Елизавета Левченко - Цвет неба
Купол окончательно исчез. Теперь есть только один путь — сражаться.
Все выпушенные навстречу заклятия попросту таяли в полуметре от нас.
Демоны быстро поняли, что их атаки не имеют действия и возвели перед собой подобие щита.
Когда двойка древних остановилась, Рунон побледнел еще сильнее… ведь знал, что от него дальше требуется. Шагнув вперед, он дотронулся окровавленной рукой до спины Предводителя. И вновь кровь хлынула из раны, но вместо того, чтобы капать вниз, она устремилась по его пальцам к Предводителю. Тот выбросил вперед руку в жесте призыва.
Их силуэты на несколько мгновений подернулись алой пеленой, вокруг вытянутой руки она уплотнилась в виде трех беспорядочно вращавшихся колец. Вены и сосуды выступили под кожей, сместились со своих русел и сошлись в одну точку на тыльной стороне ладони. И хлынувшая оттуда кровь, смешавшись с подступившей кровью Рунона, устремилась в сторону демонов.
Обычно, выпущенная на волю кровь ритуала, достигая противника, обволакивает его, постепенно разрушая ткани. Тело жертвы рассыпается кровавым щебнем.
На четверых из шестерки кровь так и подействовала, но вот на оставшихся…
Старший демон оказался запаян в алых камень, а девочка не только отвела удар в сторону, хотя было видно, сколько сил ей пришлось для этого отдать, но и перешла в ответное наступление.
Хоть она и демон, но… моя рука бы никогда не поднялась на ребенка.
Она выпускала сиреневые стрелы, заклятие демонов, способное даже пробить кровавую защиту. Мы успели за сотни лет непрекращающейся войны изучить их — сила удара прямо пропорциональна остаткам сил самого демона. А у нее их не должно много остаться.
Атака девочки не причинила никому вреда. Тогда она вытащила из кровавой жижи под ногами чью-то длинную косу и с удвоенной яростью бросилась на Предводителя.
Он — не я.
Атака. Отбито, да еще так, что ее отбросило назад. Девочка затихла.
Победа…
Мы так мечтали достичь ее, что не замечали ничего вокруг.
А надо было…
Наш возлюбленный, цветущий мир угас. Погибло все, что наполняло его: растения, плодотворная земля, дававшая им жизнь и пищу, животные и древние, сиды, наше прекрасное, пронзительно-голубое небо, что теперь отравлено и больше не отвечает на мольбы своих детей.
Демоны хотели получить наш мир любыми средствами, поэтому не жалели ничего, а истинные его хранители забылись в своем стремлении и не заметили, как тоже приложили руку к уничтожению своего дома.
Чтож, победа… и горькая пустота.
Это слишком больно.
Все мы решили принести себя в жертву. Мы хотели вернуть чистое небо, деревья с изумрудными кронами, что так любили поговорить вечерами о сладких лучах солнц и хрустальном дожде, благоухающие, разнообразные цветы, сияющие ранним утром капельками росы, свежий ветер… Потому что без всего этого наша жизнь не представляет смысла.
Магия крови безгранична и всесильна, она может нам помочь.
Огромная жертва — добровольно отданная жизнь трех древних.
Один остался в стороне, вернее — одна. Я, носящая под сердцем наследника всех наших знаний и умений, единственное в мире дитя.
Под глухое урчание болезненно — красного неба они сомкнули руки. И не было ни крови, ни волнующей дух песни… Чудом сохранившийся сухой лист все медленней и медленней кружил над землей пока вовсе не замер. Время остановило свой ход.
Древние расправили свои крылья и взмыли в небо.
Я наблюдала за ними даже тогда, когда они превратились в едва видную точку.
Друзья… Любимый…
Или мир…
Кто же для меня важнее??
Вспышка ослепительного света резанула по глазам. Был гул, зарождающийся из глубин земли и меня. Все тряслось.
Должна вытерпеть… обязана…
Я словно бесконечно долго падала в бездонный колодец, усеянный острыми и ядовитыми иглами.
Боль никогда не сломает меня… хотелось, чтобы это было так.
Моя уверенность пропала вместе с потерей любимого.
Последний его взгляд, в котором читался мой приговор: Я должен.
Теперь мне очень долго ждать, чтобы вновь взглянуть в них.
И вдруг падение прекратилось, и тело опустилось на что-то мягкое. Боль пропала без следа, будто ее и не было. Да только оказалось, что боль физическая сдерживала боль душевную… теперь ей ничто не мешает полностью завладеть мной.
Я посмотрела наверх.
Ярко-голубое небо??
Неужели у них получилось?
Мое небо… любимое и ласковое небо!
Но радость моя исчезла также быстро как и возникла.
Теперь я буду любить его в одиночку…
Я попыталась встать и тут услышала запомненный до мельчайших полутонов родной баритон:
— Ты очнулась.
Кай…
Я отказывалась верить в его реальность до тех пор, пока он не упал на колени и не обнял меня. ничто в этом мире не может подделать его объятие. Против воли навернулись слезы. Сколько сотен лет назад я последний раз плакала?
— Прости меня… я бросил вас одних.
— Это не важно. Ты жив. Ты вернулся. Мы сможем возродить наше прошлое в новом мире без угрозы демонов.
— Прости.
Его руки, трепетно сжимавшие мои плечи, как-то странно окаменели. Чуть отстранивнишь, он с грустью и глухой болью в глазах посмотрел на меня.
— Я умер. Я отдал жизнь вместе с остальными как плату за восстановление…
О чем он говорит?..
— Нет… нет! — я зомотала головой. — Не хочу слушать! Ты же здесь! — я провела ладонью по его щеке. — Ты ведь чувствуешь мое прикосновение, я ощущаю твое тело… Ты живой!
Разве может это все быть неправдой??
— Меня ненадолго отпустили и вернули старое тело. Я должен рассказать тебе кое что. Прошу, успокойся, любимая, это очень важно. Это послание Элизиума.
Почему он так говорит?
Да и наши боги никогда не вмешивались раньше…
Это все они! Поманили меня надеждой только для того, чтобы превратить ее в новое отчаяние?
— Мне все равно! Останься со мной…
Но Кай лишь покачал головой.
— Но мне не все равно. Элизиум знал, что я останусь, если представится даже малейшая возможность, поэтому мне пришлось оставить у них нечто важное… Жизнь нашего ребенка взамен обещания вернуться назад.
— Если выбирать между ним и тобой, то я выбираю тебя! У нас будет еще сколько угодно таких детей!
— Никогда, слышишь, никогда не говори так! Этот ребенок будущее мира. Он превыше всего! — его пальцы вцепились железными тисками в мои плечи. — Так или иначе тебе придется выслушать то, что я скажу.
Откуда в его глазах столько жесткости? Почему Кай так изменился?
— Пойми, хоть ты мне и дороже всего в этом мире, я не могу ослушаться приказа Мессира. Отпущенное мне время истекает. Если ты не будешь слушать — я уйду, но на мое место придет другой. Он не будет уговаривать, а просто выжжет в твоем мозгу то, что должен передать. Ты превратишься в бездумную куклу, а я не хочу такой матери для нашего ребенка! Пожалуйста, смирись…
