Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь
У, куда меня занесло. Брачная ночь! Это ещё таинственнее, чем поцелуи. Я не маленькая, понимала, откуда дети берутся, только не могла взять в толк как мужчина в женское чрево своё семя сеет. Судорожно вздохнув, прижала ладони к горячим щекам. Ну что за мысли у меня в голове? Я же благородная дева, всё, что надо, мне муж расскажет сам. Так всегда мама говорила, когда я спрашивала, о чём, собственно, влюблённые по ночам шепчутся и хихикают за закрытыми дверями.
— О чём так тяжело вздыхаешь? — тихий шёпот возле самого уха и горячее дыхание заставили замереть, а руки прижать к груди, чтобы сердце из неё не выпрыгнуло.
О, как же это приятно, вот так вот сокровенно услышать его голос. Если он со мной всегда так будет разговаривать, то я стану немой рыбой, которая только и может что рот открывать, а в голове ни одной мысли, кроме несвязных: он, я, одни, совсем одни, очень рядом, так близко, поцелуй!
Опустила руки на колени, обернулась, вглядываясь в любимые черты.
— О нас вздыхаю.
Лазурь его глаз чуть потемнела, а голос превратился в журчание горной реки.
— О чём конкретно?
Меня бросило в жар. Смогу ли я спросить у него смело? Я Ясил, а мы храбро смотрим в глаза своим страхам.
— О брачной ночи, — призналась. — Она же будет? — робко уточнила.
Тантрион мягко погладил меня по щеке, затем порывисто прижал к груди, тихо со стоном прошептал:
— Будет, Хэни, всё будет. Только не сейчас.
— А когда? — решила идти до конца, и пусть от своей смелости становится трудно дышать, но лучше узнать всё сразу.
Тантрион тяжело вздохнул. Я слышала, как быстро бьётся его сердце.
— Не знаю, — честно шепнул мой король. — Ты не готова.
Я обиделась. Ну почему все всё решают за меня. Откуда другим знать, готова я или нет. Я отстранилась и твёрдо заявила:
— Я готова! Я уже взрослая. Честно!
Тантрион покачал головой:
— Нет, любимая. Пока нет.
Я встала со скамьи, расстроенная до невозможности. Ну почему опять не время? Когда же наступит этот самый день! Сколько можно ждать?
— Вы сами будете определять, готова я или нет? Есть какие‑то особенные критерии? Можно мне узнать, какие?
Злые слёзы щипали глаза, хотелось позорно устроить истерику, как самая обычная лесная дева, а не как воин из уважаемой семьи.
— Хэни, ты не поняла. Ты должна узнать очень многое об отношениях между мужчиной и женщиной. Должна быть готова к тому, что… — король смутился, от чего кончики ушей покраснели. Я в изумлении смотрела на это чудо, но Тантрион недолго молчал: — Я боюсь тебя испугать.
— А не лучше ли сразу прыгнуть в воду, когда не умеешь плавать, чем по чуть — чуть заходить в неё, страшась неизвестности? — я горько спросила то, что знала по себе.
Хани никогда не готовил меня долгими неделями. Один разговор, а потом всё остальное отрабатывала на практике. Слова порой пусты. Главное, только чётко рассказать основные моменты, а там уж сама дойду своим умом. Не глупая!
— Неужели, вы хотите, чтобы другие меня научили этому?
Король замолчал, словно погрузился в себя. Сжимая руки в кулаки, он смотрел на меня и словно не видел. А я теребила косу, которую он мне заплёл, ласково гладя острые шипы.
— Ты права, Хэни, — отмер через несколько мгновений мой любимый, а у меня от сердца отлегло. — С тобой по — другому нельзя. Хорошо. Сразу так сразу. Только знай, что обратного пути у тебя не будет. Только вперёд, только со мной.
Я бросилась в его объятия, щекой ощущая тепло чёрной куртки, снова погружаясь в его аромат полевых горьких трав, сорванных с солнечного луга.
— Конечно, с вами, хоть куда, хоть на край мира.
Я была готова на всё ради него. Я верила, что была рождена для него.
— Хэни, — ласково выдохнул Тантрион, — ты сама не понимаешь, что от меня просишь.
— Всё я понимаю.
Мы постояли немного, наслаждаясь умиротворением, которое царило между нами.
— Поспешим, любимая, — решился разрушить трепетный миг мой король.
Я вздохнула, нехотя убрала руки от его талии, вглядываясь в лицо любимого. Он видел моё нежелание разлучаться. И, кажется, он был со мной солидарен, так как подарил очередной поцелуй, и в этот раз я не отстранилась, позволяя его губам и языку властвовать надо мной. Я чуть не задохнулась от яркого удовольствия, крепко схватилась за его сильные плечи. Ничего похожего в кабинете не было. Тантрион был воплощением страсти, тайного желания, порочного удовольствия. Я дрожала как лист под его руками, которые словно вырисовывали рисунок на моей спине, обжигая своим жаром. Моё сердце было переполнено светом. Я готова была поделиться им со всем миром, отдавая его.
Я замычала, когда тело пробила очень сильная дрожь, и горячая волна прошлась по позвоночнику вверх. Пальцы Тантриона властно держали меня за волосы, не давая и шанса разорвать поцелуй. Он словно забирал это странное состояние, принося успокоение. Его пальцы мягко массировали затылок, губы ласково собирали влагу со щёк. Я тяжело дышала, опустошённая, с трудом стоящая на ослабевших ногах, прижатая к груди короля. Потрясённо смотрела на любимого, который лучился силой, обволакивающей его. Я видела её — светлую оболочку! Это была аура — то, что могли видеть сильные маги, переходя на магическое зрение! Я зажмурилась, затем открыла глаза снова, с облегчением выдохнула — прошло.
— Что это было? — тихо спросила.
Тантрион печально улыбнулся, легко целуя в нос.
— Сила фэйари пробуждается в тебе, любимая. Скоро ты станешь полноценной наследницей.
Глава 7
Тантрион
Глядя на своих детей, каждый родитель вспоминает своё чадо с самого младенчества. Его первое слово, первые шаги, щемящая сердце первая улыбка, первые объятия. Так и сейчас, смотря на своего сына, Тантрион видел его совсем маленьким малышом, вспоминал его преданные взгляды, полные восхищения своим отцом. Вот только сейчас они смотрели с упрёком и обидой. Да, время пришло признавать, что сын вырос, стал взрослым, стал достойным наследником, который способен взять на себя ответственность за королевство.
И надев на него корону, Тантрион с теплотой смотрел на Ириадила, гордясь им и любуясь. Страх сына за отца для владыки был понятен, но нельзя было дать слабину. У Тантриона было обязательство. Он чувствовал вину перед Хэни, когда каждый раз ревновал её к брату и мечтал разлучить их. И вот этот миг настал, и боль любимой, словно шипы розы, пронзила острыми концами. Он дал ей слово, что найдёт Ханинэля и обязан его сдержать.
Отпустив всех, закончив экстренное собрание, владыка намеревался рассказать Хэни о фэйари. Он дал возможность советнику начать, но тот говорил совсем не о том, о чём стоило. Светлый король пытался лишний раз не упоминать, по какой причине фэйари больше нет как расы. Эту постыдную страницу истории народа первородных он всеми силами желал перелистнуть, чтобы ужасы того времени не проникали в настоящее. Поэтому он взял слово и стал рассказывать Хэни только то, что она должна знать о прекраснейшем народе.
