Алсана Злолотце - Линия Ветра
— Да что ты говоришь!
Северный отвесил царице пинок, опрокидывая через стол. Посуда со звоном посыпалась на каменный пол. Не давая Малахан возможности придти в себя, ар-принц прыгнул следом, рывком поставил лэррийку на ноги и заломал руки за спиной, чтобы она боялась пошевелиться.
— Капитан Северный Ветер поднял руку на женщину, — прохрипела царица, морщась от боли. — Благородный капитан…
— Благородством с моей стороны будет подарить тебе быструю смерть. Но если с моими людьми хоть что-то случится…
Малахан извернулась, изо всех сил ударив володайца пяткой под колено. Захват ослаб и царица бросилась бежать, но капитан все равно оказался быстрее.
Удар кулака в челюсть сбил лэррийку с ног недалеко от окна. Велен проверил на прочность шнур, на котором крепились шторы, сорвал один конец со стены и связал царице руки за спиной так, что на этот раз ни о каком побеге и речи не шло. Хитрая петля при любом движении сразу же сдавливала шею, так что на ближайшее время у Малахан появилась одна забота — как бы не задохнуться. Прием испытанный на многих поколениях магов всех рас и национальностей: не позволяет даже телепатию использовать, по крайней мере первое время. Щит, блокирующий магию, Велен соорудил на скорую руку, заклинание было не слишком надежным, но сейчас каждая минута стоила дороже золота.
— Дождись меня, Мал, — он не смог, да и не захотел ничего сделать с издевательской ухмылкой. — И тогда поговорим о блаородстве.
Чем ближе к центру дворца, тем агрессивнее и сильнее становились попадающиеся на пути лэррийки. К тому же они каким-то образом узнавали о приемах, которые применял вампир и все успешнее их отражали. Теперь Арлес понял, что имел в виду ар-принц, когда предупреждал о «ройных насекомых». И это понимание ему совсем не понравилось.
Очередная стражница вывалилась на клыкастого из бокового прохода, но прежде, чем Арлес успел что-то предпринять, оттуда же вынырнула Алая, брезгливо поморщилась и оттолкнула мертвую лэррийку к стене.
— Отличный способ охраны дворца, — язвительно заметила вампирша, стряхивая кровь с ножа в левой руке. — Только очень глупый.
— Так отличный или глупый? — Арлес внимательно присмотрелся к ладони, но которую за несколько минут до этого попала в кровь другой стражницы. Красноты не наблюдалось, но чесалось ужасно.
— Способ отличный, а они, — Алая кивнула на труп, — глупые. Учатся медленно. И лишены самостоятельных мыслей.
— Тебе проблем не хватает, что ты так сокрушаешься?
— Мне опыта не хватает, — пожаловалась вампирша. — Теперь я это особенно хорошо понимаю. Кто-нибудь из старших давно бы перекроил тут всю магию, да и с этими «ройными насекомыми» разделался бы одной левой.
— Ты имеешь в виду брата?
— И его в том числе. У меня на левой щеке ничего нет?
— Нет. Не чешется? — Арлес остервенело потер ладонь.
— Хорошо, что мы не стали их кровь пить. Если уж даже на коже такое раздражение. Хаос, ну какие же твари, а?
— Нет, тварь тут только одна и зовут ее Малахан, — поправил вампир. — А страниц она на дворец замкнула?
Алая задумалась.
— Мне кажется, тут все куда хуже. Она их в дворец врастила. Разрушь стены — и они умрут.
— все?
— Нет, только стража. Остальные… Нет, я не могу сказать, как у нее это получается. Что там внизу?
— Самая дрянь. Видимо, именно там она держит спящих.
Алая, как и до этого перед дверью тронного зала, присела на корточки и коснулась пола ладонью.
— Нам не хватит времени, чтобы обыскать все.
Не хватит. Но это не повод сдаваться. Арлес поудобнее перехватил оружие и приглашающее кивнул головой в сторону очередной двери.
«Спальная» часть дворца Малахан представляла собой зрелище, от которого в горле комом становилось отвращение. Клетушки всего полдюжины шагов по периметру, где за толстыми деревянными прутьями беспробудно спали две, а то и три девушки, худые и бледные, как заготовки для балаганных кукол.
На магическом плане они буквально просвечивались, так что становилось очевидным, как магия постепенно превращает их из полноценных мыслящих существ в очередное «ройное насекомое», занятое только служением своей королеве.
Всюду царило гнетущее медленное умирание, которое Алая с ненавистью обозвала перевариванием. Вампиры старательно боролись с наваливающейся апатией, от которой отвлекали только появляющиеся снова и снова стражницы, но даже эти короткие яростные бои покрылись налетом монотонности и рутины.
— Хорошо, что людей мы наверх отправили, — пробормотал Арлес, спускаясь по винтовой лестнице на следующий ярус. — Сломались бы.
Ближе к концу четвертого уровня к вампирам присоединился Велемир. Его одежда была в крови, а глаза лихорадочно блестели, выдавая напряжение, полностью завладевшее ар-принцем.
— Я в порядке, — отмахнулся Ветер в ответ на кивок Алой. — А вы…
— Нет, мы ее не нашли, — покачал головой вампир. — Что с Малахан?
— Я ее связал и изолировал, не знаю, правда, как надолго этого хватит.
— Не убил? — в голосе вампирши прозвучало легкое недовольство.
— Нет. Может, все еще можно исправить.
Отдышавшись, они пошли дальше; по дороге Арлес вкратце изложил, как обстоят дела. Велен нахмурился, а затем кивнул.
— Это сильно на вас отразится?
Вампиры слажено пожали плечами. Алая усмехнулась:
— Это скорее отразится на настроении кока. Ему придется выдавать нам в несколько раз больше мяса ближайшие пару дней.
Господин Рарагу будет в ярости, конечно, но от капитанского приказа ему некуда будет деваться.
Лэррийек становилось все больше и больше, но быстрота вампиров и мастерство человека хранили маленький отряд от ран. За спиной остался четвертый ярус и половина пятого, когда Велемир, до этого шедший вперед с упорством урагана, вдруг замер у одной из клеток. Не намного отставшие от него вампиры одновременно выругались на эледвере.
Таисс все-таки была здесь, спала, лежа на животе и устроив руки под головой. Красные волосы сбились колтуном, ноги, выглядывающие из-под балахона, были сплошь покрыты желто-зелеными синяками. Но от нейсфериловых браслетов не осталось даже следа.
Что-то внутри оборвалось и рухнуло, кровь оглушительным боем отдавалась в ушах. Этого не должно было случиться, но случилось! Свободолюбивая, обожающая жизнь Таисс стала пустой и безжизненной лэррийкой, а все из-за того, что Его пиратское Высочеству показалось хорошей идеей не взять жену на Совет. Да будут прокляты эти бессмысленные придворные традиции! Хотя какая теперь уж разниц?..
