Дэвид Гаймер - Эра Зигмара: Омнибус
Не в первый раз — и, как он надеялся, не в последний, — чуткий скавенский слух спас шкуру Клетча.
Проломившись через полог из висячих мертвецов, тяжело двигающаяся рептилия размером с боевого коня в доспехах схватила челюстями передовую клановую крысу и растоптала ещё троих прежде, чем завр-всадник успел натянуть поводья.
Хищная голова твари, крупная и низко расположенная, сидела на чудовищной шее и уравновешивалась толстым хвостом, который грозно поворачивался, предваряя движения твари. Скавен в её челюстях всё вопил. Шея и челюсти дёрнулись, зверь раскусил несчастное создание пополам, разбросав ноги и туловище в разные стороны. Взмах его рудиментарных передних лап задел ещё одного крысолюда.
Скурф издал объединяющий визг, возвращаясь к когтесворе штурмкрыс, когда зверь закончил поворот и фыркнул. С испуганным писком Скурф вскинул «книгу невзгод», одновременно с тем, как завр нанёс удар булавой.
Книга состояла из трухлявого пергамента под обложкой растрескавшейся кожи.
Булава же была метеоритным камнем.
Поспешно отодвинувшись от размозжённого словоносца, штурмкрысы опустили алебарды, выстроив стену крючковатых клинков между собой и зверем. Рептилия — «холодный зверь» — презрительно куснула, вырвав один из клинков и съев его.
Завр взмахнул булавой и с прохладным спокойствием размазал скавена по траве перед собой. На каждой чешуйке из покрывавших его прочную шкуру виднелись рубцы. Глаза его были старыми. Золотые пластины восхитительной работы закрывали уязвимые места: глотку и запястья. Металл сиял подобно свету в конце всех скавенских туннелей.
Воздев булаву, завр издал сотрясающий воздух рёв. Отвечая ему тем же, полная когорта сияющих воинов-завров вышла на открытое пространство.
Клетч заверещал, призывая сохранять порядок и держать строй, сам же он, как всегда, пробирался в конец этого самого строя. Эти завры были пешими, вооружённые копьями и щитами, но едва ли это имело значение. Каждый из них был вдвое крупнее бронированной штурмкрысы и по виду стоил шестерых.
Чумные монахи атаковали с безумным визгом. Завры растоптали их, будто не заметив, и врезались в ряды штурмкрыс.
— Держаться! Биться! Убивать-убивать! — кричал Клетч, заливаясь всё громе по мере того, как крупные основные войска ящеров прокладывали себе путь сквозь его собственные.
От шелеста высокой травы справа у него упало сердце. Там были ещё враги.
Неистово прорубаясь через тела, что висели со всех сторон от него, владыка порчи Фистула мчался вперёд; он налетел на завра сзади, прежде чем холоднокровный дикарь понял, что нурглит рядом. Шествуя под роем мух, его тлетворные короли порчи следовали за воином.
Это было больше, чем схватка. Короли порчи были элитой Буля, а Фистула, насколько знал Клетч, был лучшим из них. Он не был удивлён тем, что первый владыка порчи был среди тех немногих, кто врубился в пересекавших болото сцинков.
— Вперёд! Вперёд! — запищал Клетч, подгоняя своих воинов.
Почуяв кровь, когтесворы и выжившие чумные монахи двинулись вперёд, так что завры оказались зажаты между двух групп неприятелей.
Оценив изменения в обстановке с отстраненным и холодным расчётом, завр направил своего холодного по направлению к Фистуле и вызывающе взревел. Выхватив оба оружия, первый владыка порчи с криком побежал ему навстречу, капая желчью с брони.
Завр ударил первым. Тощий как труп владыка порчи отразил булаву ящера ударом, который мог бы сломать им обоим руки, будь они низшими существами, и увернулся от укуса челюстей холодного. Его нож прочертил шею зверя сбоку, срывая чешуйки. Затем нурглит отклонился назад, принимая боковой удар старого завра на наруч доспеха, и атаковал в ответ.
Завр вздымал на дыбы яростного скакуна, когда Фистула наступил на размякшее тело чумного монаха, и, используя его как трамплин, перепрыгнул через колотящие конечности холодного. Съехав по игольчатой шее зверя, он врезался в завра всем телом и попытался вонзить нож твари в шею. Ящер двинулся достаточно быстро, чтобы отвести нож от шеи в плечо. Если он и испытал удивление или боль, то не показал этого. Сокрушительный удар завра головой в череп Фистулы перебросил воина через бок холодного на землю. Рептилия наступила на его нагрудник, вдавливая нурглита глубже.
Клетч выстрелил стрелой чумной магии, заставив голову завра отсохнуть.
Холодный издал непокорный рёв, сотрясавший барабанные перепонки даже после того, как он сам обратился в облако света, подобного тому, в виде которого упокоился его хозяин.
Вздрагивая от пощипывания, вызванного испарениями варп-камня из его ядовитого кадила, Клетч спрятал реликвию обратно в мешочек под одеждой. Он взял оружие из клановых хранилищ на случай, если потребуется совладать с Косписом Булем, однако теперь казалось, что эта предосторожность скавену больше не понадобится.
— Они меня почти достал, — забулькал, безумно смеясь, Фистула, который только начинал отходить от какого-то сумасшедшего притока адреналина.
— Мы должны идти-уходить. До того, как придут другие, вроде этого.
— Уходить? — Фистула выпрямился, лицо покраснело и расплылось в острой улыбке. — Я бы сразил ещё больше твоих молниевых людей.
— Это не молниевые люди, — выпалил Клетч, неожиданно и окончательно потеряв терпение из-за глупости других. — Молниевые люди… намного хуже.
— Хуже?
— Пойдём со мной, — прошипел Клетч, подходя ближе и виляя хвостом из стороны в сторону. — Буль стар. Оставь его разлагаться в собственном саду. Пойдём убивать-истреблять вместе с кланом Риккит.
Фистула глянул на своих воинов. Клетч обнажил клыки в ухмылке. Всё-таки ему не придётся возвращаться к владыкам клана с пустыми лапами.
VII
Коспис Буль был неприкосновенен.
Лишь самые могучие из ящеролюдов, подбиравшихся вплотную, гибли от ударов оружия владыки; остальных слепила и калечила Гниль Нургла. Но эти звёздные ящеры продолжали идти, не боясь ни смерти, ни болезни.
Его трезубец рванулся как гадюка, пронзив глотку испещренного шрами ящера, и вырвался из затылка существа. Здоровенной чешуйчатой рукой тот схватился за древко, другой рукой замахиваясь сияющим топором из звёздного металла. Буль дёрнул трезубец назад, заставив шрамового ветерана споткнуться, топор ящера безболезненно ударил нурглита в плечо.
Удар открытой ладонью по животу сдернул ящера с шипов и отбросил на два фута назад, в падение навзничь. Буль сократил дистанцию, прокрутил трезубец раз, другой, ещё, и затем пробил насквозь грудину ящеролюда. Рывком он вырвал оружие и резко ударил древком воина-копейщика, который напал на владыку порчи сзади, думая, что тот его не заметит.
