Юрий Никитин - Зубы настежь
Я с тоской слушал длиннейшую Историю о множестве империй, куда входили сотни королевств, постоянно враждовавшие друг с другом. Это напомнило семейные альбомы, где хранятся милые сердцу хозяина фотографии, но абсолютно неинтересные другому человеку.
Постепенно журчащий голос слился с шелестом штор, шуршанием веток за окном, я почувствовал себя снова в Козицком переулке, где робко выглядываю на сверкающую Тверскую, там чисто, нарядные люди, сверкающие автомобили, и я выхожу туда из грязного заплеванного и темного переулка, где великолепный Елисей не парадным боком, а переполненными мусорными баками, стаями голодных псов, грязных голубей и бродячих кошек...
Глава 21
Внезапно коротко блеснуло. Над крышей глухо проворчал, быстро удаляясь, слабый гром. По комнате пошли волны озона, На той половине помещения магов, что странно удлинилось и превратилось в роскошный блистающий золотом зал, все еще рассыпались искры. В начертанной на полу кроваво-красной пылающей пентаграмме разогнулся молодой мужчина, красивый и весь в мускулах, с широченными плечами и могучей рельефной спиной.
Золотые волосы красиво падали на плечи, шея как ствол молодого дуба, волосы на лбу перехвачены широким металлическим обручем с драгоценным камнем над глазами. Мускулистый торс охватывал широкий пояс из толстой кожи,
Еще не замечая нас, притихших, он с радостным удивлением осматривал себя, напрягал и распускал мышцы. За спиной висел исполинский меч, от блестящего лезвия прыгали солнечные зайчики.
За нашими спинами послышался прерывистый вздох. Самый младший из учеников мага смотрел на варвара жадными завистливыми глазами. Старый маг оторвал взор от страниц книги, что послушно застыли, посмотрел на нас, под глазами темные мешки стали отчетливее, кивнул в сторону новоприбывшего:
– Что-то новое.
– Уже не на лужайке, – ответил Куцелий.
Они говорили почти шепотом. Мы все находились в полутьме, а воин, любуясь собой, не замечал магов, да и кто замечает ученых, если массмедия кричит о суперзвездах жопмузыки, о гениях штанги и прыжка с шестом, когда вся страна, затаив дыхание, следит как открывают мешочек с лото, и не обращает внимания на открытие передачи интернетовских данных по электропроводке...
А сам Тертуллиус метнул косой взгляд на младшего из учеников, проговорил тихо:
– Хабибул... если тебе невтерпеж, то можешь сходить и сам... Мы в два счета нарастим тебе такие же мышцы.
Ученик чародея уронил взгляд, щеки вспыхнули, словно его поймали на воровстве прямо среди людной улицы. Уже другим голосом, сладеньким и виноватеньким, прошептал:
– Да ну... Это из стада. Ну, из тех, кто Идет Путем Меча. Против Хаоса и Тьмы будет сражаться вот так, мечом. Представляете?
Он саркастически хохотнул, зависть испарялась из голоса, я тоже невольно улыбнулся. Воин напомнил мне строителя коммунизма с огромных плакатов, что совсем недавно стояли вдоль всех магистралей. Могучие, несокрушимые, мускулистые, все как один с толстыми ручищами и кулаками больше головы самого строителя светлого будущего. А из-за спины такого строителя выглядывали крестьянка и человек в белом халате, изображающий науку. У ученого кулаки тоже были крупнее головы, наверное для борьбы за приоритет, а лобик не шире его же мизинца...
Воин вытащил меч, с радостным удивлением осмотрел, благоговейно поцеловал рукоять, подумал, осторожно поцеловал и лезвие, встал зачем-то на колени, поерзал, отыскивая глазами солнце, но небо затянуло тучами, и он снова встал, держа меч обеими руками, взмахнул раз-другой, красиво бросил в ножны.
Маг отвернулся, я с неловкостью опустил глаза. Лучше не смотреть на себя со стороны. А среди друзей не заводить шибко умных...
Воин наконец заметил нас, напрягся, метнул ладонь к рукояти меча. Движение было красивым, молниеносным, нерассуждающим, иначе увидел бы, что со стороны старого мага и учеников угрозы нет, а я за столом безоружный, кислый как молоко после грозы.
Старший маг раскинул руки в жесте мира, показывая пустые ладони, пошел к воину со словами:
– Приветствую тебя, герой!.. Позволь узнать твое благородное имя...
Он говорил красивые заученные слова, обкатанные как галька в морском волне, такие же блестящие и цветные, голос звучал бодро, но я все же уловил нотку скуки и глубочайшего отвращения.
Куцелий подергал меня за рукав:
– Это надолго. Если хотите, я пока что покажу вам конюшню. Вам все равно придется выбрать другого коня.
– Почему?
– Второй квест обычно труднее, – сообщил он знающе. – И конь понадобится другой. Повыносливее.
Тем временем старый маг учтиво показал воину в дальний угол палаты. Там на стене тускло блистали длинные и короткие мечи, боевые топоры, секиры, кинжалы, шарукены, нунчаки, вилы, рогатины, бердыши, каменные топоры,
Куцелий проводил их долгим взглядом, в глазах прыгали чертики, повернулся ко мне и заговорил как ни в чем ни бывало:
– Позволь, О, Доблестный Герой, продолжить. Именно там, где Черный Портал постепенно переходит в Темные Врата, за которым на линии Черных Врат лежит Провал, где начинается Хаос и Зло, медленно переходя в Зло и Хаос, там как раз и бьются герои с Извечным Злом на стороне Извечного, разумеется, Добра. Предвечные Боги зрят, а Новые Боги бьются со Старыми, а с Новыми бьются Молодые и Сумеречные, но Предначертанность в астральном плане херакнулась о странность Неизреченного Пророчества Первомагов, когда еще земля была не то будущим, е то прошлым, не то еще чем-то странным и загадочным как медуза в кисельном тумане туманным...
Я взмолился:
– Аркадий Аркадиевич, не говори так красиво!.. Из тебя ученость так и прет. Скоро станешь таким же старым и сварливым. Ты мне на пальцах, на пальцах!
Он пожал плечами:
– На пальцах это уже высший класс мудрости. Вот завернуть сложное каждый дурак умеет. Слушай дальше...
Он говорил и говорил, а я чувствовал как невидимые руки выламывают мне челюсть. В висках заныло, я противился всем силам этой страшной магии, напрягал и распускал мышцы, усиленно гонял кровь по жилам, однако в горле распухало, росло, наливалось горячим, оттягивало нижнюю челюсть к полу, словно ее налили горячим свинцом.
– Ты обещал, – напомнил я, – показать новых коней.
– Ах да, – спохватился он. Посмотрел на меня с интересом: – Все ты замечаешь...
– Еще бы, – буркнул я. Конечно, мог бы не заметить забывчивость мага или другую нелепицу, если интересно действие, но когда такая скукотища, то цепляешься за каждую соринку. А была бы погоня, за мной или я за кем-то, то перепрыгивал бы через бревна, видя перед собой только спину убегающего врага, что сжег мою деревню, изнасиловал сестру, зарубил родителей, осквернил храм и вылакал мое пиво. – А зачем еще круче кони, если я и на своем рогатике никого еще не пободал?
