Сильва Плэт - Сложенный веер
— Отдохнул? В стойку.
Горизонталь справа — левая нога вперед…
Меч вырывается из правой руки Сида и взлетает в воздух. Сид провожает его глазами, садится на траву, обхватывает колени руками. Хьелль, прищурившись, следит за траекторией меча, подпрыгивает, немного помогая себе крыльями, ловит оружие за рукоять. Его клинки уже давно в ножнах. Он не спеша подходит, устраивается рядом с Сидом, осторожно касается плеча.
— Брось ты все это… плохая идея.
— Но ведь… твой отец и мой… они так не считают, — нерешительно начинает Сид, кивает сам себе и заканчивает уже более уверенно, — в противном случае из нас бы сразу сделали фарш.
— Может быть, они рассчитывали, что Акила отступится.
— Ты, вправду, веришь в то, что только что сказал? Для него теперь двойное удовольствие: заполучить деле королевской крови и нагадить Дар-Эсилям. Спит и видит. Что я не так делаю?
Прежде чем ответить, Хьелль долго смотрит на солнце, ерошит Сиду рукой волосы, выбившиеся из-под повязки.
— Ты все делаешь не так. Я не могу понять, почему. Чего-чего, а дырок в технике у тебя не было. Отключиться в самый неподходящий момент — да. Сбросить скорость, потерять координацию — твои любимые штучки. Но технику тебе ставил отец, все должно быть нормально. А ты даже не замечаешь, когда открываешься. В общем, вставай, курица. Если еще не передумал.
Хьелль протягивает меч рукоятью вперед.
Вставая в позицию, Сид интересуется:
— Что такое «курица»? Земное ругательство?
— Курица — это домашняя птица. Белая. Или рыжая. Или черная. Их выращивают, а потом едят. Довольно вкусно. Крылья у нее чисто рудиментарные, она толком не умеет ими пользоваться. Как ты — мечом…
После Когнаты Сид знает, кто такие птицы. Разнообразие существ, умеющих летать, на других планетах его впечатлило. В небесах Аккалабата не летает ничего, что могло бы мешать крылатым дарам.
Атака — прием — проворот меча над головой — выход на выпад — закрыться — принять лезвие в лезвие — сбив…
«Хорошо, что у Хьелля нервы крепче сплава, из которого сделаны мечи. Я бы сам с собой не выдержал», — покаянно думает Сид, полуоглушенный, поднимаясь с земли. Вслух же он произносит:
— Ты — Дар-Халем. Лучше тебя никто не умеет драться.
— А ты — Дар-Эсиль, — неожиданно зло бросает через плечо Хьелль, наклонившись, чтобы поднять выбитый из рук Сида меч. — Лучше тебя никто не умеет трепаться.
Перед глазами у Сида рваным красным облаком полощется ярость. Да как он смеет!
Вертикальный удар слева в руку — увести меч вверх по дуге… Короткий меч Сида в движении сверху вниз слегка задевает орад соперника. Хьелль отскакивает в сторону, он доволен.
— Еще раз, — раздается суровый голос из-за спины. Старший Дар-Халем, облокотившись на дерево, наблюдает за схваткой.
— Ты здесь давно? — спрашивает Хьелль.
— С самого утра. Вы вообще ничего не замечаете, когда вместе.
Молодые дары становятся в стойку, повторяют последовательность. На середине атаки Сида лорд Дар-Халем внезапно поворачивается и поднимается на крыло в направлении замка Эсиль.
— Куда это он сорвался? Твоего отца все равно нет дома, — недоумевает Хьелль, когда через четверть часа они сидят спина к спине и передают друг другу бутылку с холодной водой. Сид едва успевает пригнуться: над головой пролетает изогнутое лезвие и впивается в черный ствол чала, под которым они расположились. Хьелль спокойно поднимает глаза, следя за полетом такого же клинка в свою сторону. Осторожно вынимает его рукой прямо из воздуха, восторженно ухает.
— Какова сталь, а? Сид, только посмотри!
На изогнутой поверхности волнистый узор, словно находящийся под верхним слоем металла. Сид не может удержаться от искушения, скребет плоскость меча ногтем.
— Дырку проскребешь, — бурчит лорд Дар-Халем, наклоняясь и поднимая с земли прямые мечи Сида. — Эту ерунду я забираю. Попробуешь новыми.
— Дар-Эсиль с кривыми мечами… Меня засмеют, как только я их выну, — качает головой Сид.
— Ничего. Хоть живой останешься. Судя по тому, что я с утра наблюдаю в твоем исполнении, такие клинки для тебя — самое милое дело.
— А где ты их взял, пап? — Хьелль пробует лезвие, взвешивает на двух пальцах, ищет баланс.
Лорд Дар-Халем смотрит на сына как на безнадежно больного.
— Сид, ты тоже не знаешь?
— Первый раз вижу.
— Только никому не рассказывай. Потому что я их позаимствовал из семейной усыпальницы Дар-Эсилей. Не более получаса назад они еще висели…
— …Над могилой маршала Корвуса, — с благоговейным ужасом произносит Сид. Теперь он вспоминает эти отливающие всеми оттенками голубого лезвия, девятьсот лет украшавшие стену над гробницей самого знаменитого Дар-Эсиля.
Хьелль тоже вспоминает, где видел эти клинки, но у него они священного трепета не вызывают. Только практический интерес. Он встает, делает несколько выпадов.
— Ты, как всегда, прав, — поворачивается он к отцу. — Дело не только в том, чтобы выйти против Дар-Акилы с изогнутыми клинками маршала Корвуса. Против широкого меча и кинжала… с Сидовой техникой… Самое милое дело, — задумчиво заключает Хьелль.
И тут же оглушительно орет:
— В стойку!
Сид вскакивает как ошпаренный и еле успевает поймать за гарды брошенные с двух сторон мечи.
— Больные вы все, Дар-Халемы. Буйнопомешанные, — бормочет он, интуитивно вставая немного в другую позицию, чем с прежними клинками, и не замечая одобрительных взглядов, которые отец и сын одновременно на него бросают.
* * *— В стойку!
Серые облака над хорошо утоптанной земляной ареной. Мелкие капли дождя падают за шиворот. С трудом сгибающиеся пальцы снова обхватывают рукояти мечей, чуть подрагивающие в коленях ноги занимают привычное положение… Сиду кажется, что все это происходит не с ним, что это не он уже полчаса, не получив ни единой царапины, но и сам не проведя ни единой серьезной атаки, сражается против одного из лучших мечников Империи.
Когда старик Дар-Пассер в очередной раз прекратил бой и развел их в исходную позицию, Сид, утирая рукавом залитый дождем и потом лоб, успел бросить короткий взгляд в королевскую ложу. Отец стоит у правого плеча королевы, напряженный и вытянутый в струнку. Когда Ее Величество, чуть повернув голову, что-то спрашивает, лорд-канцлер вместо того, чтобы с высоты своего роста покровительственно процедить пару слов, почтительно наклоняется и пускается в долгие объяснения.
— Ичита! — Дар-Пассер дает команду к началу схватки. Четыре клинка — два прямых, два изогнутых, один длинный, два полудлинных, один короткий, один широкий, три узких — впиваются в воздух, со свистом рассекая пространство, разделяющее двух даров, лезвие скользит по лезвию, острие царапает острие, прорезает взметнувшуюся кромку плаща. По Регламенту, лорды дерутся в орадах, чтобы исключить даже ненамеренное использование крыльев. Отрываться от земли на большую высоту, чем это позволяют мышцы ног, запрещено. Все прыжки, уходы, перевороты — без помощи крыльев. Крылья можно использовать только для защиты: отбить удар, заставить клинок противника пройти не прямо, а по касательной, чтобы он соскользнул по перьям, а не впился в спину.
