Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга1.
- Сегодня разучим заклинание, также основанное на физике волн. Как помните, Эва Карловна, в заклинаниях первого порядка задействуется одна волна. Произвести ее возмущение более вероятно и результативно, нежели пытаться создать заклинания второго порядка, не говоря о высших n-заклинаниях, задействующих бесконечное число волн.
Я вздохнула. Удивительнейшая бездарность. К третьему курсу пытаюсь осилить наугад заклинания, которые создает любой абитуриент.
- Заклинание легкого оглушения, - рокотал Стопятнадцатый. - Возникает небольшой скачок давления, при котором закладывает уши, и человек дезориентируется в пространстве. Требуется ухватить любую произвольную волну и закрутить быстрым винтообразным движением. Какой рукой и в какую сторону крутить - роли не играет. Важно закрутить резко, быстро отпустив руку.
Сегодняшнее заклинание совсем не получилось. То ли волны ускользали, то ли я неправильно закручивала, но Стопятнадцатый недовольно качал головой, когда я в очередной раз создавала пустой "винт". Вообще, после того, как декан нанюхался непонятных ароматов, он стал задумчивым и отстраненным.
Пропел звонок, и вскоре воздушная волна постучала в дверь кабинета.
Аффа права. Сколько ни слушаю, а звонки не повторяются. И мелодии разные: грустные, веселые, маршевые, усыпляющие.
- Генрих Генрихович, а без воздушной волны никак нельзя?
Он взглянул отсутствующе:
- Никак нет, милочка, нельзя. Привыкайте. Успевайте в нужное место до звонка.
А то я не знаю!
- Неприятно знать, что меня запросто размажет по стене.
- А, собственно, чем плох горн? Наличие воздушной волны, во-первых, дисциплинирует, а во-вторых, является своеобразной эмблемой нашего института. При желании к нам можно водить экскурсионные группы, - ответил Стопятнадцатый. - В вашем понимании горн - большая труба, в силу издаваемых звуков. На самом деле это сложное устройство, занимающее треть институтских подвалов. После того, как горнист начинает играть, звук, проходя через систему труб, вентилей и крон, многократно усиливается и выходит, сопровождаемый мощной воздушной волной. Единого раструба как такового тоже нет, зато есть система вентиляционных шахт, обеспечивающих сброс давления с горна.
- Но зачем сложности? - выдавила я, изумившись размахом. - Неужели нельзя звонить в простой колокольчик?
Стопятнадцатый заулыбался, и я поспешно добавила, чтобы он не подумал, будто перед ним полная дура:
- Это утрированно.
- Понимаю, Эва Карловна. К сожалению, нельзя. Горн составляет единое целое со зданием, и остановить работу механизма невозможно. Он должен играть, что бы ни случилось. Кроме того, требуется особое умение, чтобы извлекать из него звуки. Я бы сказал, это непосильный труд, достойный уважения. Зато каждый звонок уникален, не правда ли? - похвастался Стопятнадцатый со странной горечью в голосе. - Инструмент обслуживают несколько человек, и каждый горнист - настоящая находка для института. Так что считайте горн уникальной изюминкой института.
***
После того, как за студенткой закрылась дверь, Стопятнадцатый с отрешенным видом уставился в окно.
Девочкам, мечтающим о любви и чуде, незачем знать, что вместо горна изначально существовало устройство под кодовым названием "иерихонская труба", разработанное учеными-висориками по результатам расшифровки библейских трактатов.
Наивным девочкам незачем знать, что или знаки истолковали неправильно, или в расчетах допустили ошибки, но "иерихонская труба" приобрела неконтролируемые разрушающие свойства, способные стереть с лица земли города и устроить апокалипсис планетарного масштаба.
Любопытным девочкам незачем знать, что создатели перенаправили убийственные возможности "трубы" в иное русло, рассчитывая со временем найти ошибку и исправить ее. Видите ли, где-то в верхах посчитали нецелесообразным уничтожать детище, в которое вложено много труда и средств.
И уж совсем незачем знать интересующимся девочкам, что агрессию механического монстра сдерживает небольшая горстка людей, которая под видом ненавязчивых мелодий регулярно сбрасывает накапливаемое давление с "трубы".
Жители столицы спят спокойно, без опаски быть сметенными с поверхности земли неуправляемой разрушительной силой, благодаря тому, что горнистов связывают с горном. Горнист не может отлучаться от инструмента - заклинание привязанности тянет его обратно.
И лишь избранные знают, что вряд ли найдутся желающие добровольно служить механическому чудовищу, и что для надежности заклинание продублировано на спинах горнистов. По три кровоточащих руны на каждого. Потому что дети должны отвечать за ошибки своих отцов, даже если ошибки имеют полувековую давность.
***
Прокравшись к столовой, я бодрым шагом направилась к раздаче и на полпути обмерла. В полупустом помещении за одним из столиков сидел Мелёшин собственной персоной, а рядом с ним - чернокудрая танцорша со своей белобрысой подружкой. Девицы сидели вполоборота, и не видели моей оторопелости. Зато Мелёшин уставился как удав на кролика и сделал знак в сторону раздачи. Мол, иди, затаривайся. Жду.
Это могла быть 14.2 глава
Я нерешительно потопталась с подносом у кассы, не зная, то ли сразу направиться к сиятельной компании, то ли сделать вид, что временно ослепла.
Трудный выбор сделала светленькая. Заметив меня, она что-то сказала, и обе девицы принялись изучать мой наряд. На лице подружки Мелёшина застыло кислое выражение, а сам он, заложив ногу на ногу, поигрывал по столешнице пальцами и любовался процессом постукивания.
Поставив поднос, я уселась, придвинув с грохотом стул. Брюнетка скривилась, будто хины объелась. Сегодня девицы опять уминали жалкие салатики. Мелешин изволил откушать свой обед, но сок недопил. Значит, предстояло давиться едой под взглядами трех пар глаз, три из которых не горели дружелюбием.
- Сообразительная обезьянка, - хмыкнула Эльза. - Не пришлось свистеть, сама прибежала.
Я взяла ложку. Главное, не обращать внимание. Главное, пропускать мимо ушей.
- И вдобавок молчит, - добавила светленькая. - Какая прелесть! Прикусила язык и слушает, о чем говорят умные люди.
- Она вчера наговорилась. Хорошего помаленьку.
Рука сжала ложку. Никто не испортит мой обед.
- Ой, - сказала вдруг светленькая, - чувствуете? Чем-то пахнет.
- Одна чушка не мылась полгода. Или год, - сострила Эльза, и девицы дружно рассмеялись.
Отложив ложку, я уставилась в тарелку с супом. В груди медленно, но верно нарастало нечто темное и нехорошее.
- И все-таки, пахнет, - не унималась светловолосая и мечтательно закрыла глаза. - Розами, как на даче у деда.
