Ричард Байерс - Ярость
Возмущение Тэгана превратилось в гнетущее чувство беспомощности и бессмысленности.
— Нет, конечно. Ты лучше других знаешь, что я разорен.
— У вас не было ни гроша, когда вы приехали в Лирабар.
— Да, но сейчас у меня долги.
Коркори нахмурился:
— Однажды вы уже вскарабкались вверх по лестнице успеха. Вы сделаете это еще раз.
— Может быть.
А может, и нет, подумал Тэган. Он имел представление о том, как снова добиться успеха, но также прекрасно знал, что немалую роль в этом играет случай, удача. Только Таймора знает, повезет ли ему на этот раз.
— Придется попытать счастья еще раз. — Он криво улыбнулся Коркори. — А тебе придется искать нового работодателя.
— Пока вы снова не встанете на ноги, вам не нужен клерк. А когда вы откроете новую академию, я буду рад вернуться, если вы, конечно, этого захотите.
Тэган достал почти все золото, которое было у него в кожаном мешке, и сказал:
— Выполни еще одно мое поручение. Возьми это и заплати всем, сколько получится. И про себя не забудь.
— Может, я и не работаю на вас теперь, но я все еще ваш друг, — сказал хафлинг. — Вы можете жить в моем доме столько, сколько захотите.
— Пока я не расшибу себе лоб, ударяясь о ваши низкие потолки. И все-таки ты настоящий друг, и мы еще свидимся. Но сейчас мне хочется побыть одному. Надеюсь, это прояснит мой ум.
— Как хотите.
И Коркори неохотно пошел прочь.
Тэган расправил крылья, чтобы взлететь в небо, но человек с железными конечностями заметил его намерение и махнул ему рукой, призывая оставаться на месте. Авариэль счел невозможным проигнорировать его просьбу. Он был слишком многим обязан незнакомцу и его товарищам.
Великан подошел к нему со своими друзьями. Он носил меч длиной в полторы руки, арбалет и колчан со стрелами. Наверное, он оставил их перед тем. как войти в горящую школу, боясь, что они будут ему только мешать. Кроме стройной женщины с длинными лунного цвета волосами, его спутники тоже были хорошо вооружены. Их оружие, грубые одежды и уверенная, но в то же время настороженная манера держаться — все свидетельствовало о том, что жизнь этих людей полна опасностей и невзгод.
Тэган поклонился:
— Никогда себе не прощу, что напал на вас. И сделаю все, чтобы загладить свою вину.
— Меня часто ошибочно принимают за великана-людоеда, — сказал великан, пожимая плечами. — Я — Дорн Грейбрук. А это Павел Шемов, Уилл Тернстон, Рэрун Похититель Снега и Кара.
— Меня зовут Тэган Найтуинд, — сказал авариэль, — бывший маэстро Академии Найтуинда. Я благодарен вам. Вы не прошли мимо…
— Мы не прошли мимо, — сказал Уилл, хафлинг, — и мы искали вас. И вашу школу. Мы ходили от одного учебного зала к другому в поисках школы, где учился Горстаг Хелдер. Я решил, что пора остановиться, поспать и возобновить поиски утром, но всем не терпелось идти дальше. Вот почему мы и пришли ночью.
— Горстаг был моим студентом, — сказал Тэган. Павел огляделся, убедившись, что никто не подслушивает, и сказал:
— Мы пытаемся разузнать о неприятностях, которые привели его к гибели. И мы знаем, что фехтование много для него значило. Он вам доверял? Может, он был близок с кем-то из ваших учеников?
— Если я не ошибаюсь, вы нездешние, — сказал Тэган. — Почему вас так интересует, что случилось с Горстагом?
— Потому что он вступил в конфликт с Культом Дракона, — сказала Кара. — Вы что-нибудь об этом знаете?
— А как же, — грубо бросил Дорн, потому что его раздражал даже самый звук ее голоса. — Именно поэтому демоны…
— Абишаи, — пробормотал Павел. Благодаря своим сакральным знаниям он определил, что это были за существа.
— Именно поэтому абишаи напали на школу, — продолжал Дорн. — И именно поэтому вы решили, что я враг. Не так ли, эльф?
Тэгану не понравилось, что его назвали эльфом, но он подумал, что у него есть сложности и поважнее.
— И все-таки, — сказал Тэган, — почему вас интересует Горстаг?
— Если Горстаг что-нибудь рассказал вам, — сказала Кара, — он, возможно, открыл вам, что работает на Арфистов.
— Так вы Арфисты?
— Нет, — сказала она. — Он ошибался. Но важно, что он в это верил. Это не мы интересуемся Горстагом, это его работодатель послал нас выяснить обстоятельства его смерти.
— Итак, — сказал Уилл, — вы поможете нам?
Тэгану было интересно, купят ли чужеземцы руководство и фолиант, и если да, то сколько они заплатят. Это могло возместить убытки, нанесенные пожаром, но он не решался спросить. Наверное, мешало благородство, а может быть, необъяснимое чувство долга перед Горстагом или чувство благодарности по отношению к Дорну и его товарищам, а может, просто желание отомстить оккультистам, не замутненное ожиданием выгоды.
Как бы то ни было, авариэль сказал:
— Нам есть о чем потолковать, и я подозреваю, это займет какое-то время. Давайте не будем стоять
на улице. Я знаю один трактир неподалеку, там мы сможем занять отдельную комнату, потребовать воды, мыла и полотенец, умыться и позавтракать.
Когда Тэган выслушал их историю и рассказал свою, от копченой рыбы, яиц и ячменных лепешек остались одни воспоминания.
— Скорее всего, — закончил он, — после двух неудачных попыток убить меня они решили устроить поджог. Даже если бы я не погиб в огне, пламя уничтожило бы пурпурную книгу, а это лучше, чем оставить ее в руках неверного.
— Надеюсь, — сказал Дорн, — когда вы со мной расстались, вы забрали ее и листки.
— Вообще-то да, — сказал Тэган.
Он сдвинул в сторону грязную посуду и вытащил интересующие всех бумаги.
— Могу я взглянуть? — спросил Павел. Он взял книгу, нахмурился, увидев знак, вытисненный на корешке, и полистал страницы. — Это «Том Дракона», собрание дьявольских сведений о секте.
— Ты можешь это прочитать? — спросил Рэрун.
— Нет. Тексты зашифрованы. Но думаю, спустя столетия кому-нибудь удастся их расшифровать. Есть у меня мысль… Назовем его пока Саммастер, хотя надеюсь, это всего лишь самозванец — Если Саммастер записал что-то о бешенстве, которое только что началось, то записи эти должны быть здесь.
Затем он взял в руки фолиант, просмотрел несколько страниц и скривился от досады.
— Я забираю это, — сказал Тэган, — вы все равно не можете прочесть, что здесь написано.
— Еще бы, — сказал священник. — В той книге, по крайней мере, использован торасский алфавит. А буквы, которыми испещрены эти листки, не существуют ни в одном известном мне алфавите.
Усевшись на высоком стуле, чтобы удобнее чувствовать себя за столом, Уилл усмехнулся:
— Разыгрываешь из себя ученого, но мы-то знаем, что ты едва можешь имя свое написать.
