Александр Ковалевский - Путь воина раминг: Кодекс сиреневого пламени
— Значит, использовать растворение в бою очень даже опасно.
— Именно. Я надеюсь, ты будешь более рассудительным.
— Конечно. Так что за техника против растворения? — Сейчас покажу.
Лептон немного отошел в сторону и повернулся к стене. Он вытянул руку ладонью вверх. На его лице появилась загадочная улыбка, и все его тело окружила аура. Свет вокруг него перевоплощался в маленькие тоненькие волны, которые плавно летали в воздухе вокруг своего хозяина. Волны формировались с разных частей его тела и облетали пару кругов вокруг него, после чего формировали яркий шар над ладонью Лептона. Через некоторое время весь свет вокруг его тела превратился в маленькие струйки, которые затем скопились в его странном сияющем шаре. Мастер повернул ладонь к стене и что-то прошептал про себя. Улыбка исчезла с его лица, шар стал черным и холодным. Этот темный шар с неимоверной скоростью полетел в стенку. После этого столкновения на стене остался черный след радиусом несколько метров, а по всей стене прошлась огромная трещина.
— Это лишь физическая мощь этой техники, — сказал Лептон, — представь, какой ущерб она нанесет душе.
— А что это за техника?
— Гнев света.
— А как ее делать? — Ты должен знать кое-что. Каждая энергия может иметь несколько проявлений. Например, такие эмоции, как гнев и радость — это одна и та же энергия в двух ее проявлениях. И каждая из них имеет различное воздействие на человеческую душу. Чтобы создать эту технику, мне пришлось извлечь из себя всю радость, именно поэтому ты видел прекрасную улыбку на моем лице. Но это бы не оказало никакого эффекта на душу человека, поэтому мне пришлось преобразовать радость в гнев — это как поменять полярность магнита. Думаю, собрать радость в ладони тебе не составит труда, но чтобы преобразовать ее в гнев, тебе придется научиться, как менять сферу энергии с положительной на отрицательную. Попробуй-ка для начала создать энергию радости.
Мэндл закрыл глаза, вытянул руку и начал вспоминать все хорошее, что с ним когда-то происходило. Свет постепенно стал окружать его тело, но он был не таким ярким, как у Лептона. Через несколько секунд свет погас, и на лице Мэндла появилось волнение.
Тогда он открыл глаза и с расстроенным видом посмотрел на своего Мастера.
— Я только сейчас понял, — начал он, — что в моей жизни никогда не происходило ничего хорошего. Единственное, что поддерживало во мне желание жить, — это стремление к изучению магии и боевым навыкам владения мечом. И если бы не мои дядя и тетя… — Мэндл опустил голову, его губы начали дрожать, а по щекам потекли слезы. Парнишка медленно упал на колени и продолжил: —…если бы не они, я не знаю, что бы я сейчас делал. Это так тяжело, Мастер. Я даже не знаю, кто мои родители, и живы ли они сейчас. У меня никогда не было друзей. Моя жизнь состояла из тренировок в лесу и чтения книг. Вы бы знали, как мне тяжело пришлось, и как я был счастлив, когда Райкон пришел за мной, сказал, что я не такой, как все, что я особенный. Ведь я всю жизнь мечтал о каком-то приключении. Я жил своей жизнью и никто не обращал на меня внимания, кроме тети и дяди. Хотя дядя редко бывал дома, тем не менее за эти короткие периоды он успевал поднять мне настроение и добавить дров в мой потухающий камин жизни. — Слезы продолжали течь вдоль его щеки, скапливаясь на кончике носа, после чего капали на пол. Лептон подошел к парнишке и сел рядом с ним. Мэндл аккуратно вытер слезы и поднял голову, чтобы посмотреть в глаза своего учителя.
«У него такие красивые глаза — цвета лазури, — подумал он про себя. — Сколько раз я смотрел на него, но никогда не замечал. Возможно, цвет глаз определяет истинную сущность человека? Многие люди имеют один и тот же цвет глаз — они такие же, как все.
А у него они такие загадочные. Когда я смотрю в его глаза, я вижу новый, совершенный мир, мир, который отражает его внутреннюю красоту. И, смотря в эти прекрасные, переливающиеся цветами глаза, я бы никогда не подумал, что этот человек может совершить зло.
Кажется, я вообще позабыл обо всем на свете, любуясь его яркими красивыми глазами…» Старый волшебник обнял своего ученика и погладил его по спине.
— Все хорошо, мы никогда не бросим тебя, Мэндл.
— Спасибо, Мастер, — по щекам мальчика снова потекли слезы.
Но на этот раз это были слезы радости.
***Наступил вечер. Дравен и Ролок ждали Мэндла в лаборатории.
Дверь открыл Ролок: — Привет, Мэндл, я уже ухожу. Удачного занятия, — в его руке было какое-то странное белое зелье, излучавшее зеленоватые оттенки.
Юноша кивнул головой и вошел в лабораторию своего нового наставника.
— Здравствуй, — поздоровался старый алхимик, — ты готов к первому занятию? Мэндл снова кивнул головой.
— Отлично, тогда я расскажу тебе кое-что об алхимии, — Дравен сел на небольшую скамеечку и продолжил: Во-первых, алхимия — это великое искусство, основанное на смешивании ингредиентов для создания различных зелий. Но не думай, что если ты прочитал рецепт, нашел ингредиенты и запихнул их в котел, ты приготовишь отличное зелье, — нет. Чтобы стать настоящим алхимиком, который может воплотить в жизнь любой эликсир невообразимых возможностей, ты должен научиться управлять чувствами и эмоциями. Когда ты готовишь зелье, твоя душа выплескивает энергии в зависимости от твоего внутреннего состояния, и эти энергии оказывают сильное влияние на твой успех.
Когда я начинал изучать алхимию, у меня многое не получалось, и я поддавался гневу. И в момент глубочайшего отчаяния я решил приготовить последнее зелье. Тогда-то ко мне и пришел ответ.
Раствор постепенно начал кипеть, на моем лице снова появилась улыбка, а в душе — надежда. Я начал мешать раствор и спустя пару секунд над котлом пронеслась небольшая струя зеленого пара, указавшая мне на то, что зелье готово. В тот миг я почувствовал, что именно мое вдохновение способствовало моему успеху и придало жизнь эликсиру. — Наступила пауза, Мэндл молча наблюдал за тем, как его учитель мешает раствор в одном из котлов.
— Подойди сюда. — Мэндл подошел поближе, но не хотел мешать своему учителю и остановился в метре от него.
— Не бойся, — ответил Дравен, — Все хорошо — оно тебя не боится, попробуй сам.
Мэндл осторожно взялся за основание странной металлической палки, которой старый алхимик размешивал растворы, и начал мешать зелье. Вода сильно бурлила, на лице юноши появилась тревога.
— Расслабься, — Дравен положил свою руку ему на плечо.
Странное чувство его успокоило и бурление прекратилось.
— Теперь ты понимаешь? Раствор тебя чувствует.
