Сергей Ким - Цена победы - смерть!
…Упереть арбалет дулом вниз, просунуть ногу в стремя, зафиксировать. Тремя рывками зарядного рычага взвести тугой механизм, поднять, поставить на предохранитель. Достать болт из жёсткой коробчатой обоймы, зарядить, изготовиться к стрельбе.
Терентий упёр грубый деревянный приклад арбалета в плечо и припал щекой к ложу. Закрыл левый глаз, совместил кольцо диоптрического прицела с мушкой, щёлкнул предохранителем и вдавил указательным пальцем спусковой крючок.
Сухой щелчок спускаемой тетивы, короткий свист рассекаемого болтом воздуха и громкий стук от попадания в ростовую мишень.
Шеин облегчённо выдохнул и опустил арбалет. В первый раз за тренировку он смог не запнуться и более-менее чётко выполнить весь требуемый порядок стрельбы.
А теперь, пожалуй, стоило подумать об улучшении точности стрельбы…
— Стыд, срам, позор и поношение! — продолжал возмущаться старшина. — И это доблестные рарденцы, истинные потомки патрициев-греадорцев, с колыбели не расстающиеся с оружием?! Да ни хрена!!! Толпа троллей-паралитиков на выезде! Всем тренироваться, пока не научитесь хотя бы попадать в мишени!!!
Шеин вынужден был признать, что возмущение Пихтина имеет под собой вполне реальные основания — многие из ополченцев действительно стреляли очень хреново. Сам Терентий тоже особой практики в стрельбе из арбалета не имел — дома тяжёлого оружия не было, а большинству самострелы были попросту не по карману. Тем более что армейский самострел был значительно сложнее и тяжелее разрешённых к продаже гражданских образцов. Например, запрет на оснащение неармейских арбалетов прицельными приспособлениями, поставил большую часть рекрутов в тупик при знакомстве с мушками и целиками — те, кто умел стрелять из арбалетов, привыкли стрелять исключительно навскидку.
По ростовым мишеням, конечно же, большинство попадало без проблем, но дальше дело обычно застопоривалось. О всяких фокусах в стиле Вильяма Теленна мечтать даже и не приходилось…
Тренирующиеся невдалеке несколько десятков гоблинов служили словно бы немым укором титульной нации Империи. Спокойно и без затей, они упражнялись со своим излюбленным оружием — пращой, испытывая новые свинцовые снаряды. Судя по радостным воплям, найхэ результаты нравились, и очень даже. Всё же есть разница, чем стрелять — или простым камнем, или тяжёлым свинцовым снарядом. В имперской армии пращами-то пользоваться перестали достаточно давно, но для различных иррегулярных и ополченческих подразделений запасы снарядов всё ещё держали.
Старшина ругался и грозил всяческими карами неуспевающим…
Новобранцы постепенно учились стрелять…
Всё текло своим чередом…
Надолго ли?..
* * *
— Анжей — кабан, мля!.. Харэ задницей светить! — шёпотом рявкнул десятник-ветеран, непосредственный командир Терентия.
Да уж, думать, что Дед заставит весь день заниматься исключительно стрельбой из арбалета, было непростительной ошибкой…
После того как рекруты стали более-менее попадать по мишеням (с — дцатого раза), Пихтин немного успокоился и как всегда решил разнообразить обучение. Лично ему очень нравилась идея с масштабными учебными манёврами (взвод на взвод), а что хотелось ополченцам — его волновало мало.
Для тренировки была выбрана небольшая роща на восточной окраине города. Находчивый старшина даже из выдвижения к месту учебного боя не преминул сделать ещё один урок на тему "вступление в бой из походного порядка", чем несказанно "обрадовал" личный состав.
Роли распределили по жребию, Терентию выпало быть в засаде — как раз появилась возможность испытать самодельные маскировочные плащи в полевых условиях. Да, в принципе и не только их, но вообще всё штатное оружие, на которое перед учениями были приделаны дополнительные затупляющие кромки, а боевые стрелы заменены учебными.
…Терентий лежал в "засаде", неподалеку находились другие бойцы его взвода. Вскоре по этой лесной тропе должен был пройти некий "караван", который надлежало разгромить. Командовать этим "караваном" вызвался лично лейтенант Утхаг, старшина же в бою не участвовал, приняв на себя пассивную роль наблюдателя.
Где-то на тропе послышался шорох солдатских сапог, Шеин, стараясь не особо шуршать свежесорванными ветками, воткнутыми в петли на плаще, подтянул к себе поближе арбалет и замер.
"Караван", памятуя о разыгрываемой ситуации, шёл крайне насторожено, тем самым здорово усложняя задачу атакующим. Хотя командирам-то, в принципе, всего-то и нужно было, что просто посмотреть, насколько всё плохо с подготовкой, а уж победа какой-либо стороны их особо и не волновала.
Терентий совсем как до этого на стрельбище, плотнее прижал приклад арбалета к плечу, навёл прицел на грудь идущего первым солдата, положил палец за спусковой крючок…
Над рощей разнёсся резкий залихватский свист, Шеин вжал скобу.
Щелчок спущенной тетивы и "караванщик" пошатнулся от мощного удара учебного болта.
— Качинский убит, — раздался зычный голос старшины, наблюдавшего за всем происходящим откуда-то из-за кустов.
Обиженно сопя, здоровяк улёгся на землю, старательно изображая искомый труп.
Шеин выпустил из руки арбалет, схватил лежащее рядом копьё и вскочил, стараясь, чтобы всё прошло без сучка и задоринки, потому как фокус с "появлением" у него выходил хорошо один раз из трёх…
Слава Сотеру, вышло!.. Ничем незакреплённый маскировочный плащ слетел с плеч, Терентий мотнул корпусом, и, закреплённый на плечевом ремне, скутум послушно сполз со спины, прикрывая левый бок. Перехватив щит за ручку, и стараясь не споткнуться, Шеин рванул вперёд.
Из кустов всё ещё продолжали лететь болты — ровного залпа не получилось, а голос Пихтина всё продолжал называть убитых. Правилами настоящих тактических игр, по принципу ранение-ранение-смерть решили не заморачиваться — только лишняя трата времени получилась бы. Попадание — смерть, и ладно…
Хоть это и был всего лишь учебный бой, но Терентия охватил лёгкий мандраж. Он начал лихорадочно вспоминать всё, чему их успели обучить за эти несколько дней…
В максимально быстром темпе Шеин пробежал разделяющих их с "противником" метры, стараясь не попасть под огонь караванных стрелков. Несколько болтов, с обмотанными тряпками тупоголовыми наконечниками, промелькнули совсем рядом, но обошлось… Так, теперь ещё один последний рывок и…
Сшибка!..
Кое-кто в суматохе забыл про копья и рванул в ближний бой, выхватив мечи, но Терентий про основное оружие пехотинца не забывал.
Вражеское копьё скользнуло по подставленного щиту, отозвавшись болью в руке, и пика Шеина-младшего ударила в грудь чуть приоткрывшегося противника.
