Глен Кук - Огненная тень
— Здравствуйте, господин Шед, — сказал охранник. — Поднимайтесь наверх. Она вас ждёт.
Шед дал ему на чай, чего с ним раньше не случалось. Охранник застыл в подобострастной позе. Шед даже не взглянул на него и начал подниматься по лестнице.
Сейчас самое сложное. Изображать влюблённого идиота, не будучи больше слепым. Но он обведёт её вокруг пальца точно так же, как она поступала с ним.
Во всей своей красе она открыла дверь. У Шеда защемило сердце. Он сунул ей что-то в руки.
— Это тебе.
— О, Маррон, не надо было… — Но если бы он не сделал этого, ему бы не удалось даже переступить порог комнаты. — Какое странное ожерелье. Это змеи?
— Чистое серебро, — сказал он. — И рубины. Удивительно. Отвратительные твари, но работа просто превосходная.
— Это великолепно, Маррон. Сколько это стоит?
— Слишком много, — ответил Шед, сардонически усмехаясь. — У меня даже язык не поворачивается сказать. Гораздо больше, чем я могу заплатить.
Она не настаивала.
— Подойди, Маррон.
У неё наверное был приказ обращаться с ним осторожно. Раньше она долго изводила его, прежде чем сдаться.
Сью начала раздеваться. Шед приблизился. Он взял её грубо, не так, как всегда. Потом взял её снова.
— Что с тобой происходит? — спросила она, когда всё было кончено.
— У меня есть для тебя большой сюрприз. Очень большой. Я знаю, ты будешь от него в восторге. Ты можешь выскользнуть отсюда, чтобы тебя никто не заметил?
— Конечно, но зачем?
— Это сюрприз. Сделай так, и ты не пожалеешь, я обещаю.
— Я не понимаю.
— Просто сделай так, как я сказал. Выберись отсюда через несколько минут после меня. Встретимся в аллее. Я хочу тебя кое-куда отвезти и кое-что показать. Только надень ожерелье.
— Что ты задумал? — Она казалась сбитой с толку. Но ничего не подозревала.
Хорошо, подумал Шед. Он оделся.
— Сейчас никаких расспросов, дорогая. Это будет самый большой сюрприз в твоей жизни. Я не хочу ничего рассказывать прежде времени. — Он направился к двери.
— Пять минут? — переспросила она.
— Не заставляй меня ждать. Я сержусь, когда мне приходится ждать. И не забудь ожерелье.
— Хорошо, дорогой.
Шед ждал почти пятнадцать минут. Он нервничал, но был уверен, что жадность выгонит её из дома. Она заглотила крючок.
— Маррон? — Её голос был мягок и мелодичен.
Его сердце дрогнуло. Как он это сделает?
— Сюда, любимая.
Сью подошла, он обнял её.
— Ну, ну. Хватит. Я хочу мой сюрприз. Я не могу больше ждать.
Шед глубоко вздохнул. «Давай!» — крикнул он сам себе.
— Я подсажу тебя.
Она повернулась к нему спиной. Ну! Но его руки налились свинцом.
— Давай, Маррон.
Он ударил. Сью треснулась об телегу и издала короткий хныкающий звук. Он ударил её опять. Она осела на землю. Шед взял из телеги кляп и затолкал ей тряпку в рот, прежде чем женщина смогла закричать. Потом он быстро связал ей руки. Когда Шед перешёл к лодыжкам, Сью начала лягаться. Почти потеряв голову от ярости, он ударил её ещё раз.
Она перестала сопротивляться. Шед закончил с верёвками и взгромоздил Сью на сиденье. В темноте могло показаться, что это муж с женой поздно вечером направляются по какому-то делу…
Пока они не переехали через Порт, Шед не произнёс ни слова.
— Ты, наверное, удивлена, дорогая.
Сью хрюкнула. Она была бледна и напугана. Шед протянул руку за своим амулетом. Заодно он освободил бывшую возлюбленную от всех драгоценностей.
— Сью, я любил тебя. В самом деле. Я бы всё для тебя сделал. Когда убиваешь такую любовь, она превращается в большую ненависть.
По крайней мере, украшения стоят около двадцати лев, подумал он. Скольких же мужчин она разорила?
— Но работать на Гилберта… Пытаться украсть у меня «Лилию»… Да я бы всё простил, но только не это.
Он говорил всё время, пока они ехали наверх. Сью это отвлекало до тех пор, пока Чёрный Замок не вырос над ними настолько, что не заметить его было невозможно. Её глаза округлились. Потеряв над собой всякий контроль, она начала трястись и портить воздух.
— Да, дорогая, — сказал Шед рассудительным тоном. — Да. Чёрный Замок. Ты хотела отдать меня на растерзание своим кобелям. Ты сделала ход и проиграла. А теперь я отдам тебя своим псам.
Он остановил повозку, слез и подошёл к воротам. Они открылись немедленно.
Длинный встречал его, сцепив свои похожие на огромных пауков руки.
— Хорошо, — сказал он. — Очень хорошо. Твой партнёр никогда не доставлял живой товар.
Шед дёрнулся. Он хотел передумать. Он только хотел наказать и образумить Сью… Но было уже поздно. Он не мог дать задний ход.
— Прости, Сью. Не надо тебе было так поступать. Тебе и Гилберту. Его черёд ещё настанет. Маррон Шед — не тот, за кого его все принимают.
Из-за кляпа послышались звуки жалобного воя. Шед отвернулся. Ему надо уходить. Он стоял перед тем длинным. Тот начал отсчитывать монеты прямо ему в руки.
Как всегда, Шед не торговался. Строго говоря, он даже не смотрел на деньги, а просто рассовывал их по карманам. Всё его внимание занимала темнота позади длинного.
Толпа таких же тварей шипела и колыхалась, как будто угрожая. Шед узнал того низкого, с которым он однажды уже имел дело.
Длинный закончил свой счёт. С отсутствующим видом Шед положил остаток монет в карман и вернулся к телеге. Те твари вырвались из темноты, схватили Сью и начали рвать с неё одежду. Кто-то выдернул у неё изо рта кляп. Шед начал разворачивать телегу.
— Ради бога, Шед. Не бросай меня.
— Всё кончено, женщина. Кончено.
Он щёлкнул вожжами.
— Давайте, мулы.
Сью начала кричать, но Шед не оборачивался. Он не хотел ничего знать.
— Шагайте, мулы.
— Возвращайся поскорее, Маррон Шед! — прокричал длинный вслед.
ГЛАВА 27
Можжевельник: Изгнанник
Вызовы Поверженных постоянно заставали меня врасплох. Для ежедневного отчёта было ещё слишком рано. Мы только что позавтракали. Я знал, что ранний вызов опять означает неприятности.
Моя догадливость меня не разочаровала.
Шелест металась по комнате, как дикое животное по клетке. Гнев и напряжение исходили от неё. Я вошёл в комнату и застыл в напряжённом ожидании.
Несколько минут Шелест меня не замечала. Потом села и задумчиво уставилась на свои руки.
Она подняла глаза. Уже полностью владеет собой. И даже улыбается. Будь она такой же красивой, как Леди, эта улыбка растопила бы и гранит. Но она была тем, кем она была. Старый суровый вояка. А улыбка только чуть-чуть облагораживала лицо.
