Фуюми Оно - Тень Луны - Море Теней
Крысиные ушки дёрнулись взад-вперёд.
— Воды. Отлично. Значит, ты всё же можешь говорить! Я сейчас же принесу тебе воду. Если захочешь встать, просто завернись в это одеяло.
Не дожидаясь ответа, грызун сразу же выбежал из комнаты. Его хвост, покрытый короткой шерстью, раскачивался из стороны в сторону, словно помогая ему сохранять равновесие.
Спустя несколько минут он вернулся, неся с собой кувшин, чашку и маленькую мисочку. Ещё горячая, прокипячённая вода оказалась очень вкусной. Йоко выпила несколько чашек подряд. Затем, уловив слабый запах алкоголя, вгляделась в мисочку
— Что это здесь?
— Персики, замоченные в вине и проваренные в сахаре. Хочешь попробовать?
Йоко кивнула, затем, повернувшись к грызуну, произнесла, — Спасибо.
Крысиные усики зашевелились в ответ, шёрстка на щёчках вздыбилась, а глазки сузились, вполне ясно, по мнению Йоко, выражая улыбку на его мордочке.
— Меня зовут Ракушун. А тебя?
Такой вопрос несколько ошеломил её.
— Йоко, — просто ответила она.
— Йоко. А как это пишется?
— Йо как в йоки (весёлый), и ко как в кодомо (ребёнок).
— Ко как в слове ребёнок, — Ракушун слегка склонил голову набок.
— Гм, — сказал он. — Интересное имя. А откуда ты?
Поскольку не отвечать теперь было неудобно, Йоко несколько замешкалась с ответом, напрягая мысли.
— Кей.
— Царство Кей? А откуда именно?
Ничего на самом деле больше не зная о Кей, она тут же брякнула, — Хайро.
— Где это? — с легким удивлением взглянул на неё Ракушун, затем почесал ушки. — Ладно, не суть важно. Давай, прими лекарство и ложись обратно в постель.
— А как пишется Ракушун? — спросила Йоко, согласно кивнув головой.
Грызун рассмеялся в ответ.
— Раку как в кураку (печаль и радость), и шун как в шунбин (сообразительный).
Глава 36
Весь оставшийся день Йоко спала в комнатке. После всего увиденного, она пришла к выводу, что Ракушун жил здесь один.
— У него есть хвост. Что хорошего этого сулит? — Было уже за полночь. У подножия кровати примостилась голубая обезьянья голова. — Так или иначе, всё равно он тебя предаст, как считаешь?
Несмотря на то, что в комнате стояло две кровати, Ракушун спал в другом месте. Она не думала, что в доме есть ещё одна спальня и, поэтому, терялась в догадках, где он мог ночевать.
— Разве уже не пора тебе сматывать отсюда удочки? А то ведь, прикончит он тебя, и опомниться не успеешь. Что скажешь?
Йоко не ответила. Если она будет молча лежать и слушать, голубая обезьяна будет повторять это вновь и вновь. Это были её собственные тревоги, обезьяна всего лишь озвучивала их. Она взращивала её страх, чтобы потом им же питаться. Йоко была уверена, что именно так всё и было.
Она повернулась на бок. Голубая обезьяна, бесшумно проскользнув по покрывалу, положила головку рядом на подушку и уставилась прямо на неё. — Ты должна нанести удар первой, пока не случилось непоправимое. Иначе тебе не выжить. Верно, малышка?
Йоко перевернулась на спину и уставилась в потолок.
— А я ему и не доверяю.
— Э-э?
— Моя проблема сейчас в том, что я не в состоянии двигаться и что-либо предпринять по этому поводу. Если я уйду до того, как смогу вновь полностью владеть мечом, я просто достанусь первому же йома на обед.
Не говоря уже о том, что рана на её правой руке была очень тяжёлой. Даже продержав весь день камень в руке, у неё не хватало сил даже на то, чтобы просто удержать меч.
— У него ведь не займёт много времени, чтобы догадаться, что ты кайкъяку, а? И ты всерьёз решила, что можешь пока расслабиться? Да люди губернатора могут появиться здесь с минуты на минуту.
— В таком случае, у меня есть меч для разговора. С четырьмя или с пятью, как минимум, я справлюсь без проблем, а пока воспользуюсь обстоятельствами.
В этом мире нет никого, кто бы помог мне.
Но сейчас ей и в самом деле была нужна помощь. Пока она снова не сможет взять меч в руки. Пока к ней хоть немного не вернутся силы. До тех пор, ей требовались безопасный ночлег, еда и лекарства. Йоко понятия не имела, был ли Ракушун на её стороне, или нет, но, по крайней мере, сейчас он предоставлял ей то, в чем она так остро нуждалась. Пока она не удостоверится в противном, нужно использовать ситуацию в свою пользу.
— А может он подсыпает отраву в пищу? Как ты можешь знать, что лекарство настоящее?
— Я осторожна.
— Ага, думаешь, он тебя не перехитрит?
Голубая обезьяна вытаскивала на поверхность все её страхи и сомнения. Изучать их, один за другим, было похоже на какое-то упражнение в самоанализе.
— Если бы он и в самом деле хотел причинить мне вред, он мог преспокойно это сделать пока я была без сознания. Даже сейчас, кроме как подсыпать мне яд в еду, у него есть куча возможностей для убийства.
— А может он чего-то ждёт? Ну, подкрепления или ещё чего?
— В таком случае, я пока буду собираться с силами.
— Но тем временем он вкрадывается тебе в доверие. А потом выдаст тебя со всеми потрохами.
— Ну, пока Ракушун будет скрывать свои намерения, я буду притворяться, что доверяю ему.
Обезьяна разразилась громким смехом.
— Ну и ну, поглядите-ка, и откуда такая решительность!
— Я успела кое-что уяснить.
Например, что у неё нет ни друзей, ни союзников. Что ей некуда идти и некуда возвращаться. Что она осталась одна-одинёшенька. И, несмотря на это, она должна выжить. Без друзей, без родного дома, да, ей чертовски не повезло в жизни. Но если все в этом мире хотят, чтобы она умерла — она выживет. И если ни один человек не ждёт её дома — она всё равно туда вернётся.
Она не сдастся. Ни за что на свете она не сдастся. Она сделает всё, чтобы выжить. Она отыщет Кейки. И она вернётся домой. Ей было всё равно, был ли Кейки ей друг или враг. Если окажется, что враг, то, даже если он будет угрожать ей, она заставит его вернуть её назад.
— И что ты сделаешь, если вернёшься домой?
— Поживём — увидим.
— А может лучше махнуть на всё рукой?
— Если всем на меня наплевать, по крайней мере, я сама о себе позабочусь.
— Этот грызун тебя предаст.
Йоко повернулась и посмотрела на обезьяну.
— Если я ему не доверяю, значит, он не может меня предать.
Конечно, было бы намного легче, если бы она поняла это с самого начала. Она была кайкъяку, поэтому её преследовали. Кайкъяку никому не могли доверять, не было места, где они могли бы почувствовать себя в безопасности. Знай она это заранее, никогда бы Такки и Мацуяма не смогли обвести её вокруг пальца. Никогда бы она не доверяла столь легко и не была бы столь легко обманута. Теперь, для того, чтобы выжить, она будет притворяться доверчивой, чтобы вытянуть из окружающих то, что ей нужно. Так-то будет лучше.
