Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон

Городские старейшины Дим и Кокс с умащенными и расчесанными бородами, а также Хили в скромном сером платье пришли вместе, сплоченной силой, с намерением защищать свой город от правления злого тирана точно так же, как и от Империи света. Они сели слева от Черной Герран и как можно дальше от Джерака Хайдена.

Она чуть улыбнулась.

– Добро пожаловать. И вам лучше здесь быть сдержаннее на язык, старейшины. Не все присутствующие так снисходительны, как я.

Они проигнорировали предупреждение и сидели с прямыми спинами, сохраняя неодобрительное молчание.

Следующими прибыли Верена и Мейвен. Вскоре после них в дверной проем, рассчитанный на человека, протиснулась огромная туша Амогг, и старейшины задрожали, оказавшись так близко к ней.

Взгляд большого орка скользил по статуям человечьих богов.

– Хиляки, – прорычала она.

Вслед за предводительницей орков в зал вошла смущенная девушка.

Дверь захлопнулась.

– Пенни? Что ты здесь делаешь? – спросила Черная Герран, заглядывая за широкую спину Амогг.

Пенни, в свою очередь, глядела на огромного орка, в ее взгляде был страх с примесью восхищения.

Кокс увидел, что юбка у Пенни возмутительно коротка и, что хуже, с разрезом сбоку.

– Это просто позор, а не платье, – прошипел он. – Прикройся, девушка!

Амогг зарычала, и старейшины содрогнулись.

– Пенни захотела драться со мной. Теперь она сражается для меня. Надо стать настоящим воином. А дурацкая одежда не годится для боя, так что я ее улучшаю.

Кокс зацокал языком, обращаясь к Пенни:

– Ты позволила этому безмозглому зверю обрядить тебя как бесстыдную потаскуху.

Амогг шагнула вперед и одной рукой обхватила горло старейшины, подняв его на ноги. Человек задыхался, пытаясь разжать железную хватку. Рука сдавила сильнее, и позвонки хрустнули, как у петуха со свернутой шеей.

Пенни и старейшины завопили. Амогг, красная и огромная, как гора, с силой бросила тело в угол и, пылая орочьим гневом, опустила взгляд на оставшихся двух старейшин.

– Хиляки оскорбляют Амогг и умирают. Оскорбляют Пенни и умирают.

Ее кожа уже возвращалась к спокойному зеленому цвету. Амогг подтолкнула Пенни к самой прочной скамейке в зале, и сиденье угрожающе скрипнуло под горой орочьих мускулов. Пенни выглядела больной, как из-за неожиданного убийства, так и от понимания, насколько орки суровы и как сильно она от них отличается. Выхода у нее не было.

Представители Тарнбрука с ужасом смотрели на Черную Герран.

– Вас предупреждали, – сказала она. Старая Далия могла бы расстроиться, но еще более старая Черная Герран никогда не любила этого козла. – Амогг Хадакк куда полезнее, чем этот вечно недовольный старый дурак, не способный держать язык за зубами. – Она обернулась к Амогг. – А твои друзья-орки к нам не присоединятся?

Амогг пожала плечами.

– Они не говорят человечьи слова хорошо. Они рады строить большие стены.

Черная Герран кивнула, а потом недовольно посмотрела на дверь.

– Лоример, возможно, еще не вернулся, но кто знает, где Тиарнах?

Амогг заулыбалась.

– У огненногривого был вчера бой, хороший. Много крови, человечьи самцы валялись в грязи. Много пили вашего эля. Амогг выпила лишь один рог. Не забыла урок Муравейника. Голова потом болит сильно. Не могу справляться с похмельем.

Тиарнах выбрал именно этот момент, чтобы ввалиться в храм, – глаза налиты кровью, под стать распухшей щеке и ссадинам на носу. Содрогнувшись, едва ступил за порог, он старался больше не смотреть на статуи богов. На руках и шее у него тоже цвели синяки, но уже со сверхъестественной скоростью увядали, меняя цвет с черно-синего на зеленый и желтый. Он заметил труп в углу и отнесся к нему равнодушно, словно там стоял фикус в горшке или старый сапог.

– Это наши мужские дела.

Больше он не стал объяснять, тяжело опустился на стул и прикрыл глаза.

Черная Герран поморщилась, а потом перевела взгляд на карту.

– Начинаем. Лоример сможет присоединиться к нам позже. Что вы скажете о нашем ополчении?

Тиарнах приоткрыл один глаз.

– Там у вас лучшие – фермеры да мальчишки. Вся орава сломается при первом же натиске. Дайте нам хотя бы пару недель, и мы сможем что-нибудь с ними сделать, хоть сопротивляться эти четыре сотни научим.

Амогг фыркнула.

– Это не воины. Мягкотелые. Не храбрые, не такие, как Пенни, которая и со мной сразится ради родни. Человечьи самки могут воевать лучше. Я учу их драться, как маленьких орков.

– Интересно, – ответила Черная Герран. – Я за то, чтобы дать оружие каждой женщине, готовой сражаться. Чем их больше, тем лучше. А что скажете вы, старейшины?

Дим так плотно сжал губы, наблюдая за Амогг краешком глаза, что слова вырывались как гнилые зубы, по одному:

– Надо так надо.

Хили не сводила глаз с Пенни и казалась более испуганной и задумчивой.

– Если женщины добровольно на это пойдут, то, учитывая обстоятельства, я не против. Но не все так крепки, как Пенни.

Девушка покраснела под взглядами всех собравшихся.

– Кто тебя разозлил? – спросила у нее Амогг. – Убей их.

– Дура ты зеленая, она же просто смущается, – вставил с порога Лоример.

Из одежды на нем были только полоски ткани на глазах и на чреслах, да еще накидка из свежей, еще сочащейся кровью медвежьей шкуры. Его липкие от пота мышцы блестели, как у статуи бога.

Он швырнул через зал тяжелый мешок, приземлившийся у ног Черной Герран. Из мешка выкатились четыре человеческие головы.

– У тебя осталось не так много времени, Тиарнах. Две недели, самое большее три до прибытия авангарда в три тысячи человек. Основные их силы отстают на несколько дней пути. Если эти люди не врали, то там вчетверо больше солдат, с кавалерией и осадными орудиями.

Верена взглянула на подарки вампира:

– Шпионы Империи света?

– Точно. Несколько ваших людей, поставленных наблюдать за перевалом, убиты. Остальные теперь предупреждены.

Услыхав о потере, старейшины застонали.

– Кто убит?

Лоример в самых ярких подробностях описал и убитых, и то, как они скончались. Дим обмяк в кресле и закрыл руками лицо, подавляя рыдания.

– Среди них его внук, – пояснила Хили.

– Проследите, чтобы наблюдателей заменили, – приказала старейшинам Черная Герран. – Наши враги – фанатики. С ними невозможно договориться, их не убедить. Если им удастся взять город, никому из нас не будет пощады. Так что – убивай или будешь убит.

Дим поднялся, и отброшенное кресло проскрежетало по полу. Он пошатываясь подошел к Амогг, вцепился одной рукой в могучее плечо, а другой замолотил орка в грудь кулаком. Амогг презирала его настолько, что защититься не потрудилась.

– Уничтожьте их, – прохрипел он. – Убейте их всех. Даже если придется раздать оружие детям, мне все равно. Пусть они заплатят.

Амогг хмыкнула, отмахиваясь от него.

– Для того мы и здесь.

– А ну сядь, – велела Черная Герран. – Амогг, я объявлю женщинам, что ты готова учить их драться.

– Они будут драться, – сказала Амогг. – Еще как будут.

Пенни кивнула:

– Я… я знаю несколько желающих.

– Очень кстати, – пробормотала Черная Герран, встретившись взглядом с Пенни. – Я не допущу поражения, и если они не станут драться, использую их кровь, чтобы вызвать создания, которые станут. Тебе лучше упомянуть и об этом. Будь любезна, ступай, собери их на рыночной площади. У тебя есть час.

Пенни вздрогнула, почти бегом поспешила к двери и едва не споткнулась, снова бросив взгляд на труп Кокса.

Черная Герран переключила внимание на Тиарнаха и Амогг:

– Тренировку ополчения возлагаю на вас. Сделайте все возможное. Теперь Джерак. У тебя есть все, что нужно?

Алхимик поднял глаза от своего свитка, его пальцы были черны от угля.

– Что мне нужно – да. Чего я хочу – нет. У меня тут где-то есть список. – И он начал хлопать себя по карманам и рыться в них. – Вот еще! Эти тупицы помощники. Я же требовал стадо свиней. И лопаты. Да, и лопаты тоже.