Ирина Шуппе - Новый мир
Теперь, когда вопрос о моем возвращении не так часто возникал в разговорах, мои друзья стали задавать другой вопрос, который каждый раз разрывал мне сердце.
"Что ты думаешь об исчезновении Орландо Блума?"
Они все знали, что он был и остается моим идеалом мужчины. Знали бы они, что ребенок, которого я ношу, и о котором наконец решила объявить, его. Или знали бы они, что я провела с ним почти девять месяцев - ну и что, что два из них я проспала? В конце концов он был рядом со мной, а значит и их я провела с ним.
Я часто думала о нем и том мире, который покинула.
Мне было интересно, как сложилась судьба Норрата и Катары - я лишь перед прощанием узнала, что так зовут Третьего. А Первого зовут Лоррат, и они с Норратом кузены. А имена мне они свои не называли, потому что их смешило это мое обращение.
Я всегда говорила что эти два эльфа - глупые представители своего рода.
Но должна была честно сознаться, что я бы лучше слушала до конца своей жизни нудные баллады Лоррата, чем вернулась в этот мир.
Мысли об Орландо терзали мой мозг дням и преследовали ночью во снах.
Для меня прошло двадцать три дня после моего возвращения, для него же - более шести лет. Помнит ли он еще обо мне? Думает ли обо мне хотя бы иногда? Получил ли мое прощальное письмо?
Столько вопросов оставалось без ответов, и я старалась задавать их как можно реже....
Мой рабочий день был как раз в самом разгаре - сегодня пользователи нашей локальной сети как будто сговорились вывести меня из себя, что не удавалось никому уже довольно давно.
Я в раздражении бросила трубку обратно на телефон. Еще пара таких звонков и я взорвусь.
Ребенок внутри меня пошевелился, реагируя на мое раздражение, и я тут же опустила руку на свой уже заметный живот - в конце концов я на шестом месяце.
--Прости, малыш. Все в порядке.
По возвращении я поняла что могу воздействовать на мысли людей, заставляя их делать то, что очень хочу. Так мне восстановили стену между кабинетами и теперь я вновь была в отдельном кабинете, что не могло меня не радовать.
Конечно, больше всего меня радовала перспектива возвращения в мою новую прекрасную квартиру и огромному домашнему кинотеатру.
Я не могла ничего с собой поделать и последнее время вечерами пересматривала фильмы с участием моего любимого Орландо.
Шумиха в прессе вокруг его исчезновения немного поутихла, и теперь на улицах его лицо уже не провожало меня взглядом прекрасных карих глаз с витрины каждого газетного киоска.
Ну, то что я сама себя мучила, поставив его фото заставкой на рабочем столе своего компьютера, или нося его фотографию в кошельке и держа еще одну на столе в гостиной своей квартиры, как то меня не угнетало. Это были мои фотографии - сделанные мною на камеру моего айфона в другом мире. Как я и надеялась - эти фото не исчезли после моего ухода из того мира.
Вот только показать их кому-либо я не могла. Ну, это была не единственная тайна, которую мне приходилось хранить.
Я откинулась на спинку кресла и потянулась к чашке с чаем, когда в моей сумочке зазвонил телефон.
Нет, я сегодня определенно возненавижу все телефоны на свете. Телефон не переставал настойчиво трезвонить. Не глядя, я поднесла мобильник к уху и нажала на ответ.
--Не думал, что тебе нужно так много времени, чтобы ответить, любовь моя.
О, Господи! Если бы я стояла - то точно упала бы.
Раздавшийся в трубке любимый голос едва не заставил меня ее выронить.
Когда я отвечала, по моему лицу текли слезы и голос заметно дрожал.
--Это маленькая месть за то, что заставил себя ждать.
В трубке я услышала его облегченный и такой родной смех.
--Не плачь, любовь моя.
--Я люблю тебя.
Теперь он не смеялся. А лишь вздохнул облегченно. В его мире прошло более двадцати лет. Я не переставала помнить об этом, похоже он тоже думал о прошедшем времени и переживал о том, что я могла его забыть.
--Завтра вечером я прилечу к тебе и заберу к себе. И в этот раз уже ничто не разлучит нас.
Я закрыла глаза и вытерла слезы свободной рукой.
--Нет.
--Что?
В его голосе послышалось напряжение. Блин, совсем не соображаю как для него прозвучали мои слова. Рабочий телефон зазвонил, но я лишь выдернула шнур, чтобы он не мешал мне.
--Я не смогу поехать с тобой. Пока. Оформляй визу на максимальный срок. Нам придется задержаться в Украине.
Похоже слово "нам" его несколько успокоило.
--Ты все поймешь сам, когда приедешь.
--Хорошо.
Я вздохнула.
--Орландо?
--Да, любовь моя.
--Пообещай на меня не злиться.
В трубке вновь раздался его смех.
--За что мне на тебя злиться, Таро?
--Увидишь.
На том конце линии послышались какие-то посторонние голоса.
--До завтра, Таро. Люблю тебя.
--Люблю тебя.
Я обняла руками свой живот.
Жизнь прекрасна.
В этот же вечер все каналы пестрели новостями о возвращении Орландо Блума. Комментарии с его стороны не поступали, и все объясняли его исчезновение как хорошо поставленный пиар ход.
По экрану мелькали сцены того, как он приехал в участок для дачи показаний. Как далее по неизвестным никому причинам направился в Украинское посольство. После чего его уже показывали выходящим из его особняка с огромным чемоданом.
В последний раз репортеры застали его в аэропорту, где он коротко ответил - без комментариев.
Стоя в переполненном зале аэропорта я чувствовала себя несколько неуверенно. Что он скажет, когда увидит меня и то, что я от него скрыла?
Сестра с мужем которые привезли меня в аэропорт, странно поглядывали на меня. На все вопросы, кого мы здесь встречаем, я отвечала - увидите. И говорила - если хотите, можете уехать.
Но, как я уже говорила, после моего возвращения, все так и порываются меня опекать. А потому они молча сидели на неудобных стульях в зале ожидания и поглядывали на меня, когда думали, что я ничего не вижу.
Что, если он не приедет?
Мои руки лежали на животе, как это бывало теперь всегда, когда я нервничала или переживала. Но сегодня мой ребенок был на удивление тих и спокоен. Я знала что он чувствует, между нами была незримая связь, недоступная простым смертным. О ней, конечно же, я не распространялась.
Я в очередной раз взглянула на табло - сейчас оно сообщало о том, что самолет наконец приземлился. Я направилась к высыпавшей из самолета толпе, сестра поднялась и последовала за мной.
Возле ограждающей черты я остановилась, нервно теребя края легкой блузки. Лето подходило к концу - это радовало, потому что жара этим летом выдалась просто невероятная.
