Дмитрий Казаков - Ледяной клинок
– Родители тогда уже умерли, так что я с радостью согласился уехать, – шмыгнул носом ученик мага. – И сейчас об этом не жалею, да! И я еще всем докажу, что учитель не зря меня учил!
– Конечно, докажешь, – кивнула Саттия и вывела Чайку из конюшни. – Но для начала мы живыми выберемся из этого города. Как быстрее доехать до ближайших ворот?
– Вдоль стены на север, – ответил Бенеш, следуя за девушкой. – А куда мы поедем потом?
– Темный корпус силен тут, около гор. На юге о нем почти не знают. Так что двинемся туда.
Олен, ждущий снаружи, успел влезть в седло, и нетерпеливо поглядывал на спутников.
– В Ланийскую марку? – ученик мага с грацией страдающего ожирением медведя влез на коня.
– Нет, ее мы объедем, – Саттия вскочила в седло, и они выехали на улицу.
Поздний вечер перетек в ночь, дневная жара ушла, но духота не думала исчезать. Над Гюнхеном словно повисло густое облако из запахов и пыли, через которое с трудом просвечивали звезды. Из-за крепостной стены на западе выглядывал белый рог месяца, похожий на острый коготь.
Стук копыт глухо отдавался на пустой улице. Олен напряженно вглядывался в тени около зданий, ладонь не снимал с рукояти меча. Многие дома на восточной оконечности улицы Медников были освещены. Оттуда доносились приглушенные голоса, на мостовую падали блики от факелов.
Стена надвинулась, выросла, открылось пустое пространство перед ней, заросшее крапивой.
– Направо, – подсказал Бенеш, будто Саттия могла спутать стороны света. Они свернули, улица Медников осталась позади. Потянулись приземистые, точно вросшие в землю домики.
Тут, у городской стены, на самой окраине, шла своя жизнь. Что-то шуршало в крапиве, среди убогих хибар двигались темные фигуры. Не отпускало чувство, что из мрака за всадниками следят. По спине Олена тек холодный пот, Бенеш вертелся в седле, как угорь на сковородке.
Небо впереди заслонила зубчатая «корона» башни, стал виден пятачок света перед ней. Через полсотни шагов сделалось ясно, что падает он из окошек пристроенной к башне караулки, и что внутри, судя по воплям и хохоту, совсем не скучают.
– Как мы проедем? – заморгал Бенеш. – Все же заперто.
– Я договорюсь, – Саттия, не смутившись засовом на воротах, спрыгнула с коня и уверенно направилась к дверям караулки. Остановилась около них и постучала, хохот мгновенно стих.
– Какая она смелая, – завистливо прошептал ученик мага. – Не думал, что бывают такие девушки…
– Эй, кто там? – дверь открылась и взорам предстала усатая, осоловела моргающая рожа в надвинутом на самые глаза шлеме.
– Твой шанс заработать, – в руке Саттии блеснула серебряная монета.
– Ага, – стражник выбрался наружу целиком, представив на обозрение обтянутое гербовой туникой брюхо и невероятно грязные сапоги. – Взятка по законам нашего города карается плетьми. По десятку за каждый ливр.
Олен подумал, что случилось невероятное – они наткнулись на честного стражника.
– Но здесь мы имеем дело не с ливрами, а с геденским грошом, – на усатой роже появилась ухмылка. – Точнее, с двумя. Так что это не взятка, а подарок, сделанный по доброхотному велению души…
Можно было только подивиться изворотливости прячущегося под шлемом ума. Саттия вытащила еще одну монету, обе они исчезли в карманах усача. Стражник сунул голову в дверь и рявкнул:
– Матей, Рондик, а ну сюда! Нужно открыть ворота, чтобы проверить, не затаился ли за ними враг!
Из караулки выбрались еще двое бравых гюнхенцев. Хотя на ногах они держались не совсем твердо, при виде всадников не изъявили удивления, а резво бросились снимать засов. Последовало несколько мгновений дружного пыхтения, сопения и топота, после чего окованный железом брус оказался на земле. Заскрипели петли, ворота приоткрылись, сделав видимой освещенную лунным светом дорогу.
– Вперед, – Саттия пришпорила Чайку, и та рванула, едва не сшибив наземь усатого стражника.
Олен проскочил в ворота следом за девушкой, последним оказался Бенеш. Но он довольно быстро догнал Рендалла, поехал рядом. Когда Гюнхен скрылся за холмом и потянулся лес, ученик мага нагнулся поближе и спросил:
– А почему мы не можем двинуться в марку? Она ближе всего, и там мы точно окажемся в безопасности.
– Саттии нельзя там появляться, – ответил Олен.
– Понятно. Наверное, убила кого-нибудь, – и Бенеш посмотрел в спину скачущей впереди девушки с уважением и страхом.
Три всадника мчались по дороге на юго-запад. Стучали копыта, и покачивался в черном небе серебряный кораблик месяца.
Глава 8. Гномье чутье.
Велик и славен город Терсалим, лежащий на Жарком океане, в устье реки Теграт. Знаменит огромным портом, куда заходят стремительные корабли гоблинов, тяжелые и богато украшенные парусники старших эльфов. Изредка заплывают неуклюжие галеры, сооруженные в гаванях белых гномов. Не редкость тут и суда, построенные людьми из северных земель – в Безарионе, на островах Закатного архипелага и в доках Норции, чьи флибустьеры известны по всему Алиону.
Но такого корабля, какой показался из-за южного горизонта жарким летним днем, в Терсалиме не видели много столетий. Черный и блестящий, с закругленными бортами и выдающимся тараном, он словно не плыл, а летел над водой. И паруса на трех его мачтах были украшены гербом Солнечного острова – желтым диском, разрезанным на две части вертикально стоящим мечом.
Как только часовые на башнях форта, расположенного на острове в дельте Теграта, разглядели судно, поднялся переполох. Из казарм к стенам побежали лучники, прислуга потащила ядра к катапультам. В порту начали сниматься с якоря боевые галеры, на мачтах которых вились черные с синим полумесяцем флаги Серебряной империи.
Последний раз, когда нагхи приплывали к Терсалиму, все закончилось тем, что город едва не смыло непонятно откуда взявшейся громадной волной. Лучшие маги не смогли совладать с ней. После того, как вода отступила, выяснилось, что она разрушила дворец императора, а сам он погиб.
Тревога немного улеглась, когда стало ясно, что корабль с солнцем на парусе один. Галеры встретили его в миле от берега и преградили путь. На расположенную около носа одной из них площадку для лучников поднялся глашатай в темно-синем халате чиновника первого ранга. Над волнами разнесся мощный голос, способный перекрывать шторм и грохот сражения:
– Немедленно остановитесь! Или мы пойдем на таран! Немедленно остановитесь! Иначе мы пойдем на таран!
Никто на материке не понимал языка жителей Солнечного острова, и глашатай кричал на наречии людей. Известно было, что нагхи его знают и способны говорить на нем вполне сносно.
