Марина Дяченко - Привратник
В комнате, служившей, по-видимому, кабинетом старому волшебнику, Ларт поднял край тяжелой ткани, закрывающей окно, и в свете пробившегося сквозь щель вечернего солнца принялся изучать содержимое массивного письменного стола. Я, подавленный темнотой и тишиной, задыхающийся в густом воздухе этого дома, двинулся к выходу – и на пороге лицом к лицу столкнулся с мальчишкой.
Он прожимал к груди корзинку, в которой лежала буханка хлеба и завернутый во влажную тряпочку кусок сыра. Увидев меня, он переменился в лице, отпрянул и прошипел сквозь зубы:
– Опять ты… Ладно…
Наверное, я вскрикнул, потому что за моей спиной моментально вырос Ларт. Я прочел его присутствие в глазах мальчишки – готовый уже поквитаться со мной, он вдруг подался назад, сжался в комок и поднял руку, как бы защищаясь.
– Отойди, Дамир, – сказал Ларт из-за моей спины, отодвинул меня рукой и пошел прямо на мальчишку. Тот, пятясь, отступил во двор, споткнувшись на пороге. Ларт встал в дверях – под птичьим крылом.
– Это мой дом, – хрипло сказал мальчишка. – Все, что в доме, принадлежит мне, и здесь могила моего Учителя. Что вам надо?
– Опусти руку, – сказал Ларт холодно.
– Что вам надо? – выкрикнул мальчишка и поднял дрогнувшую руку еще выше.
– Опусти руку в знак того, что ты сдаешься на милость сильнейшего. Разве твой учитель не учил тебя законам и приличиям?
– Вы ворвались в мой дом и говорите о законах?! – мальчишка весь подобрался, как зверек, готовый к прыжку.
– Я считаю до трех, – Ларт говорил, не повышая голоса. – В поединке у тебя нет шансов. Раз.
Я наблюдал за происходившим из-за Лартова плеча, и, несмотря на мальчишкино ко мне отношение, сочувствовал ему.
Мальчишка тем временем отступил еще, выронил корзинку и изо всех сил сдерживал дрожь в занесенной руке.
– Два, – сказал Ларт. – Подумай. Твой учитель должен был тебе кое-что рассказать о подобных ситуациях. Два с половиной.
Занесенная грязная рука в последний раз дрогнула, потом ослабела и медленно опустилась.
– Хорошо, – кивнул Ларт и сразу, без перехода, наклонился и поднял корзинку, хлеб и сверток с сыром. – Давай войдем в дом.
Мальчишка не двинулся с места, подавленный, понурившийся. Легиар взял его за плечо и втолкнул в двери.
Сгущались сумерки. Я развел огонь в холодном пыльном камине, и кабинет старого волшебника стал хоть немножко напоминать людское жилье. Ларт сидел, закинув ногу на ногу, в деревянном кресле с подлокотниками. Мальчишку он усадил в такое же кресло напротив. Мне досталась табуретка перед камином.
– Ну, смотри, что ты делаешь, – говорил Ларт вполголоса. – Незнакомый маг, соперник не по твоим зубам, прямого нападения нет – что ты делаешь? Поднимаешь руку для заклинания, что означает – «я готов к поединку и сумею с тобой справиться». Так или нет?
– Так, – чуть слышно отозвался мальчишка.
– Что делаю я, или что делает кто угодно на моем месте? Нападает. Выворачивает тебя наизнанку, пожимает в недоумении плечами и уходит. Правильно?
Мальчишка молчал.
– Я тебя не укоряю, – сказал Ларт со вздохом. – Я знал когда-то твоего учителя. Орлан был тонким и умным магом, он не мог не объяснить тебе таких вещей… Это могло бы стоить тебе жизни.
– Он объяснил, – прошептал мальчишка.
– А ты? Забыл?
– Нет… Я увидел, что он, – тут мальчишка кивнул на меня, – что он в моем доме… И разозлился. А потом увидел вас… И испугался.
– И не подумал, потому что испугался?
– Не то чтобы… Просто не смог овладеть собой, хотел быть сильнее.
Ларт присвистнул:
– Ну, знаешь… Я знал только одного парня, который в твоем возрасте хотел быть сильнее. Но он-таки был сильнее многих – раз, и никогда не терял самообладания – два… И потом, он все равно плохо кончил.
Легиар замолчал, и молчал долго. Мальчишка сидел, сгорбившись, и водил пальцем по шву на своем рукаве. Тени обоих, оживленный горящим камином, плясали на темных стенах.
– К делу, – сказал Ларт, как бы очнувшись. – Меня зовут Ларт Легиар.
Мальчишка вздрогнул и удивленно на него уставился. Потом, вспомнив что-то, пробормотал:
– Меня зовут Луаян… Или просто Лан, если вам трудно произносить.
– Мне не трудно произносить, – одернул его Ларт. Тот опустил голову:
– Извините…
– Вот что, Луаян, – продолжал Ларт серьезно, – я сейчас занят делом, которое считаю важным. Поэтому мы явились в твой дом без спроса, что, конечно, само по себе плохо и недостойно. Я приношу тебе свои извинения. Ты их принимаешь?
Мальчишка проверил, не издеваются ли над ним, кивнул и снова потупился.
Ларт продолжал:
– Я надеялся на встречу с твоим учителем, но встреча не состоится… Или состоится позже. Теперь я вынужден надеяться на тебя… Понимаешь?
Мальчик кивнул, не поднимая головы.
– Как давно ты у него? – спросил Ларт.
– Три года. Три года исполнилось за день до того, как… – Луаян опустил голову еще ниже.
– Понимаю, – пробормотал Ларт. – Как это случилось, Луаян?
Мальчишка всхлипнул. При первом взгляде на него я не сказал бы, что он вообще способен плакать. А Ларт, пожалуй, мог бы и пощадить парня – ясно же, что он обожал старика и теперь очень переживает.
– Орлан был маг из магов, – задумчиво сказал Легиар. – Власть никогда не интересовала его, он искал истину… А это благородное, но неблагодарное занятие. Ему всегда претили отношения «сеньор-вассал», он сторонился меня из-за моего тщеславия… У тебя был достойный учитель, Луаян. Теперь расскажи мне, как он умер.
Мальчик прерывисто вздохнул и поднял голову:
– Он смотрел в Зеркало Вод… Он умер, когда колдовал.
Стукнуло деревянное кресло – Ларт поднялся. Мальчик хотел встать тоже, но Легиар уронил руку ему на плечо и усадил снова:
– А что он ХОТЕЛ увидеть в Зеркале Вод, Луаян?
Мальчишка сжался под его рукой:
– Он не говорил мне…
Легиар вдруг присел так, что его лицо оказалось на уровне лица сидящего Луаяна:
– Вспомни. Что он делал за пару дней или недель до смерти, о чем он говорил? Может, его что-то беспокоило?
Мальчишка смотрел, не мигая, Ларту в глаза:
– Да. Он был сам не свой. Он говорил… Что-то про Завещание.
– Первого Прорицателя?
– Да.
– У него была эта книга?
– Да. Но с ней случилось несчастье. Она упала в камин и сгорела.
Я заерзал на своем табурете.
– Что он о ней говорил? – продолжал допрашивать Ларт.
– Что она не лжет.
– А точнее?
– Он так и сказал – Завещание не лжет. Огонь…
– Что огонь?
– Не помню. Он иногда поминал огонь, когда ворчал.
– Хорошо. А в тот день, когда он смотрел в Зеркало Вод?
