Slav - Проклятие Слизерина
Том снова вздохнул, не говоря ни слова, направился к выходу из Большого зала, позади догоняли торопливые шаги Элджи. Еще во время экскурсии с Сенектусом Том запомнил расположение статуй Основателей Хогвартса. Так получилось, что Сенектус останавливался возле каждой, сопровождал это подробным рассказом. Так вот статуя Гриффиндора располагалась в соседнем от Большого зала коридоре слева от живописного арочного окна.
После того как убедился, что рядом нет посторонних, Том обратился строгим тоном к Элджи.
— Так, теперь слушай внимательно, пока я осматриваю статую, ты следишь за коридором. Как только кто‑нибудь появится, ты меня предупредишь. Понял?
Элджи с готовностью кивнул.
— Понял.
Том с сомнением посмотрел в ясные, не отягощенные умом, глаза, странное ощущение подсказывало, что он еще пожалеет о таком помощнике. Он вздохнул глубже, словно перед погружением под воду, с шумом выдохнул, приблизился к статуе. Возле ног Гриффиндора в величественной позе замер лев, немигающий взгляд уставился в пространство. Том скрупулезно осмотрел каждый дюйм тела льва, ощупал волнистую гриву, затем вскарабкался выше, на складках мантии и мече в руках Гриффиндора тоже не оказалось ни движущихся деталей, ни полустертых надписей. Том принялся исследовать голени сапог, когда сзади заголосило:
— Том, идут!!!
От неожиданности Том выпрямился, затылок со всего размаху налетел на бронзовую длань Гриффиндора. В голове дико загудело, словно разом ударили в десятки гонгов, количество картин на стенах умножилось, они закружились, принялись меняться местами. Том сполз с бронзового льва, опираясь о стену, попытался выпрямиться, но его штормило, как бумажный кораблик. Не в силах справиться с головокружением, он присел у статуи – будь, что будет, – спросил обессилено:
— И кто там?
— Августус и Антонин, – сообщил Элджи радостно.
— Элджи, – простонал Том, голова раскалывалась на тысячи кусочков, – клянусь Слизерином, оклемаюсь, дам в ухо… Вот только решу, которому из двух.
Элджи смотрел с непониманием, часто хлопал густыми ресницами.
— За что? Я… я же честно… Ты сам просил, предупредить.
— Сам, – согласился Том нехотя. – А где ты видел слизеринца, чтобы правду говорил?
Элджи призадумался, даже затылок почесал, чтобы мысли живее шевелились. От этого и без того лохматые кудряшки забавно взъерошились. Том чертыхнулся, сжимая руками голову, подсказал обозлено:
— В зеркале.
Через несколько секунд к ним подошел раздосадованный Антонин, следом Августус, который тотчас насторожился, заметив присевшего у стены друга.
— Том, ты чего?
— Отдыхаю… после обеда, – буркнул Том, перевел тему разговора: – Нашли что‑нибудь?
Антонин лишь скривил недовольную, словно попробовал нечто несъедобное, гримасу, Августус отрицательно покачал головой.
— А вы?
— Нет, – вздохнул Том, с усилием поднялся. – Наверно не там ищем.
— А что мы ищем? – полюбопытствовал Элджи.
Раньше Тому не приходилось никого бить, теперь же пальцы сами сжались в кулак. Он набычился, ноздри угрожающе раздулись, не сводя тяжелого взгляда с Элджи, неторопливо закатал рукав. Антонин вовремя перехватил его кулак, погладил по спине успокаивающе.
— Том, ты чего? Убогих не бьют. Может, и наш… на что‑нибудь сгодится.
Том тряхнул головой, сгоняя кровавую пелену перед глазами, с трудом разомкнул губы:
— Ага, на растопку камина. Дуб всегда хорошо горит.
— А ведь Элджи прав, – отметил Августус. – Мы сами не знаем, что ищем.
— Мы ищем подсказки, – заупрямился Том.
— Да, но как они выглядят? Может быть, они на виду, а мы не замечаем.
— Найдем – узнаем!.. Пора на Зельеварение. Еще опоздать не хватало.
И все же они опаздывали. Элджи угораздило наступить на одну из ступенек–ловушек, отчего лестница передвинулась в другом направлении, а обиженная ступенька принялась вопить дурным голосом, что никто‑то ее не понимает, только ботинками пыльными топчут. Антонин решительно подхватил за шкирку Элджи, который присел на корточки, чтобы попросить прощения у визжащей ступеньки, поволок вслед за Августусом и Томом.
— Теперь придется сделать круг, – поставил в известность Августус, обеспокоено огляделся. – Давайте бегом за мной.
Уже у самой двери в кабинет Зельеварения мальчики остановились, чтобы перевести дух, по правде – никто не хотел входить первым. Антонин обвел друзей недоумевающим взглядом, хмыкнул, настойчиво постучал в дверь.
— Войдите, – послышался оживленный голос. – Опоздать в первый же день, изумительно!
Мальчики ввалились в кабинет, неуверенно замерли на пороге. Ученики Слизерина и Пуффендуя уже прилежно расселись по местам, в проходе между рядами столов замер рослый волшебник с громадной копной рыжеватых волос и такой же бородой, озорные голубые глаза в ожидании смотрели на опоздавших.
— Ну что же вы? – улыбнулся волшебник. – Живее занимайте свободные места, пока еще кто‑нибудь не пожаловал.
Свободных столов и впрямь осталось не так уж много. Августус и Антонин направились в начало первого ряда, Том и Элджи заняли шестой стол на другом ряду, сразу перед пуффендуйками.
— Кто он? – кивнул Антонин на рыжеволосого волшебника.
— Профессор Дамблдор, – ответил Августус, от себя шепотом добавил: – Говорят, что он немного… странный.
— Брешут, – с уверенностью заявил Антонин. – Чего в нем странного? Взгляни: две руки, две ноги, одна голова. Всё как у всех.
Августус не нашелся, что ответить на такое возражение, потому многозначительно промолчал. Профессор Дамблдор тем временем продолжал вступительную речь:
— Что ж повторю для новоприбывших, что сегодня на повестке дня у нас вводная лекция и небольшое практическое занятие. Как я уже говорил Зельеварение – это наука, которая чудесным образом объединяет в себе тайны древности и достижения современности. Потому не нужно относиться к ней с пренебрежением. Если вы недооцените Зельеварение, тем хуже для вас, ибо оно не потерпит спешки или неверных решений. При изучении тайн Зельеварения вам неоднократно придется обращаться к другим наукам… таким, как Алхимия, Травология, Астрономия, Трансфигурация, Нумерология, Уход за магическими существами… Ну же, мистер Андраш, не нужно делать такое скучающее лицо!.. Могу пообещать, что вам не будет тоскливо на моих уроках. К сожалению вам все же придется осваивать унылые трактаты о предназначение зелий и снадобий, но все это с лихвой восполнят практические занятия… Кстати, мистер Долохов, смею надеяться эксперименты, которые вы будете тут ставить не разнесут мой кабинет…
Антонин широко улыбнулся.
— Я постараюсь, сэр.
