Роджер Желязны - Знак Хаоса
— Нет, — покачала она головой. — Речь идет об одном и том же.
Неожиданно вся ситуация показалась мне любопытной задачей по программированию, и я решил подойти к ней с другой стороны.
— Ты должна защищать меня любой ценой? — спросил я. — Такова твоя главная задача?
— Да.
— И тебе не разрешено сообщать мне, кто и почему поставил такую задачу?
— Да.
— Предположим, что защитить меня ты можешь единственным способом — а именно, все рассказав.
Найда нахмурилась:
— Я… Я не… Единственным?
Она зажмурилась и закрыла лицо руками.
— Тогда… Тогда я должна все рассказать.
— Вот мы и тронулись с места, — произнес я. — Значит, ты преступишь вторичный приказ, чтобы выполнить главный?
— Да, но ты привел не реальный пример.
— Я приведу реальный, — неожиданно вмешался Мандор. — Ты не сможешь выполнить главный приказ, если перестанешь существовать. Другими словами, ты его нарушишь, если позволишь себя уничтожить. А я тебя уничтожу, если ты не ответишь на вопросы.
— Не выйдет, — прошептала она.
— Почему?
— Спроси у Мерлина, что начнется, когда дочь премьер министра Бегмы найдут мертвой в его комнате? Я уже не говорю о том, что он и так виноват в исчезновении ее сестры.
Мандор нахмурился и посмотрел на меня.
— Не понимаю, оч ем это она, — проворчал он.
— Неважно, — сказал я. — Все равно она лжет. Если с ней что-то случится, вернется настоящая Найда. Подобное уже случалось с Джорджем Хансеном, Мэг Девлин и Винтой Бейль.
— Как правило, так и бывает, — кивнула Найда, — за исключением одной детали. Все они были живы в тот момент, когда я вселялась в их тела. Но Найда только что умерла от серьезной болезни. Она, однако, была именно тем, что мне требуется, поэтому я влезла в свежее тело и исцелила его. Только ее тут нет. Если я уйду, вы останетесь с трупом, в лучшем случае с человеком-растением.
— Ты блефуешь. — заявил я, хотя и припомнил, как Виала говорила о болезни Найды.
— Нет, — покачала головой девушка. — Не блефую.
— Не важно, — сказал я и добавил, обращаясь к Мандору: — Ты можешь воспрепятствовать тому, чтобы она покинула это тело и последовала за мной?
— Конечно.
— Вот так, Найда, — сказал я. — Я отправляюсь по своим делам, где подвергнусь огромной опасности. При этом я не позволю тебе следовать за мной и выполнять свой приказ.
— Нет! — воскликнула она.
— Ты не оставляешь мне другого выбора.
Она тяжело вздохнула:
— Итак, я должна нарушить один приказ ради другого, чтобы затем первый все равно не был выполнен. Очень умно.
— Тогда говори то, что я хочу знать!
Найда покачала головой:
— Я физически не в состоянии это сделать. Но… кажется, придумала. Я могу доверить тайну третьему лицу, которое также обеспокоено твоей безопасностью.
— Ты говоришь…
— Если ты на минуту выйдешь из комнаты, я попытаюсь сказать твоему брату то, что не могу объяснить тебе.
Я взглянул на Мандора и произнес:
— Буду в коридоре.
Так я и сделал. Много тревожных мыслей пришло мне в голову, пока я рассматривал висящий на стене гобелен. Не в последнюю очередь волновало меня и то, что я никогда не говорил ей, что Мандор — мой брат.
Спустя некоторое время дверь отворилась, Мандор вышел и огляделся по сторонам. Едва я двинулся к нему, он предостерегающе поднял руку. Я замер, а он двинулся мне навстречу, продолжая тревожно оглядываться.
— Это дворец Амбера? — поинтересовался он.
— Да. Может, не самое новое крыло, но здесь я живу.
— Я бы хотел повидать его при более спокойных обстоятельствах.
— Договорились, — кивнул я. — Ну расскажи, что там?
Мандор принялся изучать рисунок гобелена.
— Не могу, — произнес он наконец. — Дело весьма щекотливое… Нет, не могу.
— Ты что? — опешил я.
— Ты же мне по-прежнему веришь? — спросил Мандор.
— Конечно.
— Тогда поверь и сейчас. У меня есть причины не говорить тебе о том, что я узнал.
— Перестань, Мандор! Что, черт возьми, происходит?
— Ти'ига действительно не представляет для тебя опасности. Она стремится тебе помочь.
— Ничего нового ты мне не сказал. Я хочу знать причины.
— Оставь это, — покачал головой Мандор. — На время. Так будет лучше.
Я стиснул кулак и огляделся в поисках, по чему бы врезать.
— Я понимаю твое состояние, — добавил он, — но я прошу тебя, не настаивай.
— То есть знание мне каким-либо образом повредит?
— Я этого не говорил.
— Или ты просто боишься мне сказать?
— Прекрати! — бросил Мандор.
Я отвернулся и постарался прийти в себя.
— Должно быть, у тебя действительно серьезные причины, — пробормотал я наконец.
— Да.
— Я не собираюсь этого так оставлять. Но не собираюсь и терять время, если ты так уперся. Ладно, у тебя есть веские причины, а у меня — срочные дела в другом месте.
— Она говорила о Юрте, Маске и Цитадели, где Бранд обрел свою силу, — сказал Мандор.
— Именно туда я и направляюсь.
— Она хочет тебя сопровождать.
— Пусть ее хочет.
— Я бы тоже советовал ее не брать.
— Подержишь ее здесь, пока я не разберусь с этим делом?
— Нет, — сказал он, — потому что я иду с тобой. Но перед уходом я погружу ее в глубокий транс.
— Ты же не знаешь, что произошло со времени обеда, — возразил я. — Между тем случилось много разного, и у тебя не было времени все осмыслить.
— Не важно. Я понял, что речь идет о враждебном колдуне, Юрте и об очень опасном месте. Этого достаточно. Я пойду с тобой и помогу тебе.
— Может быть, и недостаточно, — заметил я. — В смысле, недостаточно нас двоих.
— Я все равно считаю, что ти'ига нам помешает, — сказал он.
— Да я уже не о ней, а о застывшей у двери даме.
— Как раз собирался тебя расспросить. Наказанный тобой враг?
— Да, мы враждовали. Она коварная и лживая, и во рту у нее настоящее ядовитое жало. Кроме того, она — свергнутая королева. Но заморозил ее не я, а тот враг-колдун. Она — мать моего друга, поэтому я выручил ее и притащил сюда, в безопасное место. До сего момента у меня не было повода ее освобождать.
— Ага, союзник против общего врага?
— Именно так. Ясра хорошо знает место, куда я отправляюсь. Но она меня ненавидит, с ней тяжело общаться, и я не уверен, что ее сын предоставил мне достаточно боеприпасов, чтобы обеспечить ее лояльность.
— Считаешь, что она в силах помочь?
— Не сомневаюсь. Для будущей битве мне пригодятся любые союзники, а Ясра опытная волшебница.
— Все дополнительные аргументы подразделяются на угрозы и взятки, — сказал Мандор. — Я спроектировал и обставил несколько личных преисподних, чисто из эстетических соображений. Короткая экскурсия может произвести на нее неизгладимое впечатление. Могу также послать за чашей с самоцветами.
