Жан-Луи Фетжен - Час эльфов
– Ну, давай говори! – сказала она сухо. – Я жду!
– Мерлин пришел, чтобы взять на себя заботу об Артуре, – раздался позади них голос Утера.
Они одновременно повернулись к королю, который, сидя на кровати, почесывал голову и выглядел, как побитый пес.
– Что ты такое говоришь?
– У меня не было времени поговорить с тобой, – пробормотал он. – Прости меня…
Она бросилась к нему, и он крепко обнял ее, закрыв глаза и вдыхая чудный запах ее волос.
– Я уезжаю, – сказал он совсем тихо. – Армия готова, и ждать дольше становится опасным. Но в Лоте никою не остается, чтобы защитить вас с Артуром. Я хочу, чтобы ты поехала к своему брату… Лео де Гран не сможет участвовать в сражении, поэтому я поведу войска. Он отвезет тебя в Кармелид, в ваш замок Кароэз.
– А Артур? – выдохнула она.
Утер открыл глаза, встретился взглядом с Мерлином. Почувствовала ли она, как сильно забилось его сердце? Заметила ли, как пот выступил у него на лбу?
– Слишком рискованно путешествовать вам всем вместе… Антор и Мерлин позаботятся о нем. Они присоединятся к вам позже.
И снова он украдкой взглянул на мужчину-ребенка, и ему показалось, что тот одобрительно кивнул головой. Но почти тотчас же Игрейна оторвалась от мужа и вперила взор в Мерлина с нескрываемым отвращением.
– Но почему он? – прошептала она. – Это ему ты хочешь доверить своего сына?
– Ты не знаешь Мерлина, – сказал он, пытаясь снова привлечь ее к себе.
Она высвободилась из его объятий, и глаза ее наполнились слезами.
– Послушай меня, – настойчиво сказал он. – Мерлина уважают и боятся как эльфы, так и гномы. С ним Артур будет в безопасности, клянусь тебе!
– Никогда!
Игрейна оттолкнула сначала одного, потом другого, подбежала к единственному окну спальни. Они увидели, как содрогаются ее плечи, и оба поняли, что она плачет. Утер сделал знак Мерлину выйти, дождался, пока друид прикроет за собой дверь, и подошел к Игрейне.
– Может случиться, что я не вернусь, ты ведь знаешь…
– Ты думаешь, я этого не понимаю? Думаешь, я не видела, что осталось от армии Лео де Грана? Ты думаешь, я не вынесла их осаду, не видела огонь, не слышала их воя? Каждую ночь я была с Артуром и Анной, спрашивая себя, жив ли ты еще… Я люблю тебя, Утер. Я люблю тебя так сильно, что ты даже не можешь представить! Но даже в самые страшные минуты, когда я представляла тебя мертвым на крепостном валу, сгоревшим или растерзанными волками, у меня оставались мои дети, и только они придавали смысл моей жизни… Если ты погибнешь, Артур будет единственным, что мне останется от тебя. Не отнимай его у меня. Умоляю тебя, не отнимай.
– Игрейна, он рожден, чтобы стать королем. И это самое важное. Ты должна меня понять…
– И что мне с того, что он должен стать королем?
Она уже кричала, заливаясь слезами. Он попытался снова заключить ее в объятия, но она изо всей силы ударила его по липу.
– Ты не смеешь! Это я королева! И мне ты должен передать свой трон!
Она была как безумная, расширенные глаза пылали гневом, косы растрепались, лицо заливали слезы, и смотреть на нее было страшно. Утер отступил. Его щека горела, пощечина оскорбила его гораздо сильнее, чем ее жестокие слова, а нервы от постоянного недосыпания были напряжены до предела.
– В конце концов, у тебя остается Анна.
– Будь ты проклят!
Тогда он повернулся, подхватил свой меч с кресла и вышел, хлопнув дверью. Игрейна упала на колени, содрогаясь от рыданий, а потом повалилась на пол.
– Будь ты проклят, Утер, ты и твой несчастный Мерлин!
Утер не мог больше ее слышать. Он шагал по коридорам, как одержимый, так быстро, что Мерлин вынужден был бежать за ним, чтобы не отстать, и остановился только в комнате Артура, наткнувшись на Антора и кормилицу и, кажется, даже не заметив, что они обнимались.
– Собирайте вещи! Будьте готовы выехать через час, вместе с ребенком!
Его крики разбудили малыша, и он начал хныкать в своей колыбели. Женщина подбежала к Артуру, лихорадочно расшнуровала свой корсаж и приложила ребенка к груди, одновременно укачивая, но Утер лишь мельком взглянул на сына. Он отвернулся и увидел перед собой Мерлина, дрожащего как осиновый лист.
– Береги его, дьявольское отродье, смотри за ним, как за собственным сыном!
– Он будет мне вместо сына, – пробормотал Мерлин.
Утер смерил его взглядом, видя перед собой это тщедушное и взволнованное существо, которое ему так хотелось сломать пополам. Затем он посмотрел на Антора, глядевшего на него, словно верный пес, и гнев его поутих.
– Храбрый Антор…
Король улыбнулся ему и продолжал пристально смотреть на него, в то время как новая мысль рождалась в его голове, и смотрел он на него так долго, что молодой рыцарь стал переминаться с ноги на ногу, краснея как девица.
– У тебя есть дети, Антор?
Рыцарь отрицательно помотал головой.
– А земля?
Тот пожал плечами, смущенно улыбнувшись.
– А ты, женщина? – спросил Утер, обратившись к кормилице. – Ты замужем?
– Мой муж умер. Но у меня остался сын, Кай… Ему почти два года.
– Сын… Это хорошо.
Утер, казалось, снова повеселел и смотрел по очереди то на Мерлина, то на них, довольный собой.
– Что же, Антор, отдаю тебе мою землю, Систеннен. Это всего лишь укрепленная кочка на опушке леса, но она дает титул барона и насчитывает несколько крестьянских мансов,[32] которые принесут тебе неплохой доход. И отдаю тебе эту женщину, – добавил он, хитро взглянув на кормилицу. – Увозите Артура, воспитывайте его вместе с…
– …Каем, – шепнула она, пока король старался вспомнить его имя.
– Да, именно. Никто не должен знать, что Артур мой сын, но я рассчитываю на тебя, я хочу, чтобы ты берег его больше жизни и сделал из него мужчину. Мерлин поедет с вами. Подчиняйся ему во всем, Антор… Лишь он один может забрать у вас Артура, когда придет время.
Утер некоторое время колебался, но потом кончиками пальцев погладил щечку своего сына. Артур схватил его палец, засунул себе в рот и принялся сосать, и сердце короля сжалось. Он осторожно убрал руку и взглянул на Мерлина.
– Ты доволен?
– Я-то да… Надеюсь, что Ллиэн…
– Или так, или никак.
Утер все еще улыбался, но глаза его влажно блестели, а подбородок подрагивал. Мерлин удержал его за плечо в тот момент, когда король выходил из комнаты, но тот сбросил его руку и вышел не оборачиваясь.
Им больше не суждено было увидеться.
XII
ЗИМНЕЕ УТРО
Только стражники, охранявшие главные ворота, в три часа пополуночи видели, как они выехали. Антор ехал верхом на вьючной лошади, черной как ночь, с луком за спиной, с притороченным к седлу мечом, впереди повозки, запряженной двумя быками, которых подгонял хлыстом Мерлин, совершенно неузнаваемый в своем плаще и меховой шапке. Он шел пешком, так как король не смог (или не захотел) выделить еще одну лошадь для их поездки. До поместья Систеннен путь был неблизкий, особенно по заснеженным дорогам, и если Утер хотел его наказать, то лучше не мог бы и придумать.
