Люба Штаний - В любой гадости ищи свои радости
в нём, заворожённая проплывающими мимо видениями...
Некогда, задолго до людей здесь жили драконы. Это были прекрасные, мудрые существа полные
огня и страсти. Небо было их крыльями, земля колыбелью, а звёзды страстью. Тысячелетиями
драконы рождались на земле, взрослели в небе и улетали к звёздам, чтобы вернуться обратно, дабы
продолжить род.
Потом... потом пришли люди. Если верить мифам, самых первых принес со звёзд юный изумрудный
дракон. Он был единственным, кто вернулся в колыбель, не со спутницей, а с чёрным камнем. В
своих странствиях изумрудный наткнулся на красную звезду, которая билась и пульсировала в
глубинах тьмы, будто сердце в груди.
Мне неизвестно почему тот дракон решил, что миры, лежащие под алой звездой, обречены на
гибель. Однако из любопытства оно облетел все их. Один оказался почти точной копией собственно
колыбели, и дракон сковал обитателей того мира магией, заключив в чёрный лёд.
Старшие драконы встретили вернувшегося юнца и, выслушав его рассказ, приняли решение
позволить заключённым в агатовую темницу жить в этом мире. Когда чёрный камень опустили в одной
из долин рядом с рекой, из него вышли люди. Сотни и сотни людей. Драконы сочли крохотных
человечков забавными и первое время оберегали и заботились о них.
Со временем тех становилось всё больше. Оставив равнины и водные просторы, покровители
удалились в горы. Столетиями крылатые наблюдали, как растут внизу города, как крохотные существа
занимают их колыбель, порой перестраивая её под себя, как меняется всё вокруг.
Люди были слишком слабы, чтобы что-то противопоставить своим покровителям, но время и
гордыня породили в человеческих сердцах страх перед всемогуществом крылатых драконов. Страх
постепенно превратился в зависть к свободе крылатых и ненависть к истинным хозяевам мира,
ставшего людям домом.
Драконы были мудры. Они увидели и поняли это. Уничтожить расплодившийся народец было
несложно, но драконы были также и великодушны. Однажды сотни и сотни разноцветных крыльев
раскрылись в едином порыве, закрыв солнце. На земле воцарилась ночь, а когда свет вновь осветил
поселения почти обезумевших от ужаса людей, горы опустели.
Внезапно проплывающие мимо миры дрогнули, расплылись туманным маревом и исчезли. Оставив
меня сидеть на ступеньках посреди белой площади. Я едва удержалась от разочарованного стона, но
богиня продолжала рассказ, а мне очень хотелось узнать, что же было дальше.
– Великие, мудрые и милосердные оставили свою колыбель, чтобы больше никогда не вернуться.
Где-то среди звёзд затерялся их новый мир. – запрокинув голову вверх, почти пропела блондинка. –
Где-то там прекрасные, как само небо, создали себе новый дом. Дом, где поселились огонь,
волшебство и великодушие. Мир, где в небесах переливаются всеми цветами радуги огромные
крылья.
Пока богиня, устремив невидящий взгляд куда-то вдаль, рассказывала окончание легенды, а не
могла оторвать взгляда от её лица. Казалось, под фарфорово-тонкой кожей кто-то зажёг лампочку.
Удивляясь самой себе, я была вынуждена признать, что блондинка не просто красива. Сейчас она
была действительно божественно прекрасна.
Несмотря на все пакости, которые сделала мне... Несмотря на боль, которую причинила и
ненависть, которую вызвала она же... я не могла не любоваться изящным профилем и внутренним
светом рассказчицы.
Закончив говорить, та некоторое время сидела неподвижно. Я молчала, пытаясь понять, как
относиться к происходящему. Когда небожительница всё же обернулась и смерила меня
непроницаемым взглядом, я только опустила голову. История без сомнений была красива и печальна,
но мне-то что с того?
Если начну слишком явно выражать сочувствие, эта непредсказуемая гордячка может и обидеться,
а если промолчу...
– Тебе пора, – вдруг привычно высокомерным тоном бросила богиня и шевельнула пальцами.
Кто бы сомневался! Меня опять отшвырнуло невидимой волной силы, бросило на тёплые камни и
скрутило от боли. Да чтоб тебе пинцетом волосы на ногах выщипывать! Чтоб мышиный хвост в
последнем куске торта отыскать! Чтоб...
Не могу сказать, что удивилась. Разозлилась сильно – это да. Когда тебя бьют поддых в качестве
‘досвиданья’, да ещё несколько встреч подряд это... бесит. Тут уж боль и все сопутствующие
ощущения физического плана отходят на второй план, а на первый, утробно рыча, выступает желание
дать сдачи.
Стоит ли говорить, что Эйлара, когда тот попытался поднять, скрючившуюся от боли и ярости меня,
я одарила далеко не влюблённой улыбкой?
– Милая, я так сча...
– Руки убери, – оборвала я радостную речь, – И без того весело, как лосю в курятнике.
– Почему ты злишься?
Мужчина был полон искреннего недоумения, и на секунду мне стало стыдно. Богиня этого мира –
психопатка с наклонностями садиста, но он-то тут при чём? Не при чём, только мне от этого не легче.
А вообще, какое же это скотство: стерва блондинистая меня уже в который раз к Эйлару как... самку
собаки на случку перемещает! При этом ещё и магией оглушает, фря облезлая. Чтоб не дёргалась
лишний раз что ли?! Как будто этому голубоглазому брюнету можно сказать ‘нет’!
С тяжёлым вздохом я поднялась на ноги, вяло порадовавшись отступлению боли. Хоть что-то
хорошее... В очередной пещере было зябко, несмотря на костёр. Серый предрассветный сумрак
льнул к плечам и отчего-то тревожил, будто... Ощущение, что забыла сделать что-то важное, а что –
никак не вспомнить...
– Извини, Эйлар, – повинилась, всматриваясь в пейзаж за порогом, – Я действительно злюсь.
Тёплые ладони уверенно легли на плечи, прижимая спиной к широкой груди. Эйлар обнял, зарылся
носом в мои волосы и спокойно проговорил:
– Боги бывают жестоки, малышка. Они не замечают сложностей и слабостей смертных. Им не
ведомы боль, усталость, гордость или страхи. Не бери в голову. Учись пропускать это через себя, не
ломаясь. Иногда стоит прогнуться, чтоб тебя не сломали, девочка. Нам нечего противопоставить тем,
для кого и вся наша жизнь – пылинка в сонме иных точно таких же.
– Люба, – после некоторой паузы сказала, глядя в серое окно рассвета.
– Что?
– Меня так зовут, – всё так же не оборачиваясь, ответила, чувствуя спиной тепло большого тела
этого совершенного мужчины.
Удивительно, но до этого момента я восхищалась им, хотела его, даже боялась, но... Только сейчас
почувствовала: Эйлар – живой человек. Не только сильный, но и, похоже, совсем не глупый. Человек,
которого я...
Пожалуй, да. Если дело так и дальше пойдёт, рискую куда большим, чем потеря девственности.
Невинность – не такая уж и великая ценность, а вот сердце и душа... Ещё чуть-чуть и влюблюсь в
этого большого, умного и уверенного в себе мужчину. Только вот. . Чего боюсь: влюбиться и,
вернувшись домой, оставить здесь сердце или никогда не узнать, что значит любить Эйлара, в руках
которого теряю даже саму себя?
– Ты скоро уйдёшь, – не вопрос, утверждение и низкий голос огнём по обнажённым нервам. – Но
ведь вернёшься?
– Конечно. Я обещала богине помочь тебе. Не знаю пока чем и как, но...
– Я расскажу, – Тихо проговорил Эйлар, и я затаила дыхание, – В паре дней пути отсюда в горах
есть замок, целиком высеченный в скале. По легенде, проникнувший туда разбудит наследницу
власти над всеми землями этого мира.
– Кажется, богиня упоминала какое-то герцогство в нашу первую встречу здесь... – когда воин
замолчал, осторожно подсказала я
– Да. Старый правитель при смерти, а законных наследников у него нет. – Тёплый голос опустился
ниже и от его вибрирующей глубины руки покрылись гусиной кожей. – Уже нет, – добавил воин,
скользнув губами по виску.
– А ты...
– А я как раз-таки собираюсь пробудить наследницу и получить власть над этими землями. В
противном случае, безвластие приведёт к войне.
– Но почему богиня просила меня тебе помочь?
– Не знаю, – пожал плечами воин, – почему-то она считает, что без тебя мне не войти в замок.
Какое-то древнее заклятье охраняет вход.
Вспомнился сегодняшний разговор с блондинкой и...
– Или дракон, – брякнула и сама испугалась сказанного.
– Дракон? – Бесспечный смех Эйлара немного успокоил расшатавшиеся нервы, – Милая, драконы,
если они вообще существовали, покинули этот мир многие тысячи лет назад. С чего вообще такие
мысли?
– Да так... – Рассказывать, как психованная стерва, вдруг, обрела человеческое лицо и показалась
