Абрахам Меррит - Лик в бездне
Ему хотелось знать, не может ли он, мысленно сосредоточившись на Матери Змей, войти с ней в связь. Он бы установил связь, если бы смог вытащить одетый на руку браслет и сконцентрировать взгляд на фиолетовых камнях. Рукав кольчуги прилегал к руке слишком плотно. Грейдон не мог достать браслет.
Предположим, Мать позовет его, как она это делала раньше. Разве не сможет Тень тут же забраться в оставшееся без охраны тело? Холодный пот стекал со лба Грейдона. Он с бешеной силой закрывал свой разум для Женщины-Змеи.
Он помнил, что у него под мышкой в кобуре есть пистолет. Если бы только Грейдон мог добраться до пистолета, это дало бы ему определенный шанс. Во всяком случае, он смог бы помешать Тени заполучить его тело и использовать его. Нимиру не слишком понравится тело с разрушенным мозгом!
Но в кольчуге не было отверстия, через которое Грейдон смог бы вытащить пистолет. Он гадал, не сможет ли он придумать какой-нибудь план, чтобы убедить человеко-ящеров раздеть его, если они вернутся. У него хватило бы времени пустить в ход оружие до того, как они смогут отнять его.
Затем сознание Грейдона медленно отступило в свою неприступную крепость.
Он больше не боялся уснуть, сон остался где-то в другом мире. Когда этот страж, который был его сущностью, покинет свой пост, его тело умрет, оно потеряет свою ценность для Темного в качестве пристанища. Грейдон знал это точно и был этим доволен.
Ржавый свет над троном начал сгущаться, как это было в первый раз, когда Тень явилась Грейдону. Вначале бесформенная, колеблющаяся, она обрела свою форму, конденсировалась, становилась резко очерченным контуром. Грейдон смотрел с отвлеченным интересом случайного наблюдателя.
Тень не обращала на него никакого внимания, даже не обернула в его сторону свою безликую голову. Она восседала на троне, неподвижная, как и Грейдон, и пристально смотрела на дальнюю стену мрака, сквозь которую ушли люди-ящеры.
Будто в призыве, Тень подняла руку.
Где-то далеко послышался глухой стук множества мягко шагавших ног, слабый хор шипящих голосов, быстро делавшихся громче. Грейдон не повернул головы, чтобы посмотреть, не смог бы, даже если бы хотел. Мягкие шаги приблизились и остановились. Шипение прекратилось.
Грейдона обволокло мускусное зловоние человеко-ящеров.
На скат большими шагами взошел человек в маске ящера.
Отвратительная голова покоилась на широких плечах, тело мощное, облаченное в плотно облегавший зеленый костюм. В руке у него был тяжелый ременный кнут.
На Грейдона человек не обращал внимания. Он подошел к подножию агатового трона и низко поклонился Тени.
— Привет тебе, Властитель Тьмы!
Голос, исходивший из клыкастой пасти, был мелодичным и слегка насмешливым. За насмешкой явно сквозило высокомерие.
— Я доставил тебе еще один сосуд. Возможно, тебе захочется перелить в него вино своей души!
Грейдону показалось, что Тень смотрит на человека в маске ящера со злобой, с более чем ужасающей злобой.
Но если и так, это осталось незамеченным человеком в маске. Когда Тень ответила, шепот ее был просто пропитан лаской:
— Благодарю тебя, Ластру!
Ластру! Спокойствие Грейдона поколебалось. Оно тотчас вернулось, но недостаточно быстро, поскольку Тень тут же обернула лицо к нему, словно рыболов, дергающий леску, когда чувствовал, что рыба клюет.
— Благодарю тебя, Ластру, — повторила Тень, — но, полагаю, мне удалось найти лучший сосуд. Сейчас он на гончарном круге, надо кое-что в нем вылепить по-другому, потому что сосуд думает про себя, что он предназначен для других целей.
Ластру повернул красные глаза своей маски к Грейдону и подошел к нему.
— Ах да, — сказал он. — Полный надежд дурак, который пришел извне, чтобы избавить Ю-Атланчи от меня и от тебя, Повелитель, который, чтобы потрясти нашу власть, вступил в заговор с неженкой Хаоном, который крался сквозь ночь, чтобы встретиться со своей любимой. Его любимая! Собака… Осмелился взглянуть на ту, которая отмечена мною! И Суарра… Отдать свои губы такому, как ты! Тьфу! Она выйдет замуж за урда! Да, сперва будет принадлежать мне, а потом — замуж за урда!
Вот теперь сооруженная Грейдоном крепость действительно зашаталась.
Он снова ощутил свое тело и напрягся, чтобы рвануться к глотке Ластру. С почти слышным лязганьем сомкнулись открытые врата его мозга. Стоявшее где-то в стороне сознание вновь уверенно взяло власть в свои руки. Отразить нападение!
И опять это произошло недостаточно быстро, потому что, как раз когда врата закрывались, Грейдон почувствовал, как Тень ударила в них. Будто читая фразу, написанную огненными буквами, Грейдон понял: что бы он ни услышал и ни увидел, он не должен обращать на это внимания, иначе Тень скрутит его.
Ластру поднял кнут и примерился, чтобы с плеча опустить его на лицо Грейдона.
— Что? — Он усмехнулся — Даже это не пробуждает тебя? Ну а это пробудит!
Кнут свистнул.
— Стой!
Шедший от трона шепот был пропитан угрозой. Рука Ластру отлетела назад, будто кто-то сжал тисками его запястье, кнут выпал на камень.
— Не трогай этого человека! Я, Тень Нимира, говорю тебе это!
В шепоте ясно слышалась угроза.
— Ты осмеливаешься ударить мое тело, смеешь обезобразить его? Иногда ты раздражаешь меня, Ластру. Остерегись, чтобы это происходило не слишком часто!
Ластру нагнулся, подбирая кнут.
Рука его дрожала, но Грейдон не мог бы сказать — от страха или от ярости.
Он поднял голову и заговорил. Давно ставшее привычным высокомерие слышалось в его голосе.
— У каждого свой вкус, Повелитель Тьмы! — отчетливо сказал Ластру. — Поскольку это тело вызывает у тебя одобрение, полагаю, что это в какой-то мере оправдывает Суарру. Но — не то, которое выбрал бы я, если перебрать весь Ю-Атланчи, чтобы найти достаточно крепкое.
— Есть в тебе и кое-что большее, чем его внешняя форма, Ластру, — язвительно прошептала Тень. — Точно так же, как есть в голове нечто большее, нежели ее череп. Вот почему он только что одержал над тобой победу, хотя ты свободен, а он в цепях. Полагаю, ты и сам это понимаешь.
Ластру затрепетал от ярости, рука его снова крепко сжала кнут, но он владел собой.
— Что ж, — сказал он, — он увидит плоды своей глупости. Сосуд, который я доставил тебе, Повелитель Тьмы, — это тот, кто должен был предоставить убежище предпочитаемому тобой сосуду.
Ластру свистнул. Вверх по скату поднялся, спотыкаясь, человек расы Ю-Атланчи, такой же высокий, как и Ластру. За руки его держали два человеко-ящера. От красоты человека не осталось и следа: лицо исказил страх. С желтых волос каплями стекал пот. С ужасом в глазах он уставился на туманную фигуру на троне.
