязаны любить нас.
– Ты думаешь, он любит нас?…
Они стояли у холма, на котором возводились конюшни, и осматривали новое поселение, занявшее большую часть восточной оконечности острова Кархей. Солнце еще не поднялось из-за горизонта, но небо уже озарилось розоватым светом. От этих отблесков недавно выстроенные хижины поселенцев выглядели как-то очень по-домашнему.
– Нужно укрепить дорогу, идущую с запада на восток, – сказала Эриот. – Один мощный ливень запросто смоет ее. Возможно, желоба – единственно верное решение. Надо пригласить инженера…
– Почему всякий раз, как я упоминаю об этом человеке, ты уходишь от разговора? – спросил Арден.
– Когда все закончим, необходимо подумать о постоянном жилье. Хижины, которые мы соорудили, не простоят и двух лет…
На несколько секунд, занятые каждый своими мыслями, оба замолчали. Арден первым сделал попытку продолжить разговор.
– Возвращаясь к префекту…
– … а затем понадобится новый док. Это ты должен мне сказать…
– Речь не обо мне, Эриот, речь о префекте.
Повернувшись, девушка пристально посмотрела на своего друга-великана.
– Хорошо, Арден. Но давай-ка сначала поговорим о тебе. Не знаю, сколько раз я просила тебя рассказать о своем прошлом, о том, чем ты занимался до встречи со мной, до отправки экспедиции из Хамилая. В ответ же постоянно слышу что-то невнятное. Ты либо набиваешь рот едой, либо просто игнорируешь меня!…
В воздухе повисла тишина, но Эриот продолжала пристально вглядываться в лицо собеседника. Арден тихо проговорил:
– Я вовсе не игнорирую…
Эриот пришлось зажмуриться, чтобы не дать волю раздражению.
– Я не понимаю тебя, – произнесла она.
– А?…
– Это дает тебе определенное превосходство, потому что я думаю, что ты многое обо мне знаешь!
– Но я не игнорирую тебя…
Эриот опустила руки в бессильной злобе.
– Нет, это невозможно…
– Могу я теперь спросить о нем?
– Да… и не только док, – начала девушка, поворачивая голову к поселению. – Склады тоже будут очень кстати.
Арден глубоко вздохнул.
– Ты помнишь, что случилось после битвы?
– Не забуду до конца своих дней, – буркнула Эриот.
– Я имею в виду – позже, когда я разговаривал с человеком принца…
– Кадберном.
– Да. Я знаю, что именно он чувствовал.
– Конечно, знаешь. Ты же когда-то был Акскевлереном.
Арден вытаращил глаза.
– Откуда ты?…
– Я слышала, о чем вы с ним говорили.
– Тогда зачем притворяться, что ты ничего обо мне не знаешь?
Эриот почувствовала в голосе великана смятение. Это доставило ей некоторое удовольствие.
