Портальеро. Круг первый (СИ) - Артемьев Юрий
— Отлично. Он тебя и так, и эдак всё равно не видит.
— Может, я ему врежу? — предложила моя боевая подруга.
— Я и сам могу ему врезать. И даже грохнуть его прямо здесь могу. Но что будем потом делать с его телом?
— А я залезу в мёртвое тело и уведу его куда подальше.
— Но если я его изобью или задушу, то на его теле останутся следы от этого. Менты быстро вычислят, что его убили и будут искать меня.
— И что делать?
— А ты сможешь сделать то же самое, что и с тем здоровяком?
— Не знаю.
— Но ты же как-то смогла влезть в его сознание и управлять его телом.
— Я тогда очень разозлилась. Он же тебя ударил… Ну и налетела на него… А попала в него.
— То есть тебе надо, чтобы этот огрызок тоже на меня напал. Он не нападёт. Он трус. Хитрый и расчётливый трус. Он если и ударит, то только со спины. Ладно. Что-нибудь придумаем…
* * *
— А потом чё было? — не унимался Серый.
— Да я подождал, пока всё утихнет, и слинял. Но когда подходил к воротам, чтобы с кладбища выйти, услышал какой-то шум на улице. Что там было не видел. У кладбища знаешь какой забор? Кирпичный, высокий. Не перелезть и не перепрыгнуть. Это не то, что у нашей школы. Палочки железные. А через них всё видно…
— Так что там было?
— Где? — сделал вид я, что не понял его вопроса.
— Ну… Ты подошёл к воротам…
— А-а… Когда я наружу вышел, то там авария… В смысле, авария уже произошла. Я не видел, как там было. Но когда вышел… Грузовик стоит, а из-под заднего колеса ноги торчат и дрыгаются… Кровищи там было. Меня чуть не стошнило. Я сразу домой поехал…
— И это был тот, здоровяк?
— Где? — снова врубил я дурака.
— Под колёсами?
— А хрен его знает. Я как-то не разглядывал… Но того парня я больше нигде не видел…
— Ясно… — сказал мой собеседник расстроено.
— Но мне кажется, что я его видел где-то раньше. До того, как меня по голове ударили…
А вот теперь одноклассник заметно напрягся. Глазки его забегали, но он очень тщательно старался скрыть своё волнение. Только у него это не получилось, потому что я всё время следил за его реакцией.
— И того худого тоже, кажется… У меня память стала помаленьку возвращаться, только всё какими-то не связанными друг с другом отрывками. Доктор сказал, что так бывает. Ничего не помнишь. А потом вдруг р-раз… И всё вспомнил.
Это ещё больше напрягло моего визави.
— Ну, что? Налить тебе чаю?
— Ага… Налей! — медленно ответил Сергей.
Зато глаза его бегали быстро-быстро, обшаривая кухню.
Я встал со своего места, и повернувшись к нему спиной, взял чайник и хотел поставить его на плиту. Больше ничего я сделать не успел…
С этой секунды события стали развиваться очень быстро.
Меня в спину что-то сильно ударило. Даже не в спину, а куда-то в бок, в районе печени. Но я заранее постарался «включить» максимальную защиту. Этот момент у меня уже был давно отработан.
Позади меня что-то происходило, но я даже не сразу и обернулся. Сначала всё-таки поставил чайник. Не бросать же его на пол? Зато позади меня на пол что-то со звоном упало…
Я обернулся и увидел то, что и хотел. На полу валялся кухонный ножик. Тот самый, с которым я экспериментировал, протыкая себе руку. Лезвие ножа было погнуто. Сильно бил, негодяй…
А «негодяй» стоял безо всякого движения, и пялился на меня стеклянными глазами…
— Маша! Ты где?
— Максим! Я не успела… Он тебя всё-таки ударил ножом…
— Не волнуйся! Всё нормально. Он не попал…
— Но, как же? Я же видела…
— Показалось. Слушай меня внимательно! Мы сейчас выйдем из квартиры…
28 августа 1982 года.
Возле подъезда у «Круглого дома» на Нежинской улице.
— Здрасьте!
У подъезда на лавочке, как всегда «дежурила» та самая старушка.
— Здравствуй, Максим! А ты что, опять на кладбище?
— Нет. В магазин. — ответил я ей, показывая авоську в руке.
— А Серёжка тебя вчера нашёл?
— Нет. А что такое?
— Ты только убежал, как он тута нарисовался. Куды, спрашивает, баба Маня, Максим убежал. Ну, дык, я ему и сказала, что ты поехал на кладбище, к бабушке. Он тут же и за тобой следом. Я подумала, что тебя догнать захотел…
— Нет. Наверное, не догнал… Там автобус сразу подошёл, и я на нём уехал.
* * *
Внезапно, в нескольких метрах от нас, с глухим шлепком, на асфальт шмякнулось тело. Даже крови поначалу не было. Но постепенно вокруг головы стала растекаться кроваво-красная лужа.
— Ой, ты, хосподи! — запричитала старушка…
— Это же Серёжка! — с ужасом в голосе проговорил я.
Глава 17
Глава семнадцатая.
Да-а… И не говори… А потом, когда-нибудь в будущем, весь этот окружающий нас кошмар назовут старыми добрыми временами…
Два игрока в одну игру играли.
К себе людские души забирали.
Один манил вином, развратом, златом.
Другой лишь тем, что в этой жизни свято.
Такая вот было у них потеха.
Но, кто добился большего успеха?
Ответ на это каждый верно знает,
Кому свою он душу доверяет.
28 августа 1982 года.
Возле подъезда у «Круглого дома» на Нежинской улице.
Тело на асфальте валялось некрасиво, как сломанная кукла. Да и поломало его знатно. С девятого этажа, да на асфальт. Это тебе не фунт изюму… Из вывернутой под неестественным углом ноги торчал обломок белой кости. Ей, богу, я чуть не блеванул, глядя на всё это. Но ни я, ни взбледнувшая старушка не стали подходить к упавшему телу. По всему было видно, что помочь ему уже никто не сможет.
— Ой! Я побегу скорую вызывать…
— Скорая ему уже не поможет… — глубокомысленно ответил ей я. — Звоните сразу в милицию!
— А ведь и правда…
Старушка резво так ускакала в подъезд. А я до сих пор не знаю, в какой квартире она живёт. А то, что её зовут баба Маня, она сама обмолвилась.
Другая Маня, но более молодая и совсем призрачная, уселась рядом со мной на скамейку и болтала ногами.
— Ты чего так долго возилась? — наехал я на неё. — Я тут уже устал бабке зубы заговаривать.
— Там окно не открывалось на девятом этаже. Я сначала даже подумала, что буду прыгать с разгону через стекло, но потом заметила, что вход на чердак открыт. Я залезла на крышу, разбежалась и… И вот я здесь.
— Тебе его совсем не жалко? — спросил я.
— Не-а… — равнодушно ответила она. продолжая болтать ногами. — А мы в магазин поедем?
— Тебя только это сейчас волнует?
— Ага…
— Поедем. Но чуть позже. Сейчас менты приедут и врачи всякие. А я же свидетель. Хорошо, что у подъезда бабка была. Она ведь тоже подтвердит, что мы оба были тут, когда он сверху спланировал.
— Ты молодец! Всё так ловко придумал и продумал до мелочей. А я тоже молодец?
— Нет. Ты не молодец… Ты — умница! У тебя всё так хорошо получилось.
— Мне это было не трудно сделать, особенно когда я вылезла на крышу.
— Почему это?
— Потому что я сама год назад хотела так же, как и сейчас, спрыгнуть с крыши…
— Как?
— Да вот так… Залезть на крышу, разбежаться и прыгнуть. Я ведь тогда уже знала, что скоро умру. И мне всё время было больно, больно и больно…
— А чего ж не прыгнула?
— Тогда мне было страшно. Я совсем не хотела умирать. И до последнего верила, что смогу вылечиться.
— А сейчас тебе не было страшно?
— Не-а… Летать мне понравилось. Жаль только, что это длилось недолго.
— Если хочешь, можешь снова залезть на крышу и прыгнуть…
— Зачем? Я и так могу. — сказала она и, оторвавшись от лавочки, стала летать вокруг меня.
* * *
